вообще есть? – Вирт обвёл всех хмурым взглядом, но винить кроме себя было некого. Вот что значит собираться в спешке. Совсем забыл предупредить, чтобы никакого спиртного не брали с собой.

Вода нашлась, но количество фляжек оказалось куда как меньше, чем с вином.

– Эй, ты что делаешь? – едва ли не в голос завопили туристы, когда их проводник начал откручивать крышки и выливать вино на серую поверхность скал. – А что мы пить будем?

– Воду! – разозлившийся на недальновидную компанию и на себя за забывчивость Дэйв с трудом вырвал из рук Борга последнюю фляжку с рубиновой жидкостью и опорожнил, демонстративно вытрясая даже капли. – Всё! Рядом со следующим местом ночлежки будет горный ручей, там заполните их водой. Надеюсь, пива или другого алкоголя нет ни у кого?

Туристы, бурча под нос ругательства, начали расходиться и собирать свои пожитки. Даже если и имелось у кого заныканное спиртное, он не сознался.

– Мы же не напиваться, – единственный, кто не торопился собираться в путь, оказался Мирто–Смех. – Мы так, для тонуса. Понимаем же, что дорога трудная.

– Ни фирта вы не понимаете, – огрызнулся Вирт. – Вот дня через три поймёте, но эти три дня надо ещё выжить. Что, кстати будет сделать не так просто, если будете пить и вообще вести себя как на прогулке. Поймите вы, почти все страшилки об этих горах вполне реальны. А для поднятия тонуса жуйте вон кураву.

– Она не вкусная, – улыбнулся Митро. – Но теперь видимо придётся. Выбора ты нам не оставил.

Дэйв улыбнулся в ответ. Да уж. Сваренные, перемолотые и спрессованные в плитки корни малатиссы вкусными назвать язык не поворачивался. Зато они неплохо снимали усталость и поднимали тонус. У эльфов этот продукт вообще был неотъемлемой частью каждого приёма пищи, но, то эльфы. Дэйв сам не пробовал, но поговаривали, что их плитки имеют приятный сладковатый вкус. Видимо что-то ещё добавляют. Одно слово – травники. Люди тоже пытались подсластить свои плитки, но те если и становились вкусными, то теряли основное качество малатиссы – тонизировать. А чаще просто оставались такими же горькими и вяжущими.

Через пятнадцать минут они двинулись в путь, а ещё через полчаса из-за ближайшей гряды показалось солнце, играя на снежных вершинах бесконечным множеством отблесков и слепя путников. Узкая доступная для передвижения тропка извилисто петляла меж скал, и группе то и дело приходилось менять направление. Юг, запад, снова юг. Особо невыносимо было идти на восток, где сильно били по глазам всполохи снежных вершин и яркое солнце.

Ещё через полчаса в голове Дэйва раздался мелодичный перезвон, и он вздрогнул от неожиданности. Ну что ж, вот и доказательство, что за ними следят. Серые пазальты к теплокровным не относились, а снежные бросчи и прочие твари в низины не спускались. Конечно, оставался ничтожный шанс, что это случайно забредшая травоядная пацля потревожила звоночки, но... Слишком много совпадений, чтобы быть правдой.

Выдав команду ускориться, Вирт сам прибавил шагу и, не забывая настороженно осматривать окрестности, двинулся в сторону первого серьёзного препятствия на пути.

Ближе к полудню компания путешественников упёрлись в отвесную скалу. Все без исключения задрали голову вверх, разглядывая убегающие вверх расселины и рыжий, выгоревший мох, клочками висящий в тех местах, куда ветрами надуло хоть немного земли. Но если на лицах туристов было написано что-то типа: «неужели нам туда?», то Дэйв изучал скалу исключительно с технической точки зрения. Где лучше вбить крюк, чтобы затратить меньше времени и сил, обходясь естественными выступами.

Наконец, приблизительно прикинув маршрут подъёма, Вирт скинул рюкзак и принялся отцеплять верёвку.

– Я сейчас поднимусь наверх, скину вам верёвку. Будете подниматься, не забудьте зафиксировать страховку, – принялся он раздавать указания. – Первым поднимается Митро, за ним Пир. Дальше поднимается Борг и Саула. Ковач, ты замыкающий. По возможности вытаскивай крючья.

Здоровяк кивнул.

Ещё раз окинув поверхность скалы придирчивым взглядом Дэйв перекинул через плечо верёвку, прикрепил к специальным петлям на поясе семь крючьев с гномьим молоточком, вздохнул, словно решаясь и полез.

Первые шесть метров дались относительно легко. Цепкие пальцы легко ложились на малейшие выступы, жилистое тело рывком подтягивалось вверх, ноги находили опору и так раз за разом. А вот дальше шла ровная каменная поверхность. Дэйв отцепил первый крюк и принялся вколачивать его в едва заметную щель. Затем вбил второй крюк примерно в метровой высоте над первым. Потом ещё один. Поднялся.

Дальше пальцы вновь нащупали выступы и неровности и Вирт, сунув молоточек в петлю, полез, используя лишь собственную силу и ловкость. Почти в самом конце подъёма пришлось вбить ещё два крюка.

Отдышался. Проверил местность на наличие опасности, но всё было спокойно. Лишь тогда начал вколачивать очередной крюк и привязывать к нему верёвку. За этим занятием его вновь посетило ощущение, что он под наблюдением. Вирт оглянулся. Пусто. Каменные склоны с небольшими снежными проплешинами безмолвствовали. Никакого движения. По следам тоже никто не шёл и к группе туристов не приближался.

– Фиртов наблюдатель! – в сердцах бросил Дэйв и скинул свободный конец верёвки вниз. – Пошёл!

Митро всё сделал чётко и правильно, словно всю жизнь только и делал, что лазил по скалам. «Хотя, может так оно и есть», – мелькнуло у Вирта. – «Следующий раз его первым пошлю». Через пять минут Смех уже стоял наверху, тяжело дыша и стирая пот со лба.

«Поторопился я с выводами», – хмыкнул про себя Вирт и махнул рукой следующему.

Мальчишка выдохся, едва добравшись до первого вбитого крюка. Пришлось его вдвоём с