Ханна прикусила губу, чтобы скрыть усмешку.

– А ты большая шишка.

– А ты и правда не знала? – Судя по тону, Конор был озадачен.

– Не знала. Я мало интересуюсь знаменитостями, да и гурман из меня никакой. В смысле, так раньше было. Но твоя мама творит чудеса.

Он закатил глаза.

– Все так думают. Да, она творит чудеса, но, по-моему, в Киллоргэлли есть своя собственная магия.

Ханна улыбнулась.

– Наверняка. Здесь так красиво. Мне очень нравится.

– Только в окна всякие чудики подглядывают.

Ханна передернулась и покосилась на растоптанные цветы. А ведь вполне возможно, что это не в первый раз.

– Может, я его вчера отпугнула.

Очень не хотелось шума, да и в коттедже она уже прижилась. Это было ее маленькое королевство. Взять и расстаться с ним?

– И мне так хорошо в этом коттедже. Никуда я не перееду.

Ей слишком нравилась эта уютная обстановка.

– Ты сам выбирал цвета и декор?

– Ты о чем?

– О коттедже. Мне нравится отделка из крашеного дерева. Очень красивый оттенок зеленого. И встроенный буфет великолепен.

Конор кивнул, но не улыбнулся в ответ.

– Спасибо. Я люблю спокойно этим заниматься, чтобы никто не стоял над душой. Да, это все я. Остальным нашим не интересно. Все сгрузили на меня. Другое дело, когда речь заходит о еде, – тут каждый знаток.

– Тут красиво. – Ханна произнесла это не без зависти, вспомнив свою квадратную квартиру. На первом месте всегда стояла работа. На дизайн не хватало времени, все практично и легко убирать – вот и достаточно. Потому ее дому и недоставало индивидуальности. Зато в коттедже с камином, деревянным паркетом и створчатыми окнами ее было с лихвой.

– Люблю все делать своими руками. – Конор ухмыльнулся, а Ханна закусила губу. – Ну, раз не хочешь переезжать, я пошел.

– Не перееду.

Это было сказано с внезапной решимостью. Никто ее отсюда не выживет! И вообще, может, этот тип струхнул не меньше нее и больше не появится.

– Тогда ладно.

Конор коротко отсалютовал и зашагал по тропинке, ведущей на пляж. Тут Ханне в голову пришла одна мысль. Они с Фергусом, наверное, вчера шли той же дорогой.

– Конор! – позвала она.

– Что?

– Мне не дает покоя та ограда. Ты говорил, что она ветхая?

Конор нахмурился, пытаясь взять в толк, о чем речь и не хочет ли Ханна просто его удержать. Наконец он пожал плечами.

– Похоже, Мосс Мерфи ее подновил. Бредовая затея. Земля наша, и это всем известно. Ума не приложу, зачем ему было деньги зря тратить. Но это его проблема. А что?

– А тебе не кажется, что это странно?

– Нет. Мосс Мерфи сам себе закон. – Конор вдруг ухмыльнулся: – Закон Мерфи. И он обожает скандалы. Навоз у ограды не случайно появился.

– Может, и в окно он заглядывал?

Конор покачал головой.

– Нет, это не в его стиле. Это любитель шум поднимать, а не потихоньку подкрадываться. Поставить ограду, чтобы создать людям проблему, – такое в его характере. Так что тебе беспокоиться не о чем.

– Есть о чем. Поставив ограду, он объявил о своих притязаниях на землю.

Как юрист, она хорошо знала: если вовремя не пресечь незаконный захват, территория отойдет к нарушителю. Какой там срок? То ли одиннадцать, то ли двенадцать лет, Ханна точно не помнила. А может, в Ирландии вообще все по-другому. Тогда понятно, почему Конор не беспокоится.

– Ты размер этого участка видела? С носовой платок. Там ни зверю, ни человеку делать нечего, уж ты мне поверь.

Ханна покачала головой. Пусть так, но сам факт беспокоил. Нельзя так! Но раз Конор спокоен, то это не ее проблема.

Час спустя она стучалась в двери опрятного георгианского домика с террасой. Дверь практически сразу с грохотом распахнулась, и навстречу Ханне вывалился рыжеволосый бородач медвежьего телосложения, будто только ее и поджидал. Он раскинул лапищи и сгреб Ханну в охапку.

– Господи, Эйдан, отпусти бедняжку!

Миниатюрная белокурая девушка втиснулась в объятия, и Ханна уткнулась носом в твидовый жакет и шелковую блузку Сорчи.

От такого радушного приема на глазах у Ханны выступили слезы. Эйдан и Сорча были ее лучшими друзьями, и только сейчас она поняла, как сильно по ним скучала.

– Охренеть можно. Ханна Кэмпбелл, дай я на тебя погляжу. – Эйдан разжал руки и отступил на шаг. – Как делищи? Ну, кроме того, что ты вымокла как цуцик, – пророкотал он своим фирменным баритоном и отряхнул рубашку. В университете он славился тем, что, едва приметив друзей в баре, тут же оказывался у стойки и орал на весь зал: «Нам по пинте!»

– Когда я выезжала, дождя еще не было. – Ханна невольно улыбалась.

– Повезло тебе с погодкой, – сказала Сорча. – Ты проходи, проходи.

Эйдан сграбастал ее за плечи и бесцеремонно втащил в просторный холл.

– Как мы рады снова тебя видеть, Ханна! – Сорча провела ее в кухню, оформленную в фермерском стиле, с газовой плитой, пристроившейся в уголке. Кажется, они здесь хорошо обжились. А ведь Эйдан – прекрасный юрист с четкими деловыми взглядами.

– Чай? Как обычно? – озорно улыбнулась Сорча, и Ханна вспомнила, как они подкреплялись пивом, готовясь к выпускным в доме, который делили на троих. Атмосфера тогда царила примерно как на вчерашней вечерней посиделке.

– Само собой.

Пока подогревался чайник, они наперебой обсуждали общих друзей, семейные дела и вообще все последние новости.

– А самое лучшее – что мы сюда вернулись, – заявил Эйдан.

– Точно. Так хорошо быть снова с семьей…

– И мы смогли позволить себе купить этот дом…

– Кто бы знал, как легко получится с практикой…

– Только сертификат и нужен…

– Хорошо, что у тебя была гарантированная работа у отца…

– И опыт в «Ингрэмз». В голове не укладывается, что ты все еще в «Ингрэмз», Ханна.

– А у меня в голове не укладывается, что ты здесь, с нами. – Сорча потрепала Ханну по руке. – Как же я рада снова тебя увидеть!

– А я – тебя, – отозвалась Ханна. – Ты столько проработала с Эйданом, и все еще не свихнулась!

Сорча закатила глаза.

– Его мнение тут единственно правильное. Но… – Она ухмыльнулась и похлопала себя по животу. – Это ненадолго.

– Да ладно! – Глаза Ханны широко раскрылись от восторга.

– Да, еще один Фицпатрик благословит этот мир. – Сорча с удовлетворенной улыбкой откинулась на спинку стула. – В марте.

– Прекрасные новости! Поздравляю! – Ханна снова почувствовала, как к глазам подступают слезы. Как все ладилось у ее друзей! На мгновение она ощутила легкий укол зависти. Не то чтобы она не была довольна своей жизнью. Но удовлетворение и безграничное счастье, которое излучали эти двое, – не одно