- Я его понимаю, - сказала Табита. - Впрочем, это не имеет никакого значения. Все кончено.

- Но мы с тобой по-прежнему друзья? Я не заходил, боялся, что ты запустишь в меня тарелкой или еще чем-нибудь.

Табита выдавила смешок, но не сдержалась и снова расплакалась.

- Конечно, друзья. Просто теперь все по-другому. Какое-то время я не смогу видеться с тобой, Эйден, поскольку, глядя на тебя, не могу не думать о нем. Ты понимаешь меня?

Эйден печально кивнул.

- Я буду скучать.

- Знаю. Слушай, сейчас мне надо идти. Я позвоню тебе сама.

- Таб, погоди. На улице ливень, мой водитель отвезет тебя домой. Позволь мне сделать хотя

бы это.

Табита отрицательно покачала головой.

- Я лучше пройдусь.

- Но ведь льет как из ведра.

- Вот и хорошо: никто не заметит моих слез.

Эйден посадил Табиту в лифт и остался стоять, наблюдая за поочередно загоравшимися номерами этажей, пока кабинка не остановилась внизу, а затем направился к Завье.

"Ведь я предупреждал".

Оттого, что он оказался прав, Эйдену было не легче.

Ничуть.

На какое-то время ему действительно показалось, что у них все может получиться. Мрачнее тучи он вошел в кабинет Завье. Тот сидел за столом и работал как ни в чем не бывало. Это еще больше разъярило Эйдена.

"А может, он вовсе и не притворяется, - решил про себя Эйден. - Может быть, Завье и правда все безразлично".

- Я только что встретил Табиту. Она ушла отсюда вся в слезах. - Эйден щелкнул пультом дистанционного управления от телевизора.

Завье даже не потрудился поднять голову и при звуках, донесшихся из телевизора, лишь нахмурился.

- Она вернула мне деньги. И это ее, видимо, очень расстроило. - Он ожидал, что Эйден в ответ на эти слова рассмеется, но тот молчал. Тогда Завье, оторвавшись от своих бумаг, взглянул на него. Эйден отряхивал свой мокрый пиджак, собираясь повесить его на вешалку. - Признаюсь, я никогда ее не пойму. Ради чего, спрашивается, она все это делала, если намеревалась возвратить деньги?

- Иногда ты бываешь таким идиотом!

Завье сощурился. Ему вдруг показалось, что всегда добрый и веселый Эйден сейчас ударит его.

- В чем дело?

- Я гей! - выкрикнул Эйден.

- Ну и что?

- Я гей, - повторил Эйден. - Но даже я обо всем догадался.

Завье в крайней растерянности уставился на брата.

- Сам подумай, ради чего Табита все это делала. Да она же любит тебя, идиот, бог знает почему.

- Мы заключали сделку, - угрюмо отозвался Завье. - И она участвовала в ней из-за денег.

- Почему же они тогда здесь? - Эйден жестом указал на банкноты, лежавшие на столе. Почему она, вся растрепанная, без следа косметики на лице, рыдала в коридоре?

- Она всегда растрепанная.

- Нет, не всегда. К тому же Табита всегда накрашена. Всегда. Подобные вещи я замечаю.

- Потому что ты гей? - спросил Завье в замешательстве.

Эйден закатил глаза.

- Потому что я не слепой.

- Так, значит, ты хочешь сказать... - медленно начал Завье, вставая, - что Табита любит меня? Табита действительно любит меня?

- Наконец-то дошло. - Эйден снова закатил глаза и опустился на одну из роскошных кожаных кушеток.

- И что мне теперь делать?

- А вот этого я не знаю. Однако полагаю, будет лучше, если ты сейчас же поедешь к ней.

Она с безразличным видом подошла к дорожке, ведущей через сад. Намокшая от дождя одежда пристала к телу, а со слипшихся вьющихся волос капала и стекала по спине вода. Но Табите было все равно. Она понимала, что глубокое уныние со временем пройдет, но, пока в ней теплится жизнь, а ее сердце бьется, она будет любить Завье.

Выглянувшее из-за тучи солнышко не порадовало ее: без Завье белый свет стал не мил.

Вдруг в траве что-то блеснуло. Табита нагнулась и подняла кольцо. На глаза навернулись слезы.

- Табита.

Табита замерла. Она настолько не ожидала услышать голос Завье, что буквально окаменела.

- Завье? - Табита выпрямилась и полной грудью вдохнула прохладный воздух, чтобы остудить жар в своей груди. - А я собралась в ломбард. Как ты думаешь, сколько мне дадут за него?

- Табита, не надо.

Она шмыгнула носом, вытирая его тыльной стороной ладони. Не самое изящное движение, что и говорить.

- Конечно, нужно будет как следует отмыть его, но я уверена, что несколько тысяч мне удастся за него получить. Я еле нашла это кольцо.

- Табита, ты можешь минуту помолчать и посмотреть на меня?

- Это еще зачем? - резко отозвалась она.

- Посмотри на меня, пожалуйста.

Однако Табита не могла этого сделать. Она не могла посмотреть на Завье и не разрыдаться, а потому уставилась куда-то поверх его плеча.

- Я знаю, что ты любишь меня.

Табита ничего не ответила.

- И еще я знаю, что люблю тебя.

Она все еще стояла неподвижно.

- Разве ты не хочешь ничего сказать?

- А что я могу сказать? - медленно произнесла она. - Я уже говорила, что люблю тебя.

Ты сказал, что тоже любишь, то есть, прости, любил меня. Но это не помешало тебе бросить меня.

- Я струсил.

Табита очень медленно подняла глаза на Завье.

- Но почему? Как ты, такой сильный, мог испугаться меня?..

Завье приставил палец к ее губам.

- Мои дела идут успешно, потому что я не боюсь работы. Знаешь, почему мне это легко дается?

Табита помотала головой, и мокрые кудри взметнулись и вновь упали на плечи.

- Это легко потому, что не имеет значения.

По крайней мере для меня. Я могу заработать миллион или потерять его, но в конечном счете это всего лишь деньги, и больше ничего. Любовь же... - Завье тихо засмеялся, но в его смехе слышалась горечь. - На деньги мне плевать, Таб, но обмануться в любви и быть бессовестно использованным, впасть в отчаяние и жить с разбитым сердцем... Этого я не вынесу. Сердце мне говорит одно, а голова - совсем другое. Такой брак, как у моих родителей, меня никогда бы не устроил. И вот я встретил тебя, Табита, рыжеволосую красавицу. Я почти убедил себя, что защищаю Эйдена и свою семью, а на самом деле защищал только себя.

- От чего защищал? - Табите необходимо было услышать ответ, увериться в том, что она не насочиняла бог знает чего, услышав в его словах то, чего там в действительности не было.