— Вот так, Сти — все умные, только мы с тобой ничего в жизни не понимаем, — горестно вздохнула Валери и усмехнулась: — Ладно, развлекайтесь.

— Развлекайтесь-развлекайтесь — подтвердил чистосердечный Стив, уже без маминой иронии. — Не понравится, приходите на распродажу, там будут футболки всех размеров.

…— Не переживай. Людям свойственно вечно отпускать шуточки, и откровенная зависть тому одна из причин, — сказал Рич.

Дики кивнула. Прозрачная кабина лифта всплывала из глубин неуютной парковки, сверкали ярко освещенные просторные холлы магазинов, рекламные вывески, перемигивалось разноцветье игровых автоматов. В единственной зеркальной стене лифта отражалась девчонка: довольно рослая для своего возраста, футбольно-поджарого телосложения, светлые волосы чуть ниже плеч, с левой стороны вольно падающие на плечо, с правой приподнятые, открывающие ухо и шею. Куртка яркая, но приглушенно яркая — хороший правильный цвет. Только физиономия слишком бледная, прям как у снеговика, которому зеленкой в глаза набрызгали. Дики слегка хлопнула себя по щекам.

— О боги, перестань, все нормально, — заверил братец.

— Так оно и есть все нормально, — фыркнула Дики.

Она ничуть не врала — чувствовала себя совершенно спокойно. Волнение колыхалось где-то в глубине и почти не мешало. Если оно, конечно, вдруг не вздумает булькать и лезть наверх, как накипь на котле в замковой кухне. Дики вспомнила дневной покой «Двух Лап», когда только на кухне и звякает-бурлит жизнь. Всё — смахиваем накипь, иначе начнем всерьез нервничать, и всем не поздоровится. Особенно Белому Джо, а он, собственно, ничего особо глупого пока и не сотворил.

Последнее было верно: Белый Джо Сорин торчал у фальшивого светового водопада и выглядел не глупым, но очень несчастным. Даже почти взрослая кожаная куртка ему не помогала. У переливающейся электрической пирамиды таких, как он, несчастливцев топталось с полдюжины, да и одиноких ждущих девчонок хватало. Разве в подобном открытом и простреливаемом месте назначают свидания?

— Бедняга, — пробурчала Дики.

— Переживет. К нему лучшая вратарша школы подгребает, — Рич издали помахал вздрогнувшему Белому Джо и резко сменил курс. — Встречаемся у кинотеатра. Не бей его, сестрица. В сущности, он крупная, но очень беззащитная дичь. И помни, о чем говорила Мамочка.

Дики фыркнула и глянула вслед братцу — это он о чем? Но Рич был уже далеко. Следовало шагнуть на следующую жизненную ступеньку, с этим никто не поможет.

— Привет! Отлично выглядишь, — выдавил Джо. Куртка у него была коричневая, и это придавало странный оттенок обескровленному от волнения лицу. А не-обескровленные уши выглядели еще страннее.

— Привет. Спасибо. Не будем перенапрягаться: о чудной погоде, непременном урагане и прочем обязательном поговорим потом. А пока покажи мне «Вест Центр», я тут толком и не бывала…

Нельзя сказать, что прогулка была скучна и уныла — торговый центр имел свои интересности, а к Джо вернулась способность нормально ворочать языком. Прогуливающаяся пара осмотрела туристический магазин, в спортивном оценила новую коллекцию футбольных бутс — здесь обсудили, отчего сейчас в моде столь дурацкие расцветки игровой обуви. Но все это было как-то напряжно, будто второй тайм доигрываешь, светит ничья, а ноги уже как чугунные. К счастью, рефери часов указал подачу мяча в сторону кинотеатра…

Дики полагала, что и здесь без хихиканья не обойдется, но одноклассники мельком поприветствовали опаздывающих и продолжали обсуждение премьерных афиш. Саймон-Подушка утверждал, что чересчур стройные супергерои — нелепость, они же мутанты, значит, не совсем здоровы, и не только на голову. Моника критиковала супергеройскую манеру одеваться: уж с их-то неограниченными средствами могли бы у нормального стилиста проконсультироваться, хотя бы насчет кому стоит носить обтягивающее, а кому противопоказанно. Рич указывал на нелепость технического оснащения персонажей, а Виа говорила, что афиша просто отвратительно скомпонована.

Во, хоть здесь все нормально. Дики помнила разговор с подругой по Изобразительству.

…— Я не пойду — очень равнодушно сказала Виа.

— Чего вдруг? Ты всех знаешь, пусть с живописными талантами у них никак, ну так и что. Тебе же живая натура нужна.

— Я их и в школе могу зарисовать. Но идти с вами… — Виа подняла взгляд и с несвойственным ей вызовом сказала: — Может, ты не заметила, но я черная.

— И что? В «Вест-Центр» вас не пускают?

— Еще чего! Я такая же гражданка этой страны, пусть они только посмеют! Меня везде пустят, даже в первую очередь! Но черные чаще ходят с черными, а белые с белыми. Пусть об этом не говорят, но так принято. Вы слишком долго жили в Черногории и много не понимаете.

— А на черта нам понимать? Мне дали имя черной девушки. Она погибла в бою, хотя не была солдатом. Но она была очень хорошим человеком, и нам без разницы, какого цвета ее кожа. Хороший человек — он штучный и отдельный, его не по цветным квотам оценивают и любят.

— Ты о чем? Диана — древнее мифологическое имя, я о греках и римлянах много читала, — выразительные губы чернокожей художницы оскорблено поджались.

— Вот, я и говорю — мы одни книги читаем. Только «мифологическая Диана» я только по официальным школьным документам. В свидетельстве о рождении — Дики Кольт. Только это имя редкое, замучаешься всем объяснять и поправлять. Проще на банальную «Диану» откликаться, я уж привыкла. Но «Дики» мне нравится куда больше. Редкое и ценное имя. Как и девушка, его носившая.

— А что оно означает?

— Сложно сказать, это племенное-африканское. В переводе что-то вроде «быстрая как антилопа». В Африке есть такие знаменитые антилопы дикдики. Полагаю, от них имя и пошло.

— Черт, мне всегда хотелось съездить в Африку, — Виа принялась покусывать губу. — Значит, твои родители там воевали? А с кем? Они из ЦРУ или Пентагона?

— Разве я говорила, что они воевали? Не придумывай. В Африке бывала моя мама, и еще совсем молодой-молодой. Они там просто работали и попали в переделку. Команда была из разных стран: и белые, и черные. Многие из них пострадали, некоторые погибли. Но это было