обои на стенах вместо окраски. Другое покрывало на кровати. Отсутствовал зеркальный книжный шкаф. А так, в основном все было очень похоже.

— В институт? — окликнула ее мама. — Хотя перегаром от тебя не несет. По крайней мере, это заявление не с бодуна. Лучше поезжай на работу, пока тебя не выгнали.

— А где папа? — спросила Мари. Теперь она выяснила, что в этом мире, не училась, а только работала, но не стоит сейчас интересоваться адресом «своей» работы.

Так можно договориться до того, что ее и из дома не выпустят.

— А где ему быть? Укатил со всем своим семейством на Лазурное побережье, — откликнулась мама.

— У него своя семья, — похолодев поняла Мари и потрясение было столь велико, что она не заметила как произнесла эту фразу вслух.

— Да. У него другая жена и детки, — язвительно произнесла мама. — Сто лет мы там нужны.

Мари наконец отыскала подходящие джинсы и блузку. В голове царил настоящий сумбур. Этот чужой мир был безжалостен и страшен. Про брата она не спросила догадываясь, что ничего хорошего ей не ответят. А вот запереть дома могут запросто.

На столе она заметила календарь на 1996 год. Но ведь она же не может находиться в прошлом?

Нет, разумеется. Следовательно, в этои мире существует другое, отличное от привычного Мари, летоисчисление времени.

Институт. Почему-то она уцепилась за него, как за свою последнюю надежду. Это была связь с той, прежней жизнью. Зачем ей это нужно? Она не могла бы ответить на этот вопрос.

— Мам, пожалуйста дай денег на метро, — попросила она. — Нет времени искать проездной.

— Спроси его у тех кто тебя раздел, — посоветовала мама роясь в кошельке. — Денег на все твои выходки не напасешься. Вот. Держи.

Мари устремилась к входной двери, но перед тем как выйти из квартиры остановилась и снова крепко обняла и поцеловала такую родную «свою» чужую маму.

— Я скоро, — пообещала она выскакивая за дверь.

* * *

Город подавлял своими обезличенными постройками и безобразными конструкциями, вызывал отвращение, как вонючее, безликое и равнодушное чудовище. Тут не было тепла и уюта небольших скверов, почти не осталось зелени и на минуту ей показалось, что город населяют роботы, такие же безразличные ко всему окружающему, как и многочисленные машины.

— Мне тут не нравится, — неожиданно сообщил дракончик. Все это время он, стараясь не мешать, тихо сидел у нее на плече.

— Мне тоже, — откликнулась Мари. — Но я пока не знаю, как нам выбраться.

— По солнечным лучам конечно, — ответил дракончик. — Знаешь, это так весело. Они толстые, жирные и очень вкусные.

Мари рассмеялась и прохожие начали на нее оборачиваться.

— Сиди тихо, — попросила она. — Пожалуйста.

Здание института располагалось на прежнем месте, только оно выглядело странно опустевшим. Не мчались опаздывающие на занятия и секции студенты, не спешили на пары преподаватели, никто не сидел на лавочках в ожидании семинара.

Не останавливаясь Мари подлетела к входу и рванула тяжелую дверь.

— Ну наконец-то, — в пустом вестибюле корпуса навстречу вышла приятная круглолицая женщина. — Наконец-то наша Донович прибыла на работу.

Мари не успела удивиться, что она работает в институте, как встречающая крикнула мужчине, который вошел следом за Мари.

— Музей закрыт уважаемый. Приходите завтра.

Музей. Конечно. Ведь над входом была табличка «Музей истории».

Почему она бегло прочитав надпись не обратила на неё внимание?

Значит, она работает в историческом музее, а института в этой реальности не существует.

Нет и не было. Никогда.

Последняя ниточка с прежней жизнью, с ее родным миром оборвалась.

* * *

Это всего лишь музей истории.

Мари окаменела ощущая, как рушится последняя надежда.

— Чего застыла. — прикрикнула на неё круглолицая. — Ступай в подсобку. Там новые поступления с последних раскопок. Особенного конечно ничего нет. Так. Обычная мелочь. Но надо разобраться и составить опись.

Внезапно она замолчала и подошла к Мари. — Ну что ты? Что с тобой случилось девочка? Вышла, пропала почти на два часа, и вернулась сама не своя. Что случилось?

— Голова закружилась, — нашлась Мари. — Пожалуйста, проводите меня в подсобку.

— Конечно, конечно милая. — женщина подхватила её под руку и направилась в один из коридоров. Наверное она ожидала, что с ней поделятся некими сокровенными тайнами, но Мари молчала как партизан.

Не произнеся ни слова дошли до нужной комнаты.

Мари помнила это небольшое помещение. В институте его часто использовали для семинарских занятий. Теперь его стены закрывали бесчисленные полки с экспонатами разной степени годности и сохранности.

Круглолицая ушла не сразу. Она немного помедлила, словно ожидая не разговорится ли Мари, и убедившись, что ожидания бесполезны кивнула ей на составленные в ряд, почти у самых дверей ящики с грудой новых поступлений.

— Займись вот этим. — распорядилась она. Еще раз окинув взглядом помещение, и немного потоптавшись на месте, круглолицая начальница наконец-то удалилась.

Мари вздохнула и принялась за разборку «археологических находок».

Тут были черепки, статуэтки архаичных богинь, ножи и женские шпильки для причёски, гребень для волос, треснутый кувшин, браслет из металла, простенькое ожерелье, брошка…

— Как падальщики, — неожиданно подумала о работе археологов Мари. — Когда-то в прошлом, эти вещи радовали, дарили свое тепло, кто-то бережно хранил их в своём доме, может даже оставлял детям на память о прошлом. Ведь фотографий тогда ещё не было, а люди всегда остаются людьми. В любую эпоху, и в любом времени. Они любят и ненавидят, защищают свой дом и стремятся сберечь дорогие сердцу воспоминания. Ну, вот. А потом эти вещи попали в раскоп. Не потому что стали никому не нужны. Нет. Их могли случайно потерять, выбросить (если у дома сменился хозяин), утратить во время пожара или смерти. Во всяком случае все экспонаты прошлого словно отпечаток навеки сохраняют частицу беды, лихой годины минувшего, горя своих бывших владельцев.

— Смотри, что я нашел! — дракончик спрыгнул с ее плеча в корзину древнего хлама «имеющего историческую ценность», немного покопался там и положил перед Мари простенькую деревянную фигурку.

Всадник на лошади.

Когда-то