— Добро.

Горохов положил трубку, а я набрал номер телефона квартиры Дюши.

— Алло, — на том конце провода раздался немолодой голос подавленной женщины, наверное, мать.

— Здравствуйте, а Андрея можно?

— Нет его, — ответила женщина. — Вы же уже приходили ночью.

— Кто приходил? — напустил я удивление на свой голос.

— Как — кто? Вы разве не из милиции?

— Нет, я его товарищ, меня тоже Андрей зовут. Мы вместе на секцию ходим, может, он вам рассказывал. Тут какая-то чертовщина творится. Всех наших спортсменов задержали. За мной приходили, но я спрятался. Вот, хотел Дюшу по-дружески предупредить, чтобы не высовывался.

Я вешал лапшу, частил в тревожном темпе, а сердцем чуял, что меня слушает не только мать. Так и оказалось.

— Андрюха! — раздался уже знакомый голос, это был Дюша. — За тобой тоже приходили?

— Ага! Что случилось? Это связано как-то с тем… Делом, про которое ты мне рассказывал?

— Слушай, я не могу сейчас говорить, — понизил голос парень.

— Так ты участвовал?

— Я же говорю, мне неудобно рассказывать.

— Давай встретимся, сможешь ко мне подъехать?

— Куда?

— Я возле больницы живу, — соврал я. — Давай на крыльце городского стационара встретимся. На всякий случай подальше от чужих глаз.

Пичугин помялся, но недолго.

— Это недалеко от меня, скоро буду.

— Хорошо, жду тебя на крыльце.

— Вот только за квартирой моей следят, наверное, — обеспокоенно проговорил Дюша. — Я спрятался на балконе, в чехол от резиновой лодки, когда менты приходили. Не нашли меня. Так… Придумал! Вылезу через соседний подъезд, а в него через чердак по крыше попаду.

— Так, может, нам сдаться? Если ты ни при чем, милиция разберется, а так они всё равно всю нашу секцию ищут. Зачем бегать, все равно поймают…

— Знаю я, как они разберутся. Тренер сказал, что теперь мы все подельники, и в случае неудачи под одну гребенку пойдем. У меня нет резона ему не верить. Ладно, скоро буду.

Я стоял на крыльце больницы и всматривался в рассветную тишину пустынных улиц. На стене у входа пришпилено задорное рукописное объявление, выведенное красным фломастером: «Внимание! Кормить пациентов в холле строго запрещено! Администрация».

Пока такие безобидные перлы часто попадаются на госучреждениях. В девяностые появятся немного тревожные, но в то же время не менее смешные, типа «В связи с угрозой теракта, кал на анализ принимается только в прозрачной посуде!». А в моем «ковидном» времени перлом будет: «После прививки водку пить можно!». В общем, будущий мем, вот только щелкнуть не на что.

Уже начинали просыпаться птички, а фонари погасли. Двор, огороженный высоким решетчатым забором с «пиками» на конце стальных прутьев, не охранялся. Ворота нараспашку. Изредка в него въезжала скорая. Сверкнув фарами, машина направлялась к бесступенчатому покатому крыльцу приемного покоя.

— Привет! — раздался голос сзади, я аж вздрогнул.

Дюша умудрился как-то подкрасться со спины, совсем незаметно. Он был одет в зеленый, с легким отливом спортивный костюм на молнии с непомерно высоким воротом-горлом, явно заграничного производства.

— Здорово, — я протянул руку. — Чего так пугаешь? Как шпион подкрался.

— Проверил, один ты или нет, — хмыкнул парень. — Может, тебя заставили мне позвонить и выманить.

Я даже присвистнул.

— Ого, какой ты подозрительный и мнительный. Ты лучше скажи, ты был сегодня на ограблении универсама?

— А какая разница? — нахмурился Дюша.

— Мне надо знать…

— Зачем? Странный ты какой-то, Андрюха. Уж не ты ли нас сдал? — Дюша сверлил меня взглядом, сейчас он не был похож на того простофилю, который под действием пива выложил мне все бандитские планы.

— Не сдал, а предотвратил тяжкое преступление, — хмыкнул я.

— Чего? — глаза Дюши полезли на лоб.

— Все кончено, друг, не глупи. Я сотрудник милиции.

— Ты⁈ Мент!

— Милиционер, — я показал удостоверение, но парень на него даже не взглянул, прикинув и сопоставив все, и так мне сразу поверил, а я продолжил спокойным голосом. — Сейчас я вызову оперативников. Они доставят тебя в отдел. С тобой побеседует следователь Горохов. Советую ему не врать. Если дашь полный расклад, то отделаешься за пособничество парой годков условно, а может, и вообще сухим выйдешь, смотря какова твоя роль была в этом преступном сообществе. Судьба твоя зависит теперь от тебя самого, а не от тренера. И не бегай от нас, Дюша. Все равно тебя найдем.

— Как же так, Андрюха? — плаксивым голосом протянул Пичугин. — Мы же с тобой… Пиво пили, ты меня от Штыря спас. Ты это сразу все задумал⁈ Да⁈ Для этого в секцию внедрился?

— В городе орудует маньяк. Не слышал? Ваши грабительские делишки — нам случайно подвернулись.

— Какой маньяк?

Но я гнул свою линию.

— Расскажешь все следователю про татуировки, про тренера, про других участников вашей группы. Если, что я помогу тебе выпутаться с минимальными потерями. А пиво мы еще с тобой попьем. Обещаю. Главное, глупостей сейчас не делай.

— А где сейчас тренер?

Пичугин заозирался, будто ожидая, что прямо сейчас на него кто-то выскочит. Странный он какой-то сегодня, то спокойный, то дергается, неужели доблестная милиция на пороге квартиры уж настолько его перепугала?

— Здесь лежит, — я кивнул на корпус хирургии. — С пулей в груди. Так что все кончено, секция закрыта.

— А я и не собираюсь глупостей делать, Андрей Григорьевич. У меня все продумано…

Я не сразу понял, откуда он знает мое отчество, ведь я его не называл, да и в секции представился вымышленной фамилией.

Рука потянулась к пистолету, запутавшись в накинутом в стационаре халате, но Дюша оказался проворнее. Выбросил руку из-за спины и сверху и ударил меня чем-то по голове. Так быстро, что я не успел увернуться. Что-то твердое прилетело по темечку, из глаз искры, боль резанула по мозгам, а тело стало ватным. Я сполз на землю, стараясь не отключиться и тянулся к пистолету. Вот гад! Не ожидал я от него такого подвоха!

Видел, как в руке Дюши блеснул нож. Здоровенный, видно, за спиной за поясом его держал, поэтому я его не заметил. Это он, сука, рукоятью меня так огрел.

Пичугин склонился надо мной, занеся над моим горлом нож:

— Прощай, Андрей Григорьевич, жаль, что пиво с тобой не попьем!

Но тут по нашим фигурам полоснул свет фар. Во двор въехала машина. Я не видел, какая, скорее всего, скорая. Мне было всё равно. Дюша рефлекторно отвернулся от света, пряча морду. Машина быстро приближалась, ведь мы встретились как раз на самом проезде. В голове гудело, и страшно захотелось закрыть глаза, но я боролся, чтобы не отключиться. Пичугин отпрыгнул в сторону и побежал. «Не успел меня добить» — мелькнула в голове последняя мысль, и я все-таки вырубился.

* * *

— Жив, герой? — надо мной склонился Горохов в полосатой мятой накидке на завязках. От нее за километр несло хлоркой. Рядом с моей кроватью сидела Света, сжав мои руки в своих.

Крашеные в цвет несвежего салата стены, белые занавески — и железная кровать скрипит подо мной. Я в больничной палате. Потрогал голову, почувствовал бинт.

— Долго я провалялся? — я привстал на локте.

— С раннего утра, и вот до сегодняшнего полудня. Врачи чем-то тебя накачали… — Горохов участливо улыбался. — Сказали, что нужен полный покой несколько часов. Кто тебя так приложил, помнишь?

— Пичугин.

— Пичугин⁈ Вот так новость! Это тот, про которого ты говорил, что хороший человек? — вскинул удивленную бровь Горохов.

— Ошибочка вышла. И на старуху бывает всякое…

— Он уже объявлен в розыск, — кивнул Горохов, выуживая из портфеля авоську с мандаринами. — Никуда не денется.

— Боюсь, что так просто мы его не возьмем, — поморщился я одновременно от боли в башке и от того, как обидно обыграл меня Дюша. — Он не так прост, как казался.

— Конечно, — кивнул следователь. — На нем ведь теперь убийство.

— Какое убийство? — опешил я. — Я-то ведь живой.

— Тренера он своего пришил. В палате реанимации нож под ребра загнал. Дежурную медсестру запугал, велел показать, где лежит Воеводин. Пришил его и был таков.

— Кто? Дюша?

В голове звенело, и я никак не мог понять — меня разыгрывают, что ли? Пугливый простачок Пичугин — и вдруг убийца в бегах.

— Достоверно не известно, что это он был, но, скорее всего, тот, кто тебя по голове ударил. Стало быть, Пичугин. Медсестра говорит, что парень в спортивном костюме зеленого цвета с высокой горловиной на нее напал. Натянул до глаз воротник, чтобы мордой не светить, и проник в больницу, сразу после того, как тебя вырубил. Тебя скорая нашла, которая во двор въезжала. Во что был Пичугин