Еще около получаса тренировался – подключался и отключался от Шарика. Жить в «мире Шарика» было просто невозможно – человеческий мозг не смог бы выдержать такого потока разнообразной информации, несущейся со всех сторон и захлестывающей сознание бурными волнами. Ну, например, сколько чувств может задействовать человек? Зрение. Осязание. Вкус. Слух. Ну и все. А вот у Шарика зрение делилось еще и на обычное, на инфракрасное, на зрение в лучах мягкой и жесткой радиации!

Попробуй раздели эти потоки, пойми, что они тебе дают! Когда вместо металлической стены корабля ты видишь полупрозрачную «стеклянную» стену, за которой явно просматриваются очертания предметов!

Но и это еще не все. Обычное зрение, которое доступно человеку. Казалось бы, что здесь может быть неожиданного? Так нет! Оказалось, что Шарик мог приближать и удалять изображение, как это делают датчики звездолета! Он мог рассмотреть микрочастицы почти на уровне молекул и одновременно разглядеть в подробностях корабль, находящийся где-то на горизонте!

Слуху Шарика было доступно все. Во всех диапазонах. Начиная с ультразвука и заканчивая инфразвуком. Мало того, малыш сам мог испускать звуковые сигналы различного диапазона!

Вкус. Тут Ник так ничего и не понял. С одной стороны, Шарик вроде бы сначала определял, нравится ли ему пища. То есть вкусно-невкусно, и только потом ел. Это было похоже на человеческие ощущения. Но на этом сходство и кончалось. Потому что человек, например, не может определить, вкусны ему эти конкретные излучения или нет. А Шарик мог наслаждаться вкусом радиации, вкусом падающих на него солнечных лучей, даже вкусом радиоволн, которые возникают в атмосфере от разрядов молний и работы планетарных двигателей звездолетов! Да, именно так! Шарик питался излучением – любым, словно какой-нибудь необычный видон. Преобразовывал эти излучения своими органами (непонятно какими!), накапливал их и за счет этого существовал.

Как это ни странно, Сирус был для него идеальной планетой. Планетой, полной вкусного излучения, практически обеденный стол со вкусной-превкусной едой!

Зачем ел людскую пищу? Водоросли? А потому, что чувство, которое условно можно назвать «голодом», заставляло его беспрерывно получать элементы для строительства тела. Он рос. А для роста нужен материал. Для развития органов. Для наращивания его плоти, если можно так назвать невероятно крепкую броню, окружающую внутренние органы Шарика.

Совершенное существо. Идеально приспособленное к условиям Сируса. Если кто-то и должен жить на этой планете, так это миллионы и миллиарды шариков, которые ели бы водоросли, купались в жесткой радиации и солнечных лучах и росли, росли, росли…

Кстати сказать, непонятно, до каких пор бы росли! Сейчас Шарик чуть меньше человеческой головы. А что будет через месяц? Через год? Если он продолжит расти такими темпами, то через год достигнет размера небольшого звездного корабля! Что-нибудь вроде истребителя!

И вот это создаст огромную проблему. Небо над Сирусом контролируется. Такой мелкий объект, как нынешний Шарик, никого не интересует. А вот чужой «истребитель» – это уже совсем другое дело! Собьют! Уничтожат! Надо будет – и боевые платформы задействуют, от их взгляда не уйдет ничего в атмосфере планеты! И что тогда делать?

Но это уже потом. Будет время подумать. К примеру, можно летать пониже. Скрываться между кораблями. Мусорщики? Ну да… могут разболтать. Да не только могут – точно разболтают! Если увидят. Если будут ходить ночью. А ночью ходить не принято. Редкие мусорщики рискуют ходить ночью, хотя многие видят в темноте. Просто сложилось так, что ночью не ходят, да и все тут! Ночь – для сна. День – для работы.

Потренировавшись в «шарикозрении», Ник приступил к работе: короткий посыл-команда, и Шарик поднимается наверх, к открытому торпедному аппарату.

Вообще-то Ник не рассчитывал на успех, когда посылал Шарика в этот корабль. Он считал, что возможность проникновения через торпедный аппарат приближается к нулю.

Если только этот самый аппарат стоит на месте. А его не было. Совсем не было! Мембрана под него была, как, впрочем, и четыре других, а вот аппарата не было. Это и понятно – он ведь денег стоит! К тому же на задворках Империи полным-полно старых кораблей, которым нужен торпедный аппарат марки «КР-125–80» под ядерные самонаводящиеся торпеды «АИ-1284». Ну не всем же на современных тяжелых крейсерах да линкорах летать!

Теперь «подъем» не вызвал никаких затруднений. Рраз! И ты уже наверху. Мембрана раздвинута, труба, по которой некогда выскальзывала торпеда, то ли срезана, то ли откручена. Ник уже не помнил, как выглядят торпедные аппараты на таких кораблях. Впрочем, и не особо ими интересовался. Зачем? Расположение кают – это да. Схема коридоров. Трюмов. Машинного отделения. Рубка. Вот, в общем-то, и все, что есть в боевом или грузовом звездолете. Никаких салонов отдыха, никаких бассейнов и прогулочных палуб. Все это бывает только на круизных, пассажирских звездолетах, путешествующих от звезды к звезде. Или на частных яхтах, помеси боевых звездолетов и круизных лайнеров.

Да, бывают и такие. Но только не здесь. Частные яхты на мусорки не попадают. Это слишком дорогие аппараты. Так же как роскошные круизные лайнеры. Их обычно восстанавливают, если случилась какая-либо неприятность.

Сразу за мембраной просторный зал. Здесь когда-то были установлены аппараты, выбрасывающие ядерные торпеды антигравитационными толкателями. Уже снаружи у торпед включались свои двигатели, и они начинали охоту за мишенью, отмеченной наводчиком. В каждой торпеде – ядерный заряд, способный разнести небольшой корабль или проделать дыру в корпусе тяжеловеса. Если, конечно, у того нет противоракетной защиты.

Впрочем, у дорогих, современных торпед тоже есть защита – от бластеров обороны корабля.

Как это ни странно, в системе противоракетной защиты до сих пор применяются архаичные автоматические пушки, выпускающие разрывные снаряды. Потому что для того, чтобы взорвать торпеду бластером, нужно на долю секунды снять защитное поле, укрывающее от его импульса. А противник только этого и ждет. Снаряды проходят сквозь поле и уничтожают торпеду с не меньшей эффективностью, чем импульс бластера. У этих пушек только один недостаток – они уничтожают ракету на слишком близком расстоянии от цели, и корабль может задеть ядерный взрыв. Особенно если торпеда была заряжена антиматерией.

А если это был обычный заряд плутония, тогда ерунда, пшик. Ракета превращается в исхлестанную осколками груду металла, и взрыва не происходит. Плутоний не детонирует. Чтобы его взорвать, нужна специальная автоматика, которая закономерно разрушается во время обстрела.

Тут же в зале когда-то хранились сами торпеды. Устройство, в котором они находились, тоже не было. Сняли. По большому счету оно и торпедные аппараты – единое целое. Наводчику нужно лишь выбрать цель и направить в нее ракеты. Больше ничего.

До тех пор пока торпеды не закончатся, они сами загружаются в торпедные аппараты, сами вылетают и сами подрываются. Идеальный способ убить врага.

Есть, конечно, и древние звездолеты, на которых нужно нажать кнопку, чтобы запустить каждый смертельный заряд. И даже совсем древние, на которых нужно еще и нажать кнопку для заряжения торпед в их рабочие цилиндры. Но это уже такая древность, что, скорее всего, такие монстры остались лишь на самой окраине Вселенной, на глухих провинциальных космодромах. Если сохранились, конечно. Рухлядь мусорная.