– Да, я читала, – кивнула Вещунья. – Они так убили королеву Оазис, отчего и началась война.

– Вот-вот.

Он с дрожью вспомнил тех воришек на арене у королевы Пурпур, что пытались убить и его. В ночных кошмарах они таращились огромными, почти драконьими глазами, и, несмотря на свой страх, он каждый раз невольно думал, что они в том же безвыходном положении и тоже стараются выжить.

– Значит, в этих гнёздах они и живут? – Вещунья ткнула когтем в один из квадратиков.

– Видимо, да, – кивнул Звездокрыл. – Я там никогда не был. Должно быть, у них там всё изрыто норами, как у сурикатов. В свитках пишут, что живут они большими стаями, но вынуждены всё время прятаться от крупных хищников.

– Например, от нас, – хихикнула Вещунья.

– Не понимаю только, почему ночные ими так интересуются, – почесал в затылке дракончик.

У него только-только начала созревать в голове очередная теория, как Вещунья вдруг провела лапой по карте и торжествующе вскрикнула:

– Там что-то есть! – Она подскочила к краю карты и приподняла его. – Вот! – И правда, под картой открывался вход в узкий туннель. – Пошли! – и тут же нырнула внутрь.

У Звездокрыла от волнения перехватило горло. Идти было жутко, но что поделаешь? Если это то самое, что они ищут, нельзя оставлять легкомысленную Вещунью один на один со зловещей королевой Доминантой.

Эх, была бы рядом Цунами или хотя бы Глин! Они в случае чего могли бы и отпор дать, не то что он, жалкий трус!

Трясущейся лапой дракончик приподнял карту и, вздыхая, полез в тёмную дыру.

– У меня было видение! – раздался громкий шёпот прямо над ухом. От неожиданности Звездокрыл едва не выпрыгнул из собственной чешуи. – Я видела, как мы стоим перед королевой! Значит, всё получится!

– Ты меня до смерти напугала, – пожаловался он, держась за сердце.

– Ну, извини… – Её ухмылка ощущалась даже в полной темноте.

– Выходит, – хмыкнул дракончик, пробираясь следом, – королева есть на самом деле, живая?

– Конечно, – удивилась Вещунья, – а что?

– Да ничего, – помялся он, – просто… я тут подумал… Никто её не видит и даже не слышит, кроме дочери… а вдруг старая королева просто умерла? Тогда очень хитро придумано: Власта отдаёт приказы как бы от её имени, и никто не бросит вызов, чтобы захватить трон.

– Ну, это было бы совсем нечестно! – фыркнула Вещунья. – Я бы так ни за что не поступила!

– Ладно, ерунда, – смутился он. – Просто подумалось…

Его нос вдруг уткнулся в твёрдый камень. Встав на задние лапы, он ощупал низкий потолок, затем дохнул огнём. Туннель заканчивался огромным валуном.

– Не может быть! – зашипела Вещунья. – Мы на верном пути, я знаю!

Звездокрыл опасливо ощупал валун со всех сторон и понял, что она права.

– Пройти можно, – кивнул он.

Дыра, скрытая валуном, едва позволяла протиснуться, но новый ход вёл примерно в том же направлении.

– О-о-о, – пропела Вещунья, принюхиваясь в темноте, – предсказываю, что там будет ну о-очень страшно! – Она хихикнула. – Короче, иди первый.

Сердце у Звездокрыла готово было выскочить из груди.

«Ладно, в конце концов, если поймают, убьют только одного…» – что, впрочем, утешало не сильно.

Крылья царапались о стены, острые камни врезались в лапы. В темноте Вещунья несколько раз наступала ему на хвост, но это даже как-то успокаивало.

Туннель поднимался вверх и загибался по спирали – очевидно, он возник не сам собой, а был проделан специально. Когда он оборвался и драконята оказались в пещере, это стало для обоих неожиданностью. Звездокрыл застыл на месте, Вещунья врезалась в него.

Нашли!

На стене слева – круг, испещрённый дырочками, – тот самый, у которого в зале совета сидела принцесса. Стена справа, тоже дырчатая, явно служит ширмой меду пещерой и тронным залом. Видны отверстия и на третьей стене, напротив входа, но их всего несколько и помельче – очевидно, чтобы незаметно следить ещё за кем-то или чем-то.

Только… где же сама королева?

Пусто, ни одного дракона. Неужели Доминанта и впрямь умерла?

В середине пещеры драконята увидели огромный котёл, такой огромный, что в нём могли уместиться сразу двое Провидцев. Похоже, он был целиком выдолблен из чёрного вулканического камня. Кипящая лава наполняла его, шипя и брызгая через край. Несколько капель упали ближе к драконятам, и Звездокрыл с опаской отступил назад, вспомнив тот недавний ожог.

В пещере стоял удушливый жар, обжигавший глотку. Сторонясь горящей лавы, драконята осторожно двинулись вдоль стен, пробираясь к дырочкам напротив. Страх заставил притихнуть даже Вещунью.

Комната за стеной была совершенно незнакома. Звездокрыл разглядел широкий низкий стол и кости от дичи на полу.

– Должно быть, там обедают члены совета, – шепнул он Вещунье. – Самое удобное место, чтобы за ними следить, когда никто ничего не подозревает и говорит что думает. – Обернулся на другие стены и покачал головой. – Только кто следит, вот в чём вопрос. – Он снова приник к отверстию, разглядывая обеденный зал.

– Может, ты и прав насчёт… – начала Вещунья и вдруг с визгом уцепилась за его плечо, едва не прорвав чешую когтями.

– Ой, ты что… – Звездокрыл обернулся и остолбенел.

Из бурлящей лавы поднималась драконья голова!

Звездокрыл умирал от страха множество раз с тех пор, как покинул пещеры, в которых вырос. Сначала ему казалось, что большего ужаса, чем появление королевы Пурпур, убийство старика Бархана и плен у небесных, испытать уже не придётся, но затем была арена и ожидание неминуемой смерти, тюрьма в морском королевстве с жуткими электрическими угрями, нападение небесных на Летний дворец, из которого чудом удалось бежать, и, наконец, самое ужасное – исчезновение Солнышка прямо на глазах в лесу у радужных. Не говоря уже о страхах, которых дракончик натерпелся на острове ночных после похищения. Если на то пошло, все последние недели он прожил в почти непрерывном ужасе.

Однако то, что он ощущал сейчас, не укладывалось вообще ни в какие рамки. Разве наука такое допускает? Как мог дракон пробыть столько в котле с огненной лавой? Нет, совершенно невозможно… и тем не менее это так! А значит, на сей раз смерть уж точно неминуема, ибо как можно защититься от дракона, который в лаве просто-напросто живёт?!

Вслед за головой, взметнув фонтан огненных брызг, из булькающей расплавленной массы вынырнули крылья, затем за края котла ухватились страшные когти. Огромная дракониха отряхнулась, вновь разбрызгивая во все стороны жидкий огонь. Лава медленно стекала с её морды, исполосованной боевыми шрамами, и мощной шеи, чешуя блестела, как полированное чёрное дерево, отражая смертоносное жёлто-оранжевое сияние.