Помнится у нас никаких недоразумений не бывало во времена приснопамятные. Что-то не так пошло, я уже понимаю, а вот что и как, о том размышлять надобно, нет ответа у меня скорого. Видите ли, после вашего ухода много воды утекло, и события разные, вовсе все не так пошло, как должно было идти. Прервался род близнецов, не стало преемника. Кое-как отыскался один, сам отыскался вдруг, да поздно уж, наследник-от ваш лишь помирая дар ему передал. А он не учен был. Так мне пришлось учить. Личина его на вас. А сам он где тогда? Ох, что-то мы не так сотворили, пан Фома. Может и к лучшему, что вы явились. Да где ж он-то?

— Мардук!

— Повелитель, наконец-то! Мы вас потеряли!

— Кто мы?

— Мы это я и бес мой! — отвечал Фома.

— Кто это, я? Мардук, что происходит?

— Ох, повелитель и не спрашивайте. Даже не знаю, что ответить. Одним словом, ах нет, не получится тут, одним словом. Что-то случилось пока вы спали. Вернулся, не знаю даже из какого мира, ваш предшественник, один из них, надеюсь, что один.

— Волхв Фома вернулся, — пробасил колдун, — и требует объяснения, что вы тут такого сотворили, что из небытия меня выволокли?

— Не-е-т, — закричал Иван в ужасе, — только этого еще не хватало. Я на такое не подписывался. Я же говорил тебе, Мардук, что все это плохо кончится. Я предупреждал. Вот и началось. Я это не так представлял. Я так не хочу! Мардук, убери его, я не могу, у меня внутри все горит! Сделай что-нибудь, умоляю! — Иван бился на кровати в истерике.

— Сами сотворили, сами и расхлебывайте, — повысил тон Фома, — мне тут среди вас делать нечего. Я свое дело сделал. Что ж вы опять меня на муку выволокли.

— Что мы сотворить могли, я ведь даже книгу заклинаний до конца не изучил, — не успокаивался Иван.

— Это мою Книгу волховскую? Где же она? Хотел бы взглянуть, — сменил тон Фома.

— Минутку, — Иван вышел в кабинет и вернулся с книгой в руках, — вот она.

— Да уж вижу, сам сходил, тело-то я чувствую, не как Мардук. Вот гляди-ка, палец лизну, лист переверну. А-а-а, вот они, письмена мои. Тут я закончил. А кто ж дописывал? Много написали после меня. Тружались вижу много. Что за заклинания тут?

— Как вы моим телом управляете? Я в это время словно замираю, ничего поделать не могу, — с горечью воскликнул Иван.

— Так ведь когда ты за книгой ходил, и я поделать ничего не мог, — удивлённо пробасил Фома.

Так, так, так, — листал Фома книгу, — вижу трудились упорно наследники мои. Мудры заклинания составили и сложны доволи.

— Вы обратите внимание на последние заклинания, пан Фома, — заговорил Мардук, — книга ведь кончена. Осталось переход совершить.

А ну ка, — стал листать книгу Фома, — и правда. Мне до этих заклинаний дойти не удалось. А им удалось-таки. Только похвалы достойны, только похвалы.

Но что ж мы будем делать с тобой в одной личине? — обратился Фома к Ивану. — Как делить будем? Тебе низ, мне верх, али еще как? — засмеялся он.

— Даже не знаю, что вам ответить, — растерянно пробормотал Иван, — вы хоть в какое время жили, подскажите, в какие годы?

— Жил я с года одна тыща шестисотого по одна тыща семьсот третий, помнится.

— Ого, а ваши воспоминания где? — Спросил Иван, — если еще они сейчас нахлынут, я вообще с ума сойду.

— Я их сам пока не вижу и не ведаю, узреть смогу ли. Твоих я тако же не вижу. Выходит, личина одна, а головы две. Ну, две головы, оно всегда лучше, — засмеялся Фома.

— Я уже ничему не удивляюсь, — обреченно сказал Иван. — Но как же Раге? — с отчаянием в голосе воскликнул он.

— Это еще кто? — не понял Фома.

— Видите ли, пан Фома, если помните, была в Балтском пантеоне…

— А, ты про эту. Да, да, припоминаю что-то. Так она, помнится мне, не из тех.

— Из тех, из тех, разобрались уже, — перебил его Мардук. — Опять невежество людское злую шутку сыграло. Добрую фею колдуньей сделали.

— А она тут для какой надобности? — удивился Фома.

— Э-э-э, видите ли, тут у нас казус вышел, я вам рассказывал, про близнецов, помните? — Фома кивнул головой Ивана.

— Так вот, — наследник ваш, еще не посвящен — обычный смертный. А у них ведь заведено, сама природа велит, понимаете ли, продолжение рода и прочее. Понимаете?

— Сие понятно мне, — кивнул Фома, — лишь непонятно фея тут причём?

— Так мы заклинание сотворили, ну и с феей, как это сказать, одним словом, любовь у них.

— Что, с феей?! — захохотал Фома — Иван, — такого отродясь не слыхал. Ну грамотеи, чего удумали, ну колдуны. А как же ты с ней, каким боком род продолжать будешь?

— Жаль вас вчера с нами не было, все вопросы бы отпали, — ответил Мардук.

— Что же было вчера? — спросил Фома.

— Вчера был пир, какого не видел мир. Мы заклинание сотворили, и он в наш мир вошел. Там боги все собрались, какие только были, они их благословили. Одним словом, свадьба.

— Твои проделки небось? — обратился Фома к Мардуку.

— Я лишь повеление исполнял, вы же знаете, что не могу не исполнить.

— Выходит мы теперь на фее женаты? — пошутил Фома.

— Нет, только я, — отрезал Иван.

— Тихо, тихо, — успокоил его Фома, — это я так, не всерьез. — Поесть бы чего.

— Да, поесть бы не мешало, — согласился Иван, — сейчас что-нибудь придумаем.

— Интересно посмотреть, что вы теперь едите.

— Хорошо, только вы мне не мешайте, сейчас я главный, — предупредил Иван.

Он спустился на первый этаж и прошёл в кухню. Открыв холодильник, он на мгновение замер, оценивая содержимое, а было там много чего. Иван стал доставать продукты. Через полчаса на столе дымился вкусный и обильный завтрак.

— Ну как? — спросил Иван.

— Уж не знаю, как это едят, но отведаю с удовольствием, — ответил Фома.

— Тогда не мешайте, я все сделаю.

Иван сел за стол и принялся с аппетитом поглощать завтрак.

Наевшись, он по привычке допивал кофе маленькими глотками.

— Что за гадость горькую ты хлещешь? — не удержался Фома.

— Вы что, это же кофе, напиток богов, — воскликнул Иван.

— Помнится, напиток богов другой был, а это гадость несусветная, бесовское зелье.

— Что вы, зачем вы их… — начал было Иван.

— Да ты не бойсь, мне можно, у меня с ними разговор короткий, верно, Мардук?

— Верно, пан Фома, ох, верно, — согласился Мардук.

— Что ж поделаешь, терпите, — ответил Иван, вставая из-за стола. — Но вопрос остаётся открытым. При всем уважении, вы только