– Нужно. Потому что я здесь в безопасности и хочу, чтобы и ты это понимал. Меня не держат в темнице, а наоборот, заботятся и предоставляют защиту от всяких кровожадных тварей.

Элеонор злилась. Она хотела, чтобы друг был на ее стороне, но пока не чувствовала его участия. Он словно выжидал чего-то. Присматривался, осторожничал, хотя пытался вести себя как прежде. Однако она заметила сомнения, терзающие Николаса, и давила на них, пытаясь доказать, что тот заблуждается.

– К черту Норта. – выдохнула Элеонор, откидываясь назад. – К черту наши отношения. Я больше не вернусь к нему. Ни за что на свете! Так и передай.

– Думаю, тебе придется самой ему об этом сказать, – произнес Ник, и Эл резко выпрямилась.

– Что это значит?

– Он будет выступать против Дэймона на Совете. Скорее всего, тебя вызовут.

– Но ты не уверен.

Ник молча кивнул.

– Почему?

– Потому что он намерен доказать, что тебе запудрили мозги. Саманта. Это в ее «талантах» манипулировать.

Элеонор сглотнула вязкую слюну. Она знала, на что способна Саманта. Возможно, даже на большее.

– Это не так. Она не манипулировала мной.

– Нужно будет опровергнуть обвинения Норта.

Женщина громко выдохнула. Теперь втягивали и Саманту, а ведь девушка лишь хотела ей помочь.

– Будет сложно, – тихо отозвался Ник, наклоняясь вперед и складывая руки на колени так, что подбородком он уперся в переплетенные в замок пальцы.

– Что ты имеешь ввиду?

– Я буду твоим адвокатом. И нам придется изрядно попотеть, чтобы разнести в пух и прах все обвинения Норта.

– Ник, ты не должен этого делать…

– Должен, моя дорогая Элли. Должен.

– Но ты не веришь моим словам.

– Почему же, – он пожал плечами, выпрямляясь. – Возможно, я не верю Бейли, не верю Норту. Но я всегда буду верить тебе, Элли. Так что поднимайся, пора поработать.

Элеонор медленно встала, чувствуя, как ее ноги прогнулись от волнения. Она сомневалась в нем. В человеке, который пусть и утаивал от нее некоторые аспекты своей жизни, но все равно оставался самым надежным и преданным другом. Другом, который готов был рискнуть ради нее.

– Кстати, – Ник обернулся и взглянул на Эл, – если ты все-таки передумаешь и решишь избавиться от своей компании, про меня не забудь. Я был бы не против сменить амплуа.

– Не дождешься, – хмыкнула Эл, ощутив, как уверенность возвращалась к ней.

***

Дэймон нашел Элеонор в спальне. Было уже очень поздно, и он надеялся, что Эл спала, но она стояла у окна, обнимая себя за плечи. Дэй вошел в комнату, прикрыл за собой дверь и приблизился к ней. Элеонор не обернулась.

– Как все прошло? – прошептала она, всматриваясь в четкие очертания лунного диска.

Дэй выдохнул и встал за спиной Элеонор. И как бы ни была прекрасна луна, которая с каждым днем все больше даровала оборотню сил, его Эл была намного лучше. Тот самый источник сил, который не зависел от внешних обманчивых факторов.

– Вполне неплохо, – отозвался Дэй, положив ладони на талию женщины и притянув ее к себе. Упершись подбородком в пучок шелковистых волос, Дэй вдохнул и словно ожил. Внутри все забурлило, запульсировало. Кровь мчалась по венам и артериям, кожа горячилась. Эл понежилась в его объятиях и вздохнула.

– Только начало, ведь так?

– Да, только начало. Но у нас появилась отсрочка.

– Вот как, – прошептала Эл, положив руки поверх ладоней Дэймона. – Отлично.

Дэй знал, что она нервничала и многое боялась озвучить вслух. Ее мир резко перевернулся, его же наполнился смыслом.

– Как прошел твой день?

– Ты, наверное, уже в курсе про Ника? Моего хорошего друга.

Оборотень издал рык. Он помнил того хлыща, который водил Эл по залу и что-то активно ей нашептывал на ушко.

– Он мне не нравится.

Элеонор тихо рассмеялась.

– Ты ревнуешь.

– Но как?

Она пожала плечами.

– Не важно, – Эл сжала его напряженные ладони. – Не беспокойся, Ник на моей стороне, хотя с трудом верит в то, что я ему рассказала. Но он намерен представлять мои интересы перед Советом. И я ему доверяю.

Между ними повисла тишина. Дэймон слышал, как билось сердце Элеонор, чувствовал кожей ее тепло, ощущал запах и жмурился от удовольствия, зная, что зверь был прав.

Она теперь принадлежала им. Ему, Дэймону Бейли, оборотню, который ненавидел в себе монстра, и зверю, ворчливому, громогласному и готовому к сражению Медведю. Пожалуй, Дэймону пора принять себя и сделать все, чтобы защитить его Эл. Его женщину.

– Ты была так прекрасна в тот вечер, – прошептал он, целую шею Элеонор.

Она вздрогнула. Кожа покрылась мурашками.

– Я увидел сначала твое платье. Красное-красное. И не мог отвернуться. Искал тебя, как сумасшедший придумывал повод, чтобы подойти и познакомиться.

– У тебя уже была пара, – рассмеялась Эл.

– Всего лишь знакомая.

– Которая вешалась тебе на шею.

Дэй расхохотался.

– Ревнуешь?

– Ни капельки.

Дэймон развернул Эл к себе лицом и коснулся ее губ.

– Ты самая прекрасная женщина на свете. Я обещаю, что больше никто тебя не обидит.

Она улыбнулась. Он утонул в ее счастливых глазах. Прижавшись, Эл выдохнула, а Дэймон поднял голову и взглянул на темное небо, увенчанное диском луны. Он готов. Готов принять зверя и сразиться. Ради нее. Ради своей пары.

– Доброй ночи, Кассиан.

Мужчина напрягся, хотя понимал, что явился в это чистилище по доброй воле, поэтому ему стоило расслабиться, но не терять бдительность. От вампиров всегда стоило ждать подвоха, – слишком непредсказуемыми тварями они были. Особенно она.

– Доброй ночи, Нокс.

Фраза звучала довольно абсурдно, учитывая, что имя Нокс означало «ночь», но ей нравилось. А чтобы Кассиану удалось договориться с Нокс о сотрудничестве, ему придется делать все, чтобы настроение у Нокс не испортилось. Он уже начинал ненавидеть себя за то, что ввязался в эту гонку. Найти доказательства, защитить Дэймона и его пару, защитить весь клан.

– Зачем пожаловал в мою скромную обитель? – проговорила Нокс, ступая так медленно, будто не касалась пола. Хотя Кэсс не сомневался – Нокс умела парить в воздухе, словно дымка. Ужасающая дымка.

Его же Нокс просто раздражала.

– Ты знаешь, – отрезал он, стараясь не смотреть в алые глаза главы Дома.