Однако родители были готовы пожертвовать даже репутацией, лишь бы не отдавать меня за Эдвина.

И уже после свадьбы они пытались прочистить мне мозги, подвести если не к разводу, то к раздельному проживанию.

Но именно тогда случилась сначала отвратительная история с дядей Эндрю, в результате которой оказалась разрушена сначала его репутация, а потом и жизнь.

Потом заболела мама, а у отца начались мелкие, да, пока еще мелкие неприятности в его ведомстве. 

Родители были вынуждены улаживать весь этот ворох проблем и одновременно все равно пытались меня спасти. Да, спасти, теперь я понимаю это как никогда ясно. Но шквал несчастий все нарастал, мелкие гадости, подставы и слухи постепенно перерастали в серьезную катастрофу, а потом все и вовсе покатилось как обвал с горы. 

И кончилось тем, что отец, которому пришлось срочно вернуться на континент, погиб в одной из пограничных стычек. Парламент провел расследование и даже выяснил, что лучший генерал островов попал в засаду в результате предательства, но виновного так и не нашли.

Мамина болезнь после известия о папиной смерти резко обострилась. Не помогали никакие снадобья и лучшие лекари. А я, свинья неблагодарная, в тот момент все еще дулась и даже не навещала больную мать чаще предписанного этикетом одного раза в две недели. А все потому, что Эдвин как-то между делом и вскользь успел рассказать, как мои родители пытались его оклеветать и вообще навредить ему, а значит, и мне.

И я, идиотка чокнутая, верила всему, ни на секунду не усомнилась ни в одном его слове. 

— Мелани, хочешь печенья? — ворвался в горькие воспоминания сладкий голос, и я словно очнулась. — Очень вкусное, тетушка Сониа сама пекла. Попробуй кусочек! 

Так. В прошлый раз зелье было в чае, я почти уверена. Но никто не гарантирует мне повторения. Чая на столе нет, только легкие закуски и это самое печенье. 

— Спасибо, Кэт, я не голодна. — Понятно, что из рук родственников я теперь ни крошки, ни глотка не возьму. Но как долго это может продолжаться? Не умирать же мне с голоду.

Кроме того, если тетушка вместе с Эдвином решили действовать, то они не будут ждать долго. И самое плохое, что приворот подействует, даже если привязать к предмету, какой-то мелочи, которой достаточно коснуться. А еще смутно помню, что отравиться можно даже запахом.

Черт!

Ладно, вряд ли все дошло до настолько изощренных методов, ни сам Эдвин, ни Кэт, ни леди Миневра никогда не были виртуозами магического воздействия. И на этот раз у них не было целого месяца на подготовку. Значит, будет что-то простое, но убойное.

— Жаль… тетушка так старалась, — прочирикала Кэтрин и взяла печеньку из вазочки. Там осталось еще три штучки. Интересно… 

— Лорд ди Монтеро, окажите честь, попробуйте. — Я чуть ли не впервые за день улыбнулась Эдвину и подвинула к нему печенье.

Он моргнул, улыбнулся в ответ — это у него отработано. Но принимать угощение не стал, бросил взгляд из-под ресниц на Миневру.

Уверена, приворот делался с его согласия, только вот… тетушка дура. Иначе просто не сказать. Если применение ко мне запрещенной магии всплывет, то Эдвин выкрутится, ведь он всего лишь доверчиво сыграл в магические фанты и не думал, что его доверчивость используют столь гнусным образом. Конечно, его репутация пострадает, не все поверят, что он жертва коварства Гарльтонов, да и возникнет вопрос, зачем им выдавать меня за него. Но ставка стоит риска. А вот Миневра… отвечать придется ей, и за приворот ей грозит каторга. Или, в лучшем случае, пожизненная ссылка на архипелаг Крайний, куда уже больше ста лет вывозят преступников, где вся их «свобода» — это нищая жизнь рыболова. Просто потому, что леди не казнят, заменят виселицу на другое наказание.

Кстати!

А дядя знает, что его супруга так подставилась? Думаю, нет. Разве что в общих чертах. А значит, если помочь ему узнать подробности, есть вероятность, что он запретит. Впрочем, с такой же вероятностью он может решить «добить» меня, чтобы уже точно не сорвалась.

Самое скверное, что события ускорились, мне придется справиться самой, не рассчитывая на помощь родителей. Я-то надеялась, что они помогут мне отвадить Эдвина.

Написать и попросить вернуться?

Я прикидывала, как на родителях отразится более раннее в свете новых обстоятельств возвращение на острова, и понимала, что нет, не стоит дергать их раньше времени. В прошлый раз отец не просто вернулся, он прибыл с триумфом после громкой победы, которую одержал благодаря своим личным качествам и великолепно подготовленному войску, которое было создано генералом Тейлом, обучено генералом Тейлом и вверено генералу Тейлу. 

Сорвать его раньше времени — непредсказуемо изменить именно этот вариант будущего. 

Миневра отрицательно качнула головой, слишком заметно. И Эдвин мимолетно поморщился. Даже не поморщился — дернулась складочка у правого уголка губ. Ему явно не понравилось, насколько открыто она ответила.

— Леди, как я могу попробовать, если вы отказываетесь? — Он убрал руку.

Значит, приворот точно в печенье. Или нет? Просто ловушка? Черт. Я все же не верю в полную глупость тетушки, я ее слишком хорошо знаю. Она может поторопиться, подставиться, но всегда имеет запасной вариант и возможность выкрутиться.

Так что, учитывая, что Миневра умеет быть основательной, я ни за что не поверю, что она весь магический потенциал приворота слила в печенье, наверняка оставила несколько порций про запас.

— Я не настаиваю. — Решебник сегодня — мой щит, за которым я могу скрыться, пусть даже ненадолго. Отдышаться, подумать…

— Добрый день, леди и джентльмены, — раздалось вдруг прямо у меня над головой. — Прошу прощения, что нанес столь внезапный визит, но у меня срочное письмо к леди Тейл. 

Я резко обернулась, как, впрочем, и все за столом. У центрального крыльца один из лакеев успокаивал горячего вороного жеребца, все еще возбужденного после быстрой скачки, и осторожно тянул его в сторону конюшен. А рядом с нами на дорожке воздвигся лорд Грант Эмерсон, герцог Ланчестерский, собственной персоной.

Выглядел герцог слегка утомленным и вовсе не слегка недовольным. Словно его, как какого-то мальчишку-курьера, силой заставили проскакать десяток миль, чтобы привезти мне послание.

За столом воцарилась гробовая тишина. Первым по правилам хорошего тона поприветствовать гостя, хоть и незваного, должен был дядя Гарльтон как хозяин.

Но появление его светлости поразило дядю… в самый язык, он только промычал что-то сиплое, невразумительное, похожее на гортанный кашель.

Я его реакцию отметила лишь краем сознания и споткнулась о слишком внимательный взгляд Эдвина, смотрящего на меня.

Че-е-ерт!

Я улыбаюсь как самая последняя влюбленная идиотка? Аж свечусь!