Губы Кэллена говорили одно, но глаза рассказывали совсеминую повесть — печальную повесть лжи, предательства, незаслуженной обиды инезаживающей раны.

«Интересно, подойдет ли Шарлотта поздороваться с мужем?» —подумала Мередит, а в следующий миг та уже стояла возле их столика. Она широкоулыбнулась, обнажив два ряда великолепных зубов, и в ее улыбке Мередитпочудилось что-то хищное.

— Здравствуй, Шарлотта, — тем же бесстрастнымтоном поздоровался Кэл. — Как поживаешь?

— Отлично. А ты что делаешь в наших краях?

Она окинула Мередит небрежным взором, и та вдругпочувствовала, что платье на ней слишком простенькое, а жемчужная нить на шеене идет ни в какое сравнение с бриллиантовыми серьгами и кольцами Шарлотты.

— Приехал по делам. А это Мередит Уитмен, мойпартнер, — представил Кэл свою спутницу.

Обменявшись с Кэлом несколькими словами, Шарлотта двинуласьпрочь, за столик в уединенном уголке, где уже ждал ее спутник.

Мередит поразило, что в разговоре Шарлотта даже не спросилао детях; набравшись смелости, она высказала свое удивление Кэллену.

— Я ведь говорил тебе, Мередит, — сдержанноответил Кэллен, — материнство — не ее стихия. Ей по душе богатство, блеск,известность, толпа обожателей — ради всего этого она и живет. Кинозвезды, чьиинтересы она представляет, с успехом заменяют ей детей. Она счастлива в своеммире и не желает иного.

Мередит было неловко: она чувствовала, что разговор о бывшейжене Кэлу неприятен, но не знала, как уйти от опасной темы.

— Она… она потрясающе выглядит, — произнесла онанаконец.

Судя по рассказам Кэллена, Шарлотта была не толькоослепительно красива, но и умна. Правда, ей недоставало иных достоинств —доброты, порядочности, способности любить, но кого в наш практичный векинтересует эта сентиментальная чепуха?

— В молодости она работала фотомоделью, —продолжал Кэллен. — Ей нравилось мужское внимание, нравилось зарабатыватьбольшие деньги, но, конечно, она понимала, что такое счастье вечно не продлится.И Шарлотта поступила в колледж, получила юридическое образование. Надо сказать,профессионал она блестящий. Прекрасно знает мир киноиндустрии, хорошо понимаетсвоих подопечных, принимает их проблемы близко к сердцу. У нее отличнаярепутация, и молоденькие актрисы от нее без ума. Может быть, — задумчиводобавил он, — на клиентов у Шарлотты уходит весь скромный дар любви,отпущенный ей природой, и на собственных детей уже ничего не остается.

Если так, она похожа на меня, — Мередит улыбнулась,желая разрядить обстановку. — Для меня тоже клиенты — все равно что дети.Взять, например, тебя. Я забочусь о тебе, не сплю ночами в ожидании дня, когдаты вылетишь в мир большого бизнеса, добьешься успеха и заработаешь кучу денег…а я останусь в опустевшем гнезде. Кэллен громко расхохотался и затряс головой.

— Ну нет, Мередит, ты от меня так просто не избавишься!Но, если говорить серьезно, что дает тебе эта работа — помимо очевидного?

Под «очевидным», как прекрасно поняла Мередит, онподразумевал высокий заработок. Но Кэллен лучше всякого другого понимал, чтоМередит работает не только и не столько ради денег. Немалое время он трудился сней бок о бок, видел, как она выкладывается, не щадя себя, как отдает любимомуделу всю душу. И результаты, каких она добивается… нет, только ради денегтакого не сделаешь!

— Я люблю свою работу, — просто ответилаМередит. — И еще — я сказала правду: клиенты для меня — как дети. Вотпочему я не хочу собственных детей. Работы и Стива мне достаточно.

— Нет, Мередит! Поверь мне, это совсем разные вещи.Отказываясь от материнства, ты упускаешь нечто очень важное… — Он покосился вту сторону, где за дальним столиком блистала холодной красотой Шарлотта. —Как и она. Она так и не поняла, что потеряла. Впрочем, ты поступаешь честнее:не хочешь иметь детей — и не имеешь. Твое решение никому не вредит, разве чтотебе самой и, может быть, Стиву. Шарлотта же совершила настоящее преступление:не только себя, но и детей обокрала, лишив их материнской любви и заботы.

— Может быть, тебе стоит снова жениться? —высказала Мередит мысль, которая давно не давала ей покоя. — Если не радисебя, то хотя бы ради детей!

Отличная мысль! — с сарказмом отозвался он. — Адальше что? Снова развод? В прошлый раз, слава богу, они были слишком малы,чтобы что-нибудь понять. По крайней мере, Джули и Энди. Мэри Эллен было ужешесть, она многое понимала, и предательство матери нанесло ей тяжелый удар. Носейчас они уже большие. Я сам готов к испытаниям, но своим детям устраиватьвесь этот кошмар еще раз!..

— Кэл, но почему ты так уверен, что брак непременнокончается разводом? Неужели ты ничему не научился?

— Научился больше не жениться! — с горечьюпризнался Кэл. — Еще научился не быть глупцом и никому не доверять.Шарлотта оказалась хорошей учительницей. Ты знаешь, на какие средства онаоткрыла свое агентство в Лондоне? На те деньги, что отсудила у меня!

— Повезло ей, — пробормотала Мередит.

— Еще бы!

Кэллен сделал знак рукой, призывая официанта.

— И потом, — добавил он, и голос его вдругпотеплел, — мои ребята ни за что не позволят мне жениться! Помнишь, когдаты ужинала у нас, они ясно дали понять, что не потерпят рядом со мной женщину?

— Что же здесь хорошего? Это плохо и для них, и длятебя.

— Не думаю. По-моему, это прекрасно. Рядом со мной трималеньких ангела-хранителя, которые не позволят мне совершить ошибку.

— Знаешь, Кэл, — заговорила Мередит, уверенновзглянув ему в глаза, — мне кажется, ты слишком умен, чтобы вести себя тактрусливо!

Она боялась, что ее резкие слова заденут Кэла, но тот толькоулыбнулся в ответ.

— Хотел бы я знать, почему тебе так не терпится меняпросватать?

— Потому что семья — лучшее, что есть на свете, —серьезно ответила Мередит. — Знаю по собственному опыту.

Кэллен тепло улыбнулся в ответ. Похоже, мрачные мысли егопокинули.

— Значит, тебе очень повезло, и Стиву тоже. А теперь,Мерри, поехали танцевать!

Они вышли из ресторана, держась за руки, — Кэл даже неоглянулся на Шарлотту. Выйдя на улицу, Мередит испытала облегчение; оначувствовала, что Кэл тоже расслабился. Встреча с бывшей женой стала для негонелегким испытанием, но теперь все осталось позади; Шарлотта стала для негочужой, и Кэл не хотел ворошить угли угаснувшего костра.

«Даймлер» с шофером, нанятый в отеле, поджидал их у дверей.За несколько минут Кэл и Мередит домчались до ночного клуба «Аннабель». Кэлзаказал шампанское; выпив по бокалу, они спустились в танцевальный зал и большечаса не возвращались к своему столику.

Мередит редко встречались хорошие танцоры; но Кэл превзошелвсе ее ожидания. Он вел ее легко и уверенно, нежно, но крепко сжимая вобъятиях; в такт музыке ускорял или замедлял ход, не выбивался из ритма и ниразу не переступил невидимую черту. Танцевать с ним было одно удовольствие; в егообъятиях Мередит чувствовала себя, словно в крепких руках надежного друга. Ейпоказалось, что танец сблизил их даже больше, чем совместная работа илиразговоры по душам.