Из торпедного отсека узкий коридор ведет в рубку. Тоже пустую. Нет экранов, нет кресел с командными шлемами – ничего нет. Только голые стены, с которых сорвали даже декоративное покрытие. Этому кораблю проделали хорошенькую чистку!

Настроение Ника упало: что тут найдешь? И где Шарик увидел кучу какого-то барахла?!

Шарик вдруг передал волну веселья, и Ник устыдился: как мог он сомневаться в умении друга? Если Шарик говорит, что видел кучу барахла, значит, так оно и есть!

Каюты. Они пусты. Так же как рубка. Вымели все – и противоперегрузочные кровати, и шкафы, сняли и обшивку. Даже световых панелей нет! На славу потрудились, да. Старый корабль, а в старину ценили все. Любую более или менее сохранившуюся вещь.

Остались трюмы и машинное отделение. Неужели и там пусто?

Машинное – в самой корме. Там накопители, планетарные и маршевые двигатели. Больше ничего. Машинное, согласно корабельным правилам, загромождать нельзя. Но оно загромождено – это переплетение кусков оплавленного металла, обшивки и всего, что в тот момент находилось в машинном отделении. Возможно, там, в этом месиве, есть и люди. Нет, не люди – трупы. Хотя вряд ли там трупы. Убрали.

Кстати, очень «сытное» помещение! Очень! Радиация просто пронизывает машинный зал! Ах вот оно что… да, точно – груда всякого барахла! Непонятного барахла… Тряпье… металл… ура! Есть! Накопитель!

– Тащи! Тащи его сюда!

Ник ликовал – сработало! Все не зря! Это накопитель для глайдера!

Стоп. А он его унесет?

– Унесу! – Шарик был доволен. Ведь доволен его друг!

Поднял все-таки с большим трудом. Накопитель весит килограммов двадцать, не меньше! Ник чувствовал, как энергия истекает из Шарика, тужащегося вытянуть здоровенную плоскую штуковину. Энергия из его накопителя (или органа?!) уходила и на двигатель, и на гравитационный захват и расходовалась со скоростью водопада. Когда Шарик был уже снаружи, запас его энергии почти исчерпался, и ему пришлось буквально рухнуть вниз, затормозив у самой земли.

– Я едва не истратил всю энергию! – сообщил Шарик, и Ник едва не засмеялся – Шарик послал волну смеха: – Да, знаю, ты теперь меня чувствуешь. Теперь мы с тобой единое целое, правда, брат?

– Правда! – Ник был искренен. Кто ему сейчас ближе, чем эта лепешка?! Эта твердая и такая родная лепешка!

– Я – лепешка? – с удивлением спросил Шарик и, вероятно, тут же увидел себя глазами Ника. – Да, точно. Похож на лепешку. Я изменяюсь, брат.

– Изменяйся. Но только сначала нам надо раздобыть побольше таких ценных штуковин!

Ник встал и, выйдя из тени звездолета на самый солнцепек, подошел к Шарику, блаженно «развалившемуся» под солнечными лучами и жадно глотавшему солнечную и жесткую радиацию. Достав из кармана небольшой прибор с разъемами-антеннами на конце, приложил эти «антенны» к выводам накопителя. Прибор зажужжал, выждав несколько секунд, Ник радостно рубанул воздух ладонью:

– Есть! Исправный! Шарик, живем! Теперь надо его оттащить в лавку, и еще денег прибудет! Тяжелый только, гад! Но да ладно, как-нибудь дотащу. Главное – исправен!

Накопитель фонил радиацией довольно сильно, но это не его, Ника, забота. Ну да, снизит цену процентов на десять, но все равно скупщик должен отвалить денег как следует. Вещь дельная – эти накопители не менялись лет двести, с тех пор как их изобрели. Форма только стала чуть зализаннее – у совсем уж современных. Но этот был переходной моделью – плоский квадрат размером восемьдесят сантиметров в длину и шестьдесят в ширину. Как раз, чтобы вставить в гнездо питания глайдера.

