— Я… я… смогла…

По щекам на секунду потекли слёзы, но я с облегчением посмотрела на тётушку Кейнуэн и вновь всклокоченную Айрис, нервно дожёвывающую свои несчастные ногти.

— Хорошо справилась, Термополис…

Холера тоже впервые кивнула мне без злобы и тихо поблагодарила, быстро отвернувшись к мирно засопевшей подруге и пускай это была не Лия, но в этот раз я правда оказалась там, где была нужна.

— Пройди-ка в мой кабинет, Теса… есть разговор.

Тётушка Кейнуэн помогла мне разогнуть колени и подняться на затёкшие ноги, после чего скрылась за ширмочкой, грубо раздавая указы остальным. Впрочем, сейчас я уже пришла в себя и всё ещё не веря в чудо, словно по навигатору, пошла вслед за мастной бранью и стойким ароматом табака, что озаряли путь до самого кабинета старшей медсестры.

За дубовой дверью наступила обжигающая тишина. До того сильно она казалась неестественной после суетного зала общей смотровой.

— Присядь.

Тётушка раскурила тонкую, почти что дамскую, сигару и с каким-то далёким, припрятанным в глубине души, интересом посмотрела на меня, протянув кисет.

— Закуришь?

Я послушно опустилась в мягкое кресло, продолжая сжимать рефлекторно подхваченную папочку бесполезных медицинских справок, но отстранилась от предложенных сигар.

— Ну что вы… мне ещё рановато. Да и не гоже…

Глаза окунули помещение, словно намекая на божественность всей обители ангелов в беленьких халатах. Тётушка Кейнуэн одобрительно кивнула и хлёстко свернув кисет, поманила пальцем отдать ей кипу мед макулатуры.

— Один мальчишка сломал ногу. Не в оправдание сказано, но я накладывала ему швы и не добралась до Айлин. Признаться, мне было бы в пору перед тобой извиниться за то, что втянула школьницу в свою работу, но давай сойдёмся на том, что обещаю от души поиметь тех недалёких, что доверились бумажкам и не обследовали ново поступившую с ног до головы.

На лице тётушки и правда читалось смущение, но она не лгала, пускай и прятала глаза за сигарным дымом.

— Договорились…

Медсестра усмехнулась.

— А ты жестока, Термополис. И не жалко медсестричек?

— Медицина — это фильм с заведомо плохим концом. Знали, на что подписывались…

Мне удалось только пожать плечами и смириться с тем, что, хоть и косвенно, но сломала парочку карьер.

— Госпожа Кейнуэн…

Я заискивающе подсела ближе и посмотрела на медсестру.

— Что с Ай на самом деле?

— А сама-то не в курсе?

— Мой отец был врачом… не я. Висцеральные манипуляции — всего лишь мой маленький трюк сиделки. На это у папы рук не хватало.

Тётушка понимающе закивала головой, после чего бегло пролистала и пренебрежительно бросила на стол бесполезную медкарту и, словно для дезинфекции, наполнила бокал, неспешно вглядываясь в хмель.

— То, что убрала ты — это нарушения функций клапанов, отвечающих за свободное перемещение желчи, а вот эндокринные и ферментные нарушения…

Кейнуэн перевела взгляд на меня.

— Ты же видела её растяжки с боку живота?

Медсестра вновь удовлетворённо ухмыльнулась, стоило прочитать всё по моему лицу.

— Раз поняла, то хоть ты намотай на ус. Молодость прощает многое, но раз залетела, то уж лучше рожать. Аборт невыход… теперь гормональные нарушения лишь мелкая побочка, но одна из многих. Впрочем, в её случае, думаю, на этом настояла семья. В такие моменты у школьницы не станут спрашивать мнения, когда на кону миллионы и престиж.

Кейнуэн медленно растянула маленький глоток, лишь после этого расправив плечи и сердито разгрызя кубик льда. А вот меня куда сильнее беспокоило то, что в такой же папочке могло храниться обо мне, ведь любой анализ крови показал бы мою «химическую чистку» от блажи.

— Как врач, могу сказать, что над ней работал знающий персонал, но, так как дело нельзя было предавать огласке, то и грубость заметна даже на глаз. Впрочем, всё списали на чистку от камней в желчном пузыре. У неё даже есть справка от больницы и академ…

Тётушка подлила мне в стакан медовой воды и потянувшись к шухлядке, не спрашивая ни о чём, выдавила в него шипучую таблетку обезболивающего.

— Но зачем она так поступила?

В голове всё ещё не складывался образ Ай, так что было невдомёк, как девчонка могла быть такой жестокой и просто утаить от Мейсона столь трепетный «нюанс». В том же, кто был отцом я перестала сомневаться ещё в тот момент, когда утром смотрела им в глаза.

— Как я и сказала, деньги, солнце, деньги. Впрочем, мне не раз доводилось пересекаться с Ай по финансовой сводке, так что не удивилась бы, что такая прожжённая счетоводка хотела этого сама. Плевать… ты ли не сама такая?

Тётушка выжидающе посмотрела на меня, словно догадываясь о чём-то, но учтиво давая мне право промолчать.

— Не знаю о чём вы… по сравнению с остальными учениками я просто никто.

В дыму до красна раскуренной сигары, её глаза блеснули пугающим огоньком.

— Ну разумеется… по бумагам тут такие все.

Точно что-то недоговаривая, тётушка, наконец, дождалась, пока я приговорила свой стакан с обезболивающим и убрав посуду, кивнула на выход, так и не став душить расспросами.

— Документы всё отрицают, так что учти. Я тебе ничего не говорила, но раз ты спасла ей жизнь, то, я думаю, тебе было бы полезно это знать и поддержать подругу.

Кейнуэн не сводила с меня испытывающего взгляда, не оборачиваясь струсив пепел в урну.

— В юридическом поле весь наш разговор не более чем догадки и сплетни, так что раскрывать перед ней карты, или нет, решение за тобой. Я же лучше раскрою тайну пациента, чем дам ему умереть ещё до прихода помощи от которой он сам отгородился кипой бумажек.

Медсестра ещё раз сердито шлёпнула по столу мед карточкой и отвернулась к окну.

— Сегодняшний инцидент никто не зафиксировал, так что спишем на проблемные месячные, ну а сейчас иди к ней. Лекарства уже помогли, так что она скоро очнётся и уж лучше пусть Ай встретят подруги, а не врачи.

Мысли всё ещё беспорядочно