себя! Помоги Василиску! Ты ведь видишь, что он умирает! Без него некому будет исцелять вампиров! Без него ты сам не сможешь исцелиться! Ты навсегда останешься одержимым кровью.

Жанна смотрела на меня снизу вверх, и я видел слезы, текущие из ее глаз. На мгновение былые чувства вернулись ко мне, я коснулся ладонью ее щеки, оставив на ней кровавый след. Но это был лишь краткий миг, уже в следующую секунду я захохотал и прокричал в ответ:

– Я и не хочу очищаться. Впервые в жизни мне так хорошо, впервые я ощущаю такую свободу! Это потрясающе, Жанна! Это просто потрясающе!

– Это не свобода, это самая страшная тюрьма, ты поймешь это очень скоро, – прошептала она.

В этот момент Ева схватила дракона и прильнула к его шее. Василиск, страшно захрипев в руках королевы вампиров, рухнул с высокого крыльца на землю вместе с ней. Тело его тут же воспламенилось. Ева страшно закричала, пытаясь вырваться из смертельных объятий Василиска, но огонь уже пожирал ее волосы и прекрасное лицо. Все вокруг замерли, наблюдая, как две некогда мощные силы превращаются в пепел.

– Он смог! Смог! Все кончено! – всхлипнула Жанна, глаза ее светились гордостью.

А потом она разрыдалась, прижавшись лицом к моей груди. Но ее слезы никак не подействовали на меня. Я растерянно смотрел, как Ева превращается в пепел. А еще меня жгло от жажды, и я только теперь понял, что так теперь будет всегда. Вампир во мне окончательно подчинил себе человека.

Я взял кинжал, валяющийся на земле и занес его над Жанной.

– Антон… Что ты делаешь? Это же я… – прошептала Жанна, подняв на меня залитое слезами лицо, – Постой! Я помогу тебе! Мы обязательно найдем другого дракона, есть еще в мире василиски.

Я замер на секунду, но потом в моей голове зазвучал голос Евы.

– Давай, герой, ты сможешь! Убей ее!

– Да, моя королева! – страстно проговорил я вслух.

– Это жажда! Борись с ней! Это не ты! Это не ты! Это все она. Борись, Антоша… – без остановки шептала Жанна, когда я рассек ей шею чужим кинжалом и прильнул губами к ране, из которой потоком хлынула кровь.

Жанна замолчала, обмякла в моих руках. Все вокруг закружилось, смешалось со снегом, беспорядочно сыплющимся с неба. Что я тогда испытал? Безумное наслаждение, взрыв чувств, полный экстаз, но все это так вымотало меня, что я, застонав, обмяк и повалился на землю, сжимая Жанну в объятиях.

***

Я очнулся от того, что меня трясет от холода. Я лежал, уткнувшись лицом в снег. Сколько времени я спал? И как это еще не замерз! Сквозь неплотно закрытые веки я увидел свет. Значит, уже наступил новый день. Ночная метель стихла. Я открыл глаза и первое, что увидел перед собой, было мертвое лицо Жанны. Оно было так близко к моему, что я в ужасе закричал, отполз в сторону. Сердце чуть не выскочило из груди, дыхание прервалось.

– Как?.. Что?.. Что случилось-то? – промямлил я осипшим от холода голосом.

Жанна была мертва, теперь я это точно видел. Кожа ее стала синюшной и уже начала покрываться трупными пятнами. Глаза были открыты, но теперь взгляд был подернут безразличной, мертвой пеленой. До меня не сразу дошло, что это сделал я. Я убил ее своими собственными руками. Убил свою возлюбленную. Убил…

И вот теперь, я, много лет проработавший с мёртвыми телами, не мог приблизиться к телу Жанны, не мог дотронуться до её холодной щеки. Я не мог даже смотреть на неё. Мне было дурно, противно, стыдно. И горько. Горечь заполнила сначала рот, а потом и все внутренности. Я сплюнул, но все равно было очень горько. Почувствовав неприятную, давящую тяжесть в груди, я зажмурился и обхватил себя руками.

Дрожа всем телом, я огляделся вокруг в поисках других тел, но кругом было пусто. Я вскочил на ноги, осматривая место, где ещё несколько часов назад все было усыпано мертвыми телами и залито кровью, и ничего не понимал. Где все? Куда все делось? Вокруг была тишина, и землю покрывал толстый слой выпавшего за ночь снега. Ни Евы, ни её беспощадных мужланов нигде не было. Здесь были лишь я, Жанна и огромная вина, повисшая над моей головой тёмным облаком. Меня трясло, я упал на снег и разрыдался. Вся непомерная тяжесть от содеянного обрушилась на меня, придавила к холодной земле. Я вновь и вновь прокручивал в голове события ночи и не мог понять, как я смог сотворить такое, ведь я же любил ее! И сейчас люблю!

– Я чудовище! Чудовище! – закричал я, уткнувшись лицом в снег.

Сжав кулаки, я изо всех сил стал колотить ими сначала по снегу, а потом по своему телу. Мне хотелось провалиться, исчезнуть с лица земли, раствориться в воздухе, вырвать из головы память о случившемся. Но это было невозможно.

Успокоившись, я стал судорожно думать, как мне жить дальше, куда вообще теперь идти, что делать. Я стал настраивать себя на предстоящее долгое тюремное заключение. В полиции вряд ли поверят в историю про вампиров и драконов… Пффф, да я сам уже в нее не верил! Все бред. Вся моя жизнь стала сплошным бредом.

Наконец, я поднял голову и осмелился взглянуть на Жанну. А потом подошёл к ней и заговорил. Я говорил так, как будто она могла меня слышать. С недавних пор я понял, что в этом бренном мире полно мистических тайн и загадок. Поэтому мне хотелось верить в то, что Жанна, или какая-то её частичка, меня слышит.

– Жанна, милая моя Жанна… Детка, ты – моя единственная любовь. Такая нежданная-негаданная! Твоё появление в моей жизни наконец-то наполнило её смыслом. С тобой я познал не только любовь, но и окунулся в совсем другой мир. Так все у нас с тобой закрутилось-завертелось! Ух! А ведь ты, милая моя, гораздо сильнее меня. По сравнению с тобой, я жалкий слабак. Жаль, что ты запомнила меня таким. Теперь-то я знаю, что я могу быть сильнее. Теперь я знаю о силе гораздо больше. И о любви тоже. Жанна… Ох, Жанна… Прости меня за все , любовь моя!

Я обхватил ладонями ее бледное лицо и наклонился, чтобы поцеловать. И тут внутри опять загорелся этот, уже знакомый, противный огонь. В горле зажгло, и я с трудом отстранился от тела Жанны. Я хотел перетерпеть жажду крови, подавить её, но с каждой минутой она все больше овладевала моим разумом.

На меня накатила волна паники.