– А есть еще один выход из магазина?

– Есть. Через туалет.

– Это как?

– Да в туалете имеется еще одна дверь – задняя, запасная. Она выходит прямо в подъезд этого дома.

– Вот как?! Интересно…

– Конечно, мы ее держим закрытой, чтобы с той стороны к нам в магазин никто не проник.

– А со стороны подъезда она смотрится как обычная квартирная дверь?

– Конечно. Маргарита Игоревна хотела сначала ее совсем замуровать, но пожарники потребовали, чтобы в магазине был запасной выход на случай пожара…

– Понятно, понятно. А если выйти через туалет в подъезд, можно снаружи закрыть дверь на ключ?

– Конечно, можно. Мы один раз так выходили, когда у нас замок в парадной двери сломался, правда, это давно было…

– Так, говорите, в седьмом часу Маргариты Игоревны не было в магазине?

– Не было. Я и в туалет торкнулась. Дверь была заперта, но я ее позвала, а она не откликнулась. Я подумала, что все это так странно, но рассуждать было некогда: покупательница ждала…

– А потом когда она появилась?

– Я не знаю, я с покупателями в зале занималась, не до того мне было. А часов в семь она вдруг вышла к нам в зал, велела магазин закрывать и принялась, как ни в чем не бывало, считать товар. Я ее спросила насчет чайника, она нервно так отмахнулась: отстань, мол! Я еще удивилась: обычно Маргарита так трепетно относится к тому, чтобы удовлетворять потребности покупателей…

– Ага. И сколько времени ее не было в магазине?

Даша пожала плечами:

– Понятия не имею! Я ведь не засекала, когда она исчезла.

– Говорите, нервничала?..

Девушка кивнула. В это время сигареты наши выкурились до самого фильтра, мы их бросили в урну и попрощались друг с другом. Даша вернулась в торговый зал, а я выключила диктофон и направилась к своей машине.

Я ехала к дому, в котором жила Карина, размышляя по дороге о только что услышанном. Если раньше у меня и были какие-то сомнения насчет Маргариты Игоревны, то они только что рассеялись, как утренний туман. Значит, мадам, все-таки вы отлучались из своего магазина и именно в то самое время, когда произошло убийство домработницы! Так, так… Для нее такой поворот событий, конечно, очень плох, просто донельзя скверен, но для ее сына, которого она умоляла помочь освободить, просто замечателен. Думаю, в самое ближайшее время мальчик Женя сможет приступить к своим занятиям в институте.

Я остановила машину на углу дома девяносто шесть по улице Калиновой. Выйдя из нее и направившись ко второму подъезду, я вдруг заметила возле мусорных баков своего старого знакомого – бомжа Аякса Венчика, в миру Вениамина Аясова. Венчик был личностью незаурядной: непризнанный гений и философ в одном лице. Он жил в каком-то полуподвале, сдавал бутылки и говорил притчами. Но он не был обычным балаболом и пустозвоном: при действиях на свалках, в подвалах, на рынках он был просто незаменим. Он не работал из идейных соображений, предпочитая полуголодную свободу гарантированному заработку, а если мне случалось обращаться к нему за помощью, он свой прикорм оправдывал стократ.

Венчик со товарищи изучал содержимое мусорных баков, расположенных как раз напротив дома, где жила Карина. Ну, как было не поздороваться со старым знакомым!

– Привет, Венчик! – сказала я, подходя к бакам и стараясь дышать не слишком глубоко.

– О! – вскричал он обрадованно. – Наше вам!.. С почтеньицем!..

Венчик приподнял старую, всю в дырках от моли фетровую шляпу.

– Вы что, теперь здесь тусуетесь? – поинтересовалась я, кивнув на его товарищей.

– Так ведь здесь овощной ларек рядом. Видала, какие деликатесы выбрасывают? – Старый знакомый продемонстрировал мне пакет, полный порченых бананов и апельсинов. Вид у них был явно не товарный, но Венчика это совершенно не смущало.

– А еще это?

Он поднял с земли другой пакет, полный полусгнивших яблок.

– Повезло вам, – с некоторой долей иронии сказала я.

– Само собой… А у тебя как дела? – осведомился мой старый знакомый.

– Идут.

– Понятно, – кивнул бомж и оглядел меня с ног до головы. – А к нашим бакам за чем пожаловала?

– Да вот, шла мимо, увидела тебя, решила поздороваться…

– А-а…

– Давно здесь ошиваетесь? – спросила я.

– Давно. Мы вообще сюда часто ходим. За овощами и фруктами. Сама понимаешь: витамины необходимы организму, тем более весной. Авитаминоз проклятый одолел…

– Значит, здоровый образ жизни ведете? – понимающе кивнула я. – Что ж, молодцы! А у меня здесь дело. Про застреленную с неделю назад девушку из второго подъезда слышал?

– Это про сороку, что ли? Слышал. Про тот случай весь двор судачит, – усмехнулся Венчик.

– Так вот, я это дело расследую. По нему одного паренька взяли, но я подозреваю, что он не виноват. Собираю сведения, пытаюсь его освободить.

– А что за парнишка? – поинтересовался мой знакомый.

Я достала из сумочки фотографию Евгения и показала Венчику.

– О! Знакомая личность! – неожиданно для меня усмехнулся тот и поправил свою ковбойскую шляпу.

– Ты что, витаминов своих объелся? Откуда он тебе знаком? Ты знаешь, из какой он семьи?!

– А я тебе говорю, что знаю его.

– Вместе в институте учитесь? – съязвила я.

– Я не так выразился. Я его не знаю, но я его помню. Он, похоже, в этом доме живет.

– Да? – удивилась я. – С чего ты взял?

– Я его несколько раз здесь видел, в последний – недавно… Да вот как раз в тот день, когда ту девицу прихлопнули.

– Ты не мог его запомнить, – засомневалась я.

– А я тебе говорю, что запомнил! – кипятился Венчик-правдолюбец. – В тот день такие апельсины выбросили! Это же просто кошмар! Такие хорошие продукты люди на свалку выбрасывают! Зажрались, одним словом. Вот, значит, мы с Гоней тут ковыряемся, апельсины из баков выуживаем… А тут как раз подходит этот парень с твоей фотографии и бросает пакет в мой бак. Нет, ты представляешь, какой хам: прямо перед носом у меня пакет бросил. Я его сразу вытащил, развязал, чтобы посмотреть, что там ценного…

– И что, повезло? Было что-нибудь ценное?

– Спрашиваешь! Я везучий… Курочку выбросил, представляешь?! Да такую!.. Ну, веришь, половину мяса с костей не обглодали! Нет, зажрались люди, точно: зажрались… Еще все жалуются: плохо живут!..

– А этот парень во сколько был, можешь сказать?

– Да что-то где-то часу в седьмом… Точно, в начале седьмого!

Я просто опешила:

– Откуда знаешь, Венчик, ведь часов у тебя сроду не было.