class="p1">– Поддержка на месте. Если подкрепить мои соображения вашими рекомендациями и товарища Малышева, вероятность благоприятного исхода будет выше. Не хочу, чтобы Феликс Эдмундович принял меня за прожектёра.

Он немного помолчал, прежде чем дать ответ.

– Задумка сырая, но в принципе хорошая. Можешь рассчитывать на меня. Малышева беру на себя, он тоже не откажется. На этом всё? – Он бросил на меня взгляд, полный надежды.

– Нет, товарищ Камагин. Есть и вторая задумка.

– Так и знал! Ладно, озвучивай, что тебе ещё взбрело в голову на мою погибель…

– Идея тоже далеко не новая. Предлагаю возродить что-то вроде института околоточных. Разобьём город на участки, в каждом откроем опорный пункт милиции и создадим должность участкового уполномоченного, который будет отвечать за порядок на вверенной территории.

В моём прошлом участковые появились в конце 1923-го года, вполне логично слегка подтолкнуть ход истории.

– Сейчас в прессе много дискуссий на этот счёт. Только называют слегка иначе – участковыми надзирателями. В принципе, согласен – начинание хорошее, но опять же – вопрос нужно решать на уровне столицы, – заметил собеседник.

– Конечно-конечно. Но я предлагаю закинуть руководству удочку насчёт того, что в Рудановске будет проведён эксперимент. Мы первыми у себя опробуем это дело, а по результатам уже станет ясно.

– А ты не боишься, что результат окажется отрицательным и проект зарубят на корню? – усмехнулся Камагин.

– Это будет зависеть от того, кто займёт эти должности, – сказал я. – Нужно комплектовать штат проверенными людьми: коммунистами и комсомольцами. И ещё…

– Что – ещё?

– Власть должна помнить о них и никогда не забывать, – твёрдо объявил я.

Глава 17

День близился к концу, в кабинете начало темнеть. За окном протянулись багровые полосы вечерних облаков.

– Кажется, пора и честь знать, – первым опомнился я.

Время в разговоре пролетело быстро. Вот что значит иметь дело с интересным собеседником. – Да, что-то засиделись мы с вами, – с добродушной улыбкой кивнул Камагин. – Ваши бумаги, товарищ Быстров, я ещё раз перечитаю и обговорю с товарищами из горкома. Рациональное зерно в них есть, но, возможно, что-то придётся переделать.

– Если на пользу дела, я не возражаю.

– Палки в колёса ставить не собираемся.

– Договорились!

Мы распрощались, пожав друг другу руки.

Начальник городского управления административных органов оказался толковым мужиком, работать с ним было приятно. Да и он вроде проникся ко мне симпатией, даже подначивать перестал.

Теперь лишь бы выгорело то, что я задумал. У любого нового всегда тысячи противников, так что вряд ли будет легко, особенно на первых порах, но капля камень точит. Потихоньку-полегоньку добьюсь своего.

Время уже позднее, и я замечтался, как приду домой и сразу на боковую.

Небо на западе порозовело, от домов потянулись вытянутые тени, постепенно зажглись крупные звёзды.

В одиночных прогулках по вечернему неосвещённому городу романтики мало. Народ попрятался по домам, не высовывая нос на улицу. Из прохожих только милицейский патруль. Парни узнали меня, подошли и поздоровались.

Я обрадовал их известием, что скоро долги по зарплате выплатят. Лица у ребят сразу сделались довольными. Само собой, после таких новостей нести службу куда приятнее.

До тёплой кровати было, что называется, рукой подать – меньше квартала, как из подворотни напротив выскочила полураздетая женщина с испуганным лицом. Она неслась не разбирая пути и налетела на меня.

Я едва успел подхватить её и удержать от падения.

– Гражданочка, что произошло?

– Помогите! – женщина тряслась от страха. – Пожалуйста, помогите!

– Конечно, помогу. Успокойтесь и скажите, что случилось.

– У мужа запой. Нажрался теперь и дерётся. Избил меня, полез с кулаками на детей. Он когда пьяный – не в себе, бешеный. Помогите, пожалуйста! Спасите, Христа ради!

– Показывай, куда идти, – решительно заявил я.

Похоже, дело действительно серьёзное, раз женщина выскочила из дома в таком виде и кинулась за помощью. Соседи обычно в семейные разборки не встревают – иной раз вмешаешься и выйдет себе дороже. Да и милиция тоже лезть не любит.

Но тут явно тяжёлый случай, раз рукоприкладство дошло и до детей.

На улице никого не было, так что несчастной повезло, что нарