– Между прочим, первый признак помешательства.

Эта мысль уже посещала и меня.

Вечер начинается неудачно.

Когда я прихожу в паб, на часах несколько минут седьмого. Как я и ожидала, Том – надежный, пунктуальный Том – уже там. Но не один. Рядом с ним Лара. Судя по виноватому выражению его лица, выбора у него не было. Я заставляю себя изобразить радость и даже целую Лару в щеку.

– Какой приятный сюрприз!

– Я была уверена, что тебе захочется встретиться заранее, но я весь день не могла до тебя дозвониться и поэтому позвонила Тому, – радостно сообщает она.

– Неужели? Не иначе как мой телефон вновь взялся за старое… Я не видела, что ты звонила. – Чем чаще лжешь, тем легче дается ложь. Но чувство вины остается. Я поворачиваюсь, чтобы обнять Тома.

– Извини, – шепчет он, и его дыхание поглаживает мне ухо. Том уже успел побывать дома и переодеться. На нем джинсы и рубашка, и от него приятно пахнет лосьоном после бритья. Я по-прежнему в своем рабочем наряде, но это намеренный выбор. Мне кажется, что сочетание этого платья с высокими шпильками выставляет мои ноги в самом выигрышном свете. Жаль, конечно, что рядом со мной нет Адониса, но на данный момент это самое большее, на что я могу надеяться.

– Вот, возьми. Том уже заказал тебе выпить. – Лара пододвигает ко мне водку с тоником.

– Спасибо. Кстати, ты сегодня в потрясающем платье.

Я ловлю себя на том, что слишком усердствую с комплиментами. Но Лара действительно выглядит сногсшибательно. На ней потрясающее облегающее платье цвета осенних листьев, а ее шпильки как минимум на дюйм выше тех, что она обычно надевает на работу. Когда Лара садится и закидывает одну свою бесконечную ногу на другую, весь бар смотрит на нее, разинув рот.

– Да, решила слегка принарядиться, – небрежно говорит она, однако я замечаю на ее щеках румянец. Я уверена: принарядиться она решила не ради меня и не ради Тома. Даже не ради Каро и Себа. Готова спорить на что угодно, что после нашей вечеринки у нее свидание с неутомимым месье Моданом.

– А я? Как, по-вашему, выгляжу я? – с притворной обидой спрашивает Том. По-моему, он тоже слегка усердствует.

Лара смотрит на него и хлопает ресницами.

– Как всегда, просто потрясающий красавец.

– Истинный метросексуал, – хитро добавляю я.

Он поворачивается ко мне, и его серо-голубые глаза светятся улыбкой. Глаза того Тома, которого я хорошо знаю. Интересно, будет ли так до конца вечера?

Мы пьем, мы разговариваем, и это мучительно. Лара слишком яркая, слишком шумная, пьет слишком быстро. Невозможно понять, что там, под этой поверхностью. Учитывая же секреты каждого из нас, я не могу задать ей этот вопрос. Притворство – не самая сильная ее сторона. Она перескакивает с темы на тему, причем всякий раз слишком поздно замечает ловушку. Ей лучше молчать о себе и Модане, молчать о расследовании и о том, как она проводит свое свободное время, – любая тема таит для нее опасность. К великому своему огорчению, я понимаю: это совсем не тот личный разговор, какой планировали мы с Томом. Тем не менее я как могу стараюсь его поддержать и уберечь Лару от вербального самоубийства. Внешне Том в своей обычной ипостаси: невозмутимый, перебрасывается игривыми остротами с Ларой, но я чувствую в нем не типичное для него напряжение и какой-то странный фатализм. Как будто он ждет, когда опустится топор, хотя, по идее, он пришел сюда, чтобы убить время перед вечеринкой по поводу возвращения своего кузена и лучшего друга. Возможно, ему также понятно, что Лара буквально светится изнутри из-за кого-то еще, а не ее нынешних собеседников. Насколько это для него болезненно?

Пытаться разгадать эту шараду на трезвую голову довольно мучительно. Но вторая порция водки с тоником мне ни к чему. Однако я ее заказываю. А затем – еще одну. Наконец Лара смотрит на часы.

– Не пора ли нам двигать отсюда, прежде чем мы навлечем на наши головы гнев Каро?

Я киваю и тянусь за сумочкой. С одной стороны, я рада уйти отсюда, однако опасаюсь, что дальше будет только хуже. Том быстро допивает свою пинту и с громким стуком ставит кружку на стол.

– Из огня да в полымя, – мрачно изрекает он. Я удивленно смотрю на него – уж ему-то из-за чего волноваться? – однако он уже повернулся к выходу. Но я замечаю впечатанную в его лицо тревогу.

До ресторана минут пять пешком. Лара идет посередине, взяв Тома и меня под руку, как будто опасается, что мы сбежим. Я не успеваю даже толком вздохнуть, как она уже толкает меня в дверь. Моему взору открывается нечто скорее похожее на театральную гримерную, нежели на ресторан. Я оставляю пальто и сумку в гардеробе. При этом стараюсь не смотреть по сторонам – не хочу, чтобы меня застукали за этим занятием. Пока я сдаю вещи, Том стоит рядом. Его нижняя челюсть буквально окаменела от напряжения.

– Всё в порядке? – тихо спрашиваю его я.

– Что? Я? Разумеется, – отметает он мою тревогу. – Если я и беспокоюсь, то только за тебя.

Я легонько качаю головой и беру у гардеробщика номерок.

– Нет необходимости.

– Если бы, – бормочет он себе под нос.

Я резко поднимаю на него глаза, но не успеваю ничего сказать, так как перед нами вырастает Каро. Я тотчас вынуждена изобразить улыбку, чтобы пережить колючее приветствие, которое наверняка сейчас последует. Впрочем, похоже, она слишком глубоко вошла в роль радушной хозяйки и потому обходится без колкостей. Увы, мне не остается ничего другого, как вместе с остальными гостями переместиться к длинному столу, который явно зарезервирован для нашей компании. Тем более что там Себ.

Он стоит рядом со столом, положив руку на спинку стула, на котором бочком сидит изящная блондинка. Услышав шум наших голосов, он поднимает голову, и по его лицу расплывается счастливая улыбка. Да, это Себ. Скажу честно, я в шоке. Передо мной тот самый Себ.

Лара – благослови ее за это тысячу раз Господь – резко увеличивает скорость; этакая неукротимая сила, состоящая из бюста, улыбки и волос. Протягивает к нему руки и обменивается с ним поцелуем.

– Себ! – сладко воркует она. – Как я рада тебя видеть. А это, должно быть, Алина…

Та встает, чтобы поздороваться с ней. Алина высокого роста – выше, чем я, – изящная, хорошо сложенная. Сказываются годы, проведенные в дорогой частной школе и клубе верховой езды. Подтверждением тому служит также ее акцент, когда она отвечает Ларе. Алина именно такая, какой я ожидала ее увидеть. Том следует примеру Лары, но только с Себом. Они обмениваются улыбками поверх крепкого мужского рукопожатия, которое плавно перетекает в дружеские объятья, а затем в шутливую мальчишескую толкотню. Оба искренне рады видеть друг друга. Затем внимание Тома переключается на Алину. Ага, теперь моя очередь.

Себ ждет, улыбаясь мне, и даже протянул руку, чтобы поддержать меня, когда мы с ним чмокнем друг друга в щеку. Я делаю шаг ему навстречу.