Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И зачем только она пришла сюда, и, вообще, зачем прилетела на Мауи? Но теперь уже ничего не изменишь. Остается лишь идти дальше – другого выбора у нее не было.
– И кто он?
Мик положил ногу на ногу, его руки лежали на коленях.
– Его имя – Харли.
– Но вы же с мамой были женаты…
– Да.
– У нее появился любовник?
– Да.
Миа едва ли могла такое предположить.
– И ты знал?
– Догадался со временем, – ответил он. – Хотя, пожалуй, подозрения возникли сразу.
Она смотрела не на Мика – на море. Легкий ветерок поднимал на воде рябь, которая искрилась на солнце.
– Твой отец был музыкантом, – продолжил он. – Солистом группы, делами которой я занимался, – «Блэк ю».
Она невольно выпрямилась, вспомнив найденную среди маминых вещей фотографию – Мик среди участников группы «Блэк ю». С обратной стороны маминой рукой были надписаны их имена: имя «Харли» оказалось в самом центре рядом с именем «Мик». В памяти всплыл черноволосый мужчина, который пристально смотрел в объектив фотокамеры. Точнее, как она сейчас поняла, на того, кто ее держал.
– Так вы были знакомы? Дружили?
– Это был мой брат.
Ее бросило в жар.
– Мы с ним познакомились с твоей мамой в один и тот же вечер – после очередного концерта. Мы сидели в баре, когда она появилась. Я первым предложил ей выпить, а потом – через шесть месяцев – женился на ней. – Он пожал плечами. – Но выяснилось, что Харли тоже был в нее влюблен.
– И как же это случилось?
– Полагаю, причиной было невнимание, повлекшее за собой разочарование. Я был невнимателен к маме из-за своей карьеры, и Грейс разочаровалась в своем муже. – Он прикурил и глубоко затянулся; кончик сигареты замерцал красным огоньком. – Я в то время был совсем другим, Миа. Когда «Блэк ю» оказалась на взлете, я был настолько увлечен музыкой и успехом, что семейная жизнь отошла далеко на задний план. Я занимался организацией бесконечных гастролей и чаще находился за границей, чем дома. Грейс оставалась с ребенком одна. Думаю, она понимала, что в отъезде я вел не совсем безгрешную жизнь – наркотики, выпивка и, конечно, женщины.
– И она увлеклась Харли?
– Да. Я не осуждал их за эту интригу. Я не был примерным мужем. Да и братом тоже.
– Он любил ее?
– Да, и очень сильно, – ответил он, не колеблясь ни секунды. – Но любовь его была слишком безумной, чуть ли не навязчивой. Чувства Грейс не шли с ней ни в какое сравнение, и думаю, его напористость несколько пугала ее.
Мик вновь поднес сигарету к губам, и Миа чуть отклонилась, стараясь избежать дыма. Она вновь визуально переключилась на воду, подметив, что на волнах стали появляться белые барашки.
– Когда мама была беременна мной… ты знал, что ребенок не твой?
– Да. А Харли – нет. – Он стряхнул пепел. – Грейс уверяла, что порвет с ним и вернется ко мне, если я буду относиться к ребенку Харли как к своему. Решив, что в противном случае она оставит меня и уйдет к нему – а ревность и самолюбие сильные чувства, – я отказался от работы с «Блэк ю», вычеркнул из своей жизни Харли и остался с Грейс.
Миа трудно было предположить, как могла бы измениться ее жизнь от такого решения.
– Но все оказалось гораздо сложнее, чем я предполагал. Ты являлась постоянным напоминанием того, что произошло между Грейс и Харли. Ты была всего лишь крохотным ребенком – абсолютно невинным, – но всякий раз, глядя на тебя, я вспоминал его. – Он посмотрел на ее лицо. – Ты так на него похожа. Господи, эти твои глаза! И как же я не обратил внимания, когда ты только здесь появилась. У него были такие же изумрудно-зеленые глаза. Твоя мама всегда отмечала необыкновенные глаза Харли. И волосы у тебя тоже его, а вот улыбка – мамина.
– Ты ушел из-за меня?
– Я понял, что никогда не стану тебе хорошим отцом. И я… да, я ушел. – Он сохранил в памяти, что явилось для него окончательным поводом, но не стал об этом говорить. Да Миа и не спрашивала.
Он затушил сигарету.
Мик оставил Кейти и маму из-за того, что не смог полюбить ее. У нее возникло ощущение, будто ее носит по океану, волны кидают ее из стороны в сторону и изматывают до полного изнеможения. Ей очень хотелось уйти, но необходимо было выснить еще одну вещь.
– Насчет Харли, – произнесла она, – и это имя показалось ей совершенно чужим. – Ты знаешь, где он теперь?
– Сожалею, Миа, но он давно умер.
Это явилось очередной новостью среди множества других, свалившихся на нее сегодня. Слишком много эмоций – она знала, что ей предстояло еще долго переживать услышанное. Сейчас же она, стараясь не принимать все близко к сердцу, лишь переспросила:
– Когда?
– Много лет назад. Ему было двадцать четыре.
Она невольно вскинула брови:
– Такой молодой? А что произошло?
– Все было давно, – сказал он, словно это могло сойти за ответ.
– Что с ним случилось? – настаивала она.
– Сожалею, Миа.
От закравшейся тревоги и нетерпения у нее начала покалывать бровь.
– Мне нужно знать.
Он вздохнул.
– Брат был непростым человеком. Очень талантливым. Потрясающий песенник – прямо настоящий поэт. Никогда ничего похожего на его тексты не видел. Поклонники видели перед собой на сцене отчаянного и необузданного исполнителя, который то бросался к публике, то, как одержимый, заходился в танце, – никто и представить не мог, сколько ему для этого приходилось выпить. – Легкий ветерок затеребил краешки зонта и сдул на стол пепел от сигареты. Мик смахнул его, оставив на деревянной столешнице серый след. – С Харли всегда было непросто. Он был крайне неуравновешенным. То, что для многих было «как с гуся вода», не давало ему покоя. Он слишком много ковырялся в своих мыслях. Порой бывал очень замкнут, мог целыми днями бродить, ни с кем не разговаривая. А то вдруг становился каким-то безудержным, абсолютно неконтролируемым. – Мик на секунду задумался. – Если честно, то я не уверен, был ли он в ладу с самим собой.
Миа почувствовала, как у нее по спине пробежал холодок: многие фразы Мика подходили под описание ее самой.
– После Грейс он утратил интерес ко всему, включая музыку. Группа распалась, меня рядом не было, и он тратил деньги на выпивку и наркотики. За считаные месяцы он все просадил. Стал конченым человеком. – Он вздохнул. – Когда-то мы были близки. Он был потрясающим музыкантом, но его не устраивала роль солиста. И мне приходилось его убеждать. Таланта у меня не было, но была деловая жилка. И у нас возникали трения по этому поводу.
Мик потер оставшийся от упавшего пепла след.
– Я знал его лучше, чем кто-либо другой, и отлично понимал, насколько тяжело ему будет без Грейс. Я слышал, что он пребывал в депрессии, но ни разу ему не позвонил. – Не замечая Миа, Мик посмотрел вдаль, будто ее уже не было и он остался один на один со своими воспоминаниями. – Я был его братом. Я знал, насколько остро он все переживал. – Его глаза заблестели. – И я должен был нести за него ответственность, но гордость помешала. И мне придется сожалеть об этом до конца своих дней.