– Ни о чем не тревожьтесь, дорогая, мы позаботимся, чтобы с вами все было в порядке.

Адрианна стремительно вышла, даже не обернувшись, и оставила их наедине.

– Теперь моя работа – спасать даму в беде, – произнес Конор, натянуто улыбаясь.

– А я-то думала, что это моя обязанность, – ляпнула Ханна и тут же прикусила язык.

– Это ничего не меняет, – негромко произнес Конор.

– А я и не считала иначе, – отозвалась Ханна. – Постараюсь на тебя не набрасываться.

Он повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.

Гр-р-р.

Поднимаясь по лестнице, чтобы переодеться к ужину, Ханна думала, что Конор – последний человек, которого она хотела бы здесь видеть. Черт бы побрал Адрианну, с ее стремлением опекать все и вся.

«Не стоит недооценивать ее, – писали в какой-то газете. – Некоторые считают, что в ней есть что-то от фейри. И в Киллоргэлли определенно существует какая-то магия».

В колдовство Ханна не верила, но дара убеждения у Адрианны не отнять, это точно. Иначе как бы она устроила именно то, чего так не хотелось им с Конором?

Глава четырнадцатая

– Просто чтобы ты знала. Это мамина идея.

Конор встретил ее после ужина с дорожной сумкой в руках.

Они шуршали гравием, шагая по дорожке, ведущей через травяной сад и огибающей дом. Воздух был полон ароматов тимьяна и розмарина, вечернюю тишину нарушал лишь сонливый гул пчел над высокими стеблями лаванды. Угасающее тепло уходящего дня обычно умиротворяло, но этим вечером Ханна была словно на иголках.

– По-моему, ты это уже ясно обозначил. Лучше бы отбивался активнее.

– Каким образом? Она в слезы ударилась. Ты ей почему-то понравилась.

– Я многим нравлюсь. Даже тебе, когда мы в первый раз встретились.

– Я тогда не знал, что ты здесь поселишься.

– Не могу сказать, чтобы я прямо лопалась от счастья.

За неделю она так привыкла жить в этом уютном коттедже одна! А теперь под ногами будет путаться Конор. Приятно, конечно, осознавать, что он поддался ее чарам. Но кто знает, куда это могло завести. Такие, как Конор, опасны.

– Хорошо хоть, что ты, по словам твоей мамы, к дому приучен.

– Кстати. Нам нужны какие-нибудь правила?

– Не знаю. У тебя есть плохие привычки?

– Пока никто не жаловался.

– Еще бы, – буркнула Ханна, скорее себе, чем ему.

– Но у меня есть некоторые просьбы.

– А это не нарушение личного пространства? Ты бы поосторожней с юристом. К тому же я тебя даже не звала.

– А я и не хотел. Вопросы к маме. Я просто охранник.

У Ханны на языке вертелось, что никакая охрана ей не нужна, но в памяти всплыло лицо, мелькнувшее за окном. Нет, пожалуй, она почти рада Конору.

– Так что за просьбы?

– Во-первых, не ходи при мне полуголой. И еще, пожалуй, не надевай больше такие шорты, как вчера.

– Что не так с моими шортами? – взвилась Ханна. Это ее любимые! Кто он такой, чтобы ей указывать? Да пошел бы он! Все, теперь все время будет только их и носить, и плевать на погоду.

– С шортами все в порядке, проблема в ногах.

– А с ними что?

Тут ее задело за живое. Своими ногами Ханна гордилась. У сестры были округлые формы, а у нее – ноги от ушей, при удручающем отсутствии бюста. Лучше бы, конечно, гены распределились более равномерно, но ничего не попишешь.

– Господи боже мой! Женщина, я же ясно сказал: с гостями не сплю!

– Это не объясняет, что не так с моими ногами.

– Придуриваешься? Я пытаюсь до тебя донести, что ничто человеческое мне не чуждо.

Ханна насупилась.

– Все равно не понимаю.

– Да неприлично это! Никто на них глазеть не обязан!

– Что? – Ханна свела брови.

– Эти шортики. На пляже. Они совсем коротенькие. У тебя офигенные ноги. А у меня память хорошая. Я-то их видел!

Ханна вспыхнула, вспомнив кое-что из происшедшего в его постели, и Конор фыркнул.

– Видела бы ты сейчас свое лицо.

– И что с моим лицом? – ощетинилась Ханна.

– Такое самодовольное, типа знает кошка, чье мясо съела.

Она ухмыльнулась.

– А почему бы мне и не быть довольной, если есть от чего?

Конор засмеялся.

– За словом в карман не лезешь, Ханна Кэмпбелл.

– Вся проблема в ногах, стало быть.

– Во многом. – Он смотрел на нее в упор. – Смотрю, но не прикасаюсь. Я помню все, что говорил, но тогда ты еще не была нашей гостьей.

– Просто ради интереса: а что не так с гостями? Обжегся разок?

– Дело не в этом. Просто поначалу все влюбляются в Киллоргэлли. В мою маму, в само это место, в его дух. Но когда моя последняя девушка переехала сюда жить, пелена спала с ее глаз довольно быстро.

Ханна ощутила укол разочарования. Что ж, теперь все ясно.

Она улыбнулась, чтобы смягчить свои слова:

– А теперь громко и по слогам. Не знаю, приходило ли тебе это в голову, но я не рассчитывала, что мы еще когда-нибудь увидимся. Что в Дублине случилось, то в Дублине и останется. Я не собираюсь таскать это за собой.

– Великолепно. Тогда мы друг друга понимаем.

– Надо просто оставить это позади и двигаться дальше.

– Прекрасная мысль, с учетом того, что следующие недели две мы будем жить в одном доме. Договорились!

Он протянул руку, и Ханна решительно, по-деловому, пожала ее, стараясь не вспоминать его прикосновений к другим частям ее тела.

– Все заново, – сказала она. – И не было никакого Дублина.

– Никакого Дублина, – подтвердил Конор, закрывая на этом тему.

Оба облегченно выдохнули и тут же посмотрели друг на друга. Конор закатил глаза, Ханна рассмеялась.

В молчании они приблизились к коттеджу, желтые стены которого почти сверкали в закатных лучах.

– Какой чудный вечер, – мечтательно проговорила Ханна, глядя на тронутые золотистым светом облака, тянущиеся по жемчужно-голубому небу. Идти в дом почему-то не хотелось.

– С берега будет видно потрясающе красивый закат. Пойдем?

– Да, – быстро откликнулась Ханна. Лишь бы не заходить сейчас внутрь. Может, если они с Конором подольше побудут на открытом воздухе, она легче свыкнется с его присутствием.

– Только сумку заброшу.

Он открыл дверь – своим ключом, отметила она, – занес вещи внутрь, и они вдвоем направились по тропинке к берегу. Из травы взлетели две птицы, нарушив тишину полей жалобными криками.

– Кроншнепы, – пояснил Конор, заметив, как Ханна провожает их заинтересованным взглядом. – Видишь, у них длинные изогнутые клювы.

– Впечатляющие познания.

– А что такого? Я сколько лет здесь живу.

– Тогда, может, ты знаешь, что это были за птицы с длинными ногами на берегу, которые все