Сперва Ледяной Розе пришлось очень нелегко. Ей казалось, будто все прочие только и делают, что судачат за спиной: увязалась, мол, следом за братом. А сама-то неумеха! Тринадцатая чародейка. Лишняя. Ненужная.

Науки давались всё так же нелегко, а эльф, взявшийся её обучать, казалось, нарочно издевался, раз за разом усложняя уроки. То велел: мол, свари зелий на всех, а коли кожа раскраснеется — не беда: прикроешься иллюзией. Или ещё говорил: иди на болота собирай пиявок, и пока бутыль до краёв не наполнится, не возвращайся. А ведь он знал, что именно пиявок Ледяная Роза ненавидит всей душой…

Брата же почти сразу стали брать на важные дела. В такие дни было хуже всего: особняк пустел, и Ледяная Роза оставалась совсем одна. Она могла лишь гадать, куда отправились королевские чародеи — ведь ей ничего не рассказывали. А дела у них были опасные — порой кто-то возвращался весь израненный. Однажды и любимый брат явился с рассечённым плечом.

Тогда-то Ледяная Роза и заявила, что больше не отпустит его одного. Даже если ради этого придётся собрать и съесть всех пиявок в Объединённых Королевствах.

Вредный эльф рассмеялся:

— Ладно, будь по твоему.

С этих пор её больше не держали в стороне. Немногим позже Ледяная Роза поняла, что никто не судачил у неё за спиной, не строил козни, не желал ей зла и не отнимал у неё брата. Просто тот успел сдружиться с чародеями Его Величества, а глупая Ледяная Роза, уже год живя с ними в одном доме, даже не всех знала по именам.

Как только она перестала дичиться, у неё сразу же завелись добрые приятели. Особенно ей пришлись по душе сёстры погодки Энелис и Энника — смелые, решительные и сильные. Они были лишь немногим старше их с братом, и Ледяная Роза ожидала, что девушки маги окажутся лекарками или мастерицами по оберегам, но Энелис и Энника знали боевые чары и играючи обращались с волшебным оружием. Сражались они отчаянно — и всегда вместе.

Врачевателем был пожилой Киллиан. Казалось раны и порезы сами затягиваются под его пальцами, не оставляя следов. Ему помогал суровый алхимик Патрик из Холмогорья — рыжеватый, как многие его соотечественники, и никогда не расстающийся с книгой. Брат Патрика Мартин знал толк в тихой поступи и защитных чарах. Говорят, именно он научил Энелис и Эннику сражаться. Защитные амулеты из веток, камней и нитей сплетал Рэйнард — весёлый парень, похожий на деревенского кузнеца. Он же сделал для Ледяной Розы серебряную подвеску с прозрачным камушком в форме слезы. Сказал, мол, это Слеза Бригиты, носи всегда, и однажды она отведёт от тебя смерть.

Были и другие чародеи: милая полуэльфийка Лораэнни — гибкая, как тростник, и вспыльчивая, как саламандра, — она показывала огненные фокусы и фейерверки по праздникам; добродушный старина Дэррек — толстяк неопределённого возраста, знавший и умевший намного больше, чем пытался показать; бабушка Линаджил, сведущая в проклятиях, грозная, как сама Морриг — мстительная ипостась четырёхликой богини; молчаливый и вечно прячущий лицо под маской сноходец Шон, лучше которого в дикой магии был, пожалуй, только Каллахан — тот самый эльф, что забрал их с братом из Замка на Утёсе.

Постепенно Ледяная Роза узнала их всех. А узнав, полюбила каждого. Но сильнее всего её сердце начинало биться, когда в комнату входил Каллахан, — так исполнилось проклятие обиженного жениха. Девушка ни словом не обмолвилась эльфу о своих чувствах, потому что заранее знала ответ и не хотела его слышать.

А колесо года вращалось без устали.

Однажды Лораэнни сбежала с бродячим акробатом. Говорят, её видели выступаюшей на площадях и выдыхаюшей огонь. Но аккурат под Самайн она, раскаявшись, вернулась, и Каллахан принял её обратно.

В другой год — незадолго до Имболка — Энника родила дочь, и как у неё ни выспрашивали, никому не призналась, кто отец ребёнка, даже родной сестре. Летнюю битву она пропустила, но лишь потому, что командир запретил ей идти, а поняв, что новоиспечённая мать готова ослушаться приказа, наложил сдерживающие чары. Они помирились только к середине лета. А уже к Мабону выяснилось, что Энника-младшая способна к дикой магии, и растить её придётся с величайшей осторожностью.

Ещё через пару или тройку лет в канун Бельтайна Рэйнард предложил Ледяной Розе выйти за него, и девушка впервые не обсмеяла жениха, а обещала подумать, но к Лугнасаду всё-таки отказала. Рэйнард был милым и добрым, но этого было недостаточно, чтобы полюбить его больше, чем друга. Он обещал, что не отступится. Долго ждал. Но через пять оборотов колеса всё-таки женился на Энелис.

Потом в одну из зим, аккурат после Поля, умерла от старости бабушка Линаджил, и вместо неё на королевскую службу так никого и не взяли, потому что мастера проклятий нынче стали редки, как радуга зимой. В ночь её кончины разразилась страшная гроза, и Энелис, будучи на сносях, так испугалась, что родила раньше срока. Девочку назвали Линаджил.

Колесо вращалось, всё быстрее разгоняя время и высекая искры. Ледяная Роза растеряла всю свою броню, стала мудрее, обзавелась обетами, тайнами и силой, о которой раньше и помыслить не смела.

И вот подошло время очередной Летней битвы. В ту пору холода долго не отступали, почки боялись выпустить листья, и даже колодец по ночам схватывало коркой льда. В первое полнолуние после Бельтайна на небе взошла кроваво-красная луна, и это был дурной знак.

Вышло так, что случилась не просто битва, а битва из битв! Древний враг, чьё имя называют лишь шёпотом, чтобы не накликать беду, попытался пробраться в мир людей, неся с собой дыхание Туманных земель. И чтобы сдержать этот натиск, даже двенадцати лучших магов Объединённых Королевств оказалось мало.

Ледяная Роза видела своими глазами, как, вскрикнув, пали наземь Энелис и Энника. Серебристая паутина заклятия опутала их и впилась в кожу, вспарывая плоть до костей. Видела, как бросился к жене обезумевший от горя Рэйнард, а огромное чудище с кроваво-красным глазом посередине лба насадило его на своё копьё и, хохоча, подняло высоко над головой.