расступился, мы встали друг напротив друга и начали чертить. Ци Юминг вела линии легко, словно играючи, перешла ко второй печати, затем к третьей. Я же рисовал неторопливо и тщательно, не желая показывать всё, на что способен. Она выбрала непростой массив из восьми печатей, я же взял классический защитный массив, основное достоинство которого заключалось в том, что его можно увеличивать бесконечно, добавляя новые условия и новые печати. Сначала я нарисовал базовые печати, с которых обычно и начинают знакомство с начертанием, и Юминг довольно улыбалась. Ее улыбка сползла, когда я закончил пятую печать и перешел на шестую, весьма специфическую, а затем на еще более сложную седьмую. Она закончила свою работу, и я мог признать, что это было великолепно отточенное мастерство. Ни одной помарки. Я немного помедлил, а потом приступил к девятой печати, которая перераспределяет полученный удар на все узоры, таким образом, увеличивая срок действия всего массива. Заключительный штрих, массив замерцал и растворился в воздухе, теперь его можно было увидеть лишь в магическом зрении.

Лицо Ци Юминг скривилось, нос покраснел, а по щекам поползли предательские слезы. Она низко поклонилась мне.

- Недостойная Ци нижайше просит простить ее неподобающее поведение перед лицом мастера. Недостойная Ци просит разрешения удалиться.

Я сел обратно, взял ее листок, поставил отметку и обратился к служанке:

- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду.

Юминг выпрямилась, взяла бумагу с удивленным видом, помолчала, потом сказала:

- Джу, возвращайся в дом. Дальше я сама.

И, гордо задрав нос, пошла к следующей тройке экзаменаторов.

* * *

Следующие несколько дней были столь же ужасными, как и первый. Сам Кун Веймин отметил, что желающих поступить в Академию оказалось несколько больше, чем он предполагал. Мэй съязвила, что всему виной мое выступление с массивами, теперь по Киньяну разлетелся слух, что в Академии Син Шидай обучают начертанию лучше, чем в гильдии. Задираться со мной и правда стали меньше, может быть, потому что я придумал способ утихомиривать всех этих благородных и знатных одним движением: протягивал им листок без отметки и приглашал следующего.

На третий и четвертый день буйство красок и блестящих украшений сменилось темными потертыми одеждами и мозолистыми руками, жаль, что почти никто из них не умел чертить. Пришли несколько ребят, которые вылетели из Академии в этом году, и было заметно, что они постарались подтянуть свои навыки за это время.

Но больше всего мне запомнился один паренек, от которого пахло навозом. Он чувствовал себя неловко в непривычной нарядной одежде и все время извинялся. Когда он дошел до меня, несколько раз поклонился, потом подал свой листок, поклонившись еще раз. Я увидел, что по магии и грамоте он отметки получил, хотя его талант был едва ли выше двадцати единиц. Судя по всему, кристалла с Ки у него не имелось, поэтому он выглядел бледновато.

- Прошу начертить круг при помощи Ки. Он должен продержаться одну секунду, — быстро проговорил я.

- А, слушаюсь, господин, — снова поклонился парень. — Только я не очень умею, так что… Прошу извинить мою нерасторопность.

Я невольно улыбнулся и кивнул. Он сосредоточился, поднял руку, дождался, пока на пальце появится небольшая искорка, и очень медленно начал очерчивать круг. Он даже не дышал в это время. Его рука дрожала, линия становилась то гуще, то тоньше, но не обрывалась. Я сам почти не дышал, так переживал за него, на вторую попытку у него вряд ли хватит энергии. Он довел круг до конца и счастливо выдохнул:

- В первый раз получилось.

Я тут же поставил отметку в листок, встал, отдал записи и похлопал его по плечу:

- Ты здорово постарался. Так держать.

- О, благодарю, господин, — еще один поклон. — Я сам не верил, что смогу. Мне даже полегче стало.

Еще бы не стало. Я влил в него не меньше тридцати Ки. Удивительно, что он еще не потерял сознание с такими-то затратами. Я надеялся, что он сможет поступить в Академию, с таким-то упорством и решительностью.

Глава 10 Молниерукий

На заключительный этап отправились посмотреть многие студенты Академии. Там Кун Веймин должен был провести небольшой опрос вроде того, как он спрашивал нас, и ребята искренне надеялись повеселиться за чужой счет. Я же остался дома, чтобы отлежаться в углу своей комнаты, никого не видеть и не слышать. Слишком много людей я пропустил через себя. Когда же надоело просто валяться, я открыл записи Мастера печатей и снова начал их просматривать, стараясь запомнить даже самые маленькие детали.

До этого мы с Теданем и Мэй гадали, какую проверку вместо стройки устроит вновь прибывшим глава Академии. Дома уже построены, даже в Южном округе были свободные места, ведь нас стало в два раза меньше. Единственное, в чем мы не сомневались, что испытание будет. За время собеседования несложно было понять, что ищет Кун Веймин, и подстроиться под его ожидания, но невозможно скрыть свою натуру за неделю тяжелых физических работ.

Мэй высмотрела какой-то особенный талант и сильно переживала, что этот человек не пройдет. Теданя никто не впечатлил, кроме пары девушек, одна из которых улыбнулась ему. Я же думал о том парнишке, который впервые сумел начертить круг во время экзамена. Какую жажду знаний нужно было иметь, чтобы без дополнительной Ки упорно учиться начертанию? Если такой человек поступил в Академию, то он зубами будет землю грызть, чтобы успевать во всех науках.

На следующий день, стоило только выйти из дома, я услышал звонкий голосок:

- Я узнала! Тебя зовут Юсо Шен, и ты простолюдин.

Передо мной стояла та девчонка, Ци Юминг, с которой я соревновался на экзаменах. Ее волосы были убраны кое-как, одежда была перекошена, пояс был завязан где-то сбоку, а не сзади. Я кивнул ей.

- Поздравляю с поступлением в Академию. Рад, что ты прошла.

И пошел к стене, где в скором времени должен был восстановить защиту. Но она не отставала, продолжала семенить следом, пока мы не добрались до места.

- Эй! Я узнала! Ты живешь в доме с какой-то магичкой и парнем с синим хвостиком.

Я взял широкую кисточку, намочил ее в воде и принялся выводить узоры на камне, давая возможность привыкнуть руке и пытаясь понять, как лучше расположить печати. Юминг без умолку задавала вопросы, но, не получив ни ответов, ни внимания, быстро заскучала и убежала.

Когда я убедился,