Редкая штука! Обычно их выдирают еще на стадии разграбления корабля там, где он потерпел крушение. Так же, как видон, накопитель штука практически вечная, если только по нему не стрелять из бластера или пушки. Этот накопитель даже заряжаться мог сам – достаточно положить его под солнечные лучи. Вот только чтобы при этом наполнить его до предела, понадобится, наверное, не меньше недели. Это не видон подзарядить! Принцип почти тот же, только размеры и вес другие. Соответственно, и количество вмещаемой энергии.

Обычно их подзаряжают от корабельной установки или от стационарного реактора, такого, к примеру, какой стоит во Внешке или в Городе.

Ник аккуратно погрузил накопитель в рюкзак, мучительно ощущая отсутствие рюкзака-антиграва, с ним бы он сейчас шагал легко и весело. Закрепил лямки на груди и животе, побрел в сторону Внешки. Отсюда до лавки километров десять, не меньше, так что стоило поторопиться. Придется в дороге отдыхать. Груз не совсем уж тяжелый, но все-таки довольно увесистый. Да и кто знает, что за народ попадется по дороге, – надо будет пробираться окольными тропами, где почти никто не шляется. Все-таки сейчас у него за спиной приличный куш!

Шарика отправил питаться. Он ведь все видит через Ника – пусть не тратит время зря. А сам, проклиная грабителей, лишивших его антиграва, с каждым пройденным метром ускорял шаг, входя в ритм движения и стараясь не думать о том, сколько еще нужно пройти. Лямки рюкзака впивались в плечи, сдавливая их, будто стальными лапами, дышать мешал грудной ремень, в живот врезался поясной, так что никаких причин прощать эту чертову банду у Ника не было. Теперь он с полной ясностью осознал, что больше ничего не будет по-старому. И если он не прикончит этих негодяев, то они прикончат его.

Эта мысль захватила его полностью, выдавив из головы все остальные мысли, и Ник всю дорогу до Внешки думал только об этом, почти не отвлекаясь на окружающую действительность. Автоматически миновал канаву-ограждение мусорки, перебежал дорогу и зашагал дальше, сгибаясь под тяжестью дорогого груза.

Честно сказать, у них с мамой еще ни разу не было такой удачи. Если бы они хотя бы каждую неделю находили по такому накопителю, через пару месяцев могли бы купить себе небольшой металлопластовый дом со всеми удобствами. Двухкомнатный, но отдельный! И точно уж не в Отстойнике.

Увы, так им не везло. Хотя они и работали – упорно, истово, надеясь на свою удачу. Все надеются на удачу, но не ко всем она торопится.

Скупщик открыл сразу, как только Ник коснулся экрана на двери, будто ожидал. И когда на столе оказался накопитель, тут же извлек радиометр и повел над серебристым боком прибора.

– Ох! – не сдержал возгласа и невольно отодвинулся от стола. – Да он горячий! Долой десять процентов, ты знаешь?

– Знаю. Сколько?

– Больше десяти не дам! – решительно заявил скупщик, и глаза его дернулись в сторону. – Если исправен, конечно!

Достал проверочный компьютер, подсоединил, мотнул головой:

– Хмм… исправен! Как новый! И откуда ты их берешь?!

Ник помолчал пару секунд, потом спокойно бросил:

– Пятнадцать.

– Да ладно! Ты с ума сошел! Тебе никто столько не даст! Одиннадцать! И это последнее слово!

Сошлись на двенадцати с половиной, и вскоре Ник, нагруженный едой и водой, шагал по улице в сторону мусорки. Сердце его пело! Еще немного удачи, и можно будет купить подержанный антигравитационный рюкзак! И тут же мысль: «Чтобы его снова отняли? Нет уж! Надо свой выручать! Только как выйти одному против целой банды?!»