Эльфы, негромко переговариваясь, разошлись по поляне и,казалось, не обращали на хоббитов ни малейшего внимания. Фродо и его спутникисели на траву, завернулись в одеяла и боролись со сном. Ночь тянулась итянулась, огоньки в долине погасли один за другим. Пиппин пристроился ккакому-то бугорку и уснул. Высоко в небе, на востоке, мерцала Звездная Сеть -Реммират, а из тумана медленно поднимался красный Боргил, сияя винным цветом,словно драгоценный камень. Никто не услышал порыва ветра, но туман словносдернула невидимая рука, и сверху наклонился, перешагивая через край мира,Небесный Воин Менельвагор, опоясанный сияющим поясом. В этот момент эльфы разомзапели. Словно сам собой вспыхнул на поляне костер, и хоббитов позвали.

– Эй, сюда! Идите к нам! Настало время для разговоров ивеселья.

Пиппин сел, дрожа и протирая глаза.

– В зале горит огонь, и кушанье для проголодавшихся путниковготово, - сказал стоявший перед ним эльф.

Южный конец поляны уходил под своды леса, образуя подобиезалы, крытой ветвями деревьев; стволы их, словно колонны, вздымались с двухсторон. Здесь весело потрескивал костер, а на нижних сучьях укреплено было ещенесколько факелов, горевших разноцветным ровным огнем. Эльфы расселись вокругкостра, одни передавали наполненные кубки, другие обносили подносами с едой.

– Прощения просим за скудную трапезу, - извинились передхоббитами. - Но мы далеко от наших гостиных. Если заглянете как-нибудь к намдомой, надеемся попотчевать вас как подобает.

– Эта скудная трапеза не уступает деньрожденьишному пиру, -пробормотал Фродо.

Пиппин плохо запомнил угощение этой ночи. Он весь былпоглощен лицами эльфов, словно озаренными внутренним светом, их голосами,такими разными и такими прекрасными, какие бывают только в грезах. Он смутнопомнил хлеб, имевший вкус свежей белой лепешки; помнил плоды, нежность ароматакоторых не с чем сравнить, он осушил бокал, наполненный, казалось, золотистымлетним полднем с привкусом меда.

Сэму явно не хватало слов, чтобы выразить переживания этойночи, но она осталась для него одним из главных событий всей жизни. Позже онговорил, вспоминая: «Ну, сударь, если бы я вырастил такие яблоки, вот тогда былбы я Садовник. Но яблоки - что! А вот пение! Ох, и запало оно мне в сердце,если вы понимаете, про что я…»

Фродо же ел, пил и разговаривал с удовольствием. Он немногопонимал по-эльфийски, усердно прислушивался и старательно подбирал слова, неуставая благодарить угощавших его на их родном языке. Они улыбались и говорилидруг другу:

– Ну что за прелесть! Просто бриллиант среди хоббитов!

Пиппин, не выдержав переживаний, заснул с недопитым бокаломв руке. Его бережно перенесли под деревья и уложили на мягкое ложе, где он ипроспал до рассвета. Сэм ни за что не хотел покидать Фродо. Когда Пиппин выбылиз игры, он некоторое время боролся со сном, потом свернулся клубочком у ногФродо, поклевал носом и тоже заснул. А Фродо тем временем вел неторопливуюбеседу с Гилдором.

Они переговорили о многом, старом и новом. Хоббитрасспрашивал эльфа о событиях в широком мире. Новости были безрадостными, еслине сказать зловещими: сгущалась Тьма, разгорались войны, Люди безнадежносражались, Эльфы обреченно уходили. Наконец Фродо задал давно волновавший еговопрос:

– Скажи, Гилдор, а ты не видел Бильбо после того, как онушел?

– Видел, - с улыбкой ответил эльф. - Даже дважды. Вот наэтом самом месте он распрощался с нами. Но нам довелось встретиться еще раз,далеко отсюда.

Больше он ничего не добавил, а Фродо не стал расспрашивать.Гилдор сам обратился к нему:

– Ты ничего не рассказал о себе, Фродо. Кое-что я знаю, а потвоему лицу и мыслям, стоящим за твоими вопросами, догадываюсь об остальном. Тыведь уходишь из Шира, и уходишь в сомнениях - сможешь ли найти потерянное, иливыполнить задуманное, или даже просто вернуться в родные края. Разве не так?

– Эх, - вздохнул Фродо, - так, конечно. Но я-то думал, мойуход - тайна. Кроме Гэндальфа да Сэма и не знает никто… - он взглянул на мирнопосапывающего Сэма.

– От нас Враг твоей тайны не узнает.

– Враг? Так ты знаешь, почему я ухожу?

– Я не знаю, почему Враг преследует тебя, но чувствую:опасность не только впереди или позади. Она со всех сторон.

– Ты о Всадниках? - побледнев, спросил Фродо. - Я так идумал, что их послал Враг. Но кто они?

– Разве Гэндальф не рассказывал тебе? - удивился Гилдор. -Впрочем, ему виднее, но тогда и мне не след пугать тебя в дороге. Скажу только,что выйти ты успел в самый последний момент, если успел, конечно. Теперь надоспешить. Дорога назад закрыта. Шир тебе не защита больше.

– Да уж что может быть страшней твоих намеков! - воскликнулФродо. - Я знал про опасность, но в своем собственном Шире никак не предполагалс ней столкнуться. Подумать только! Хоббиту теперь от Водьи до Реки спокойнопройти нельзя!

– Это не твой собственный Шир, - веско сказал Гилдор. - Жилиздесь и до вас, будут жить и после вас. Вокруг - мир. Можете не обращать нанего внимания, но вы - в нем, а он - в вас.

– Знаю, - устало согласился Фродо. - Да только он всегдаказался таким уютным, таким безопасным. Что же мне делать теперь? Я хотел уйтитайно и пробираться в Дольн, а похоже, меня выследят раньше, чем я доберусь доЗаскочья.

– Делай, как задумал, - посоветовал Гилдор. - Вряд ли дорогатак опасна. Тебе, по-моему, мужества не занимать. Более подробный совет надобыло у Гэндальфа спрашивать. Я ведь не знаю причин твоего бегства, не знаю,зачем ты нужен Черным Всадникам. А Гэндальф знает. Ты же виделся с ним передвыходом?

– Хотел увидеться. Вот это меня действительно беспокоит. Яждал его. Долго ждал. Он обещал вернуться в Хоббитон самое позднее позавчера.Но так и не появился. Что могло его задержать, ума не приложу. Может, надо быловсе-таки дождаться его?

Гилдор долго молчал.

– Не нравится мне это, - произнес он наконец. - ОпозданиеГэндальфа не к добру. Но, знаешь, не зря говорят «Не лезь в дела Мудрых. Понять- не поймешь, а хлопот не оберешься». Тебе выбирать: ждать или уходить.

– У нас еще говорят, - усмехнулся Фродо, - «спроси у эльфасовет - получишь в ответ и да и нет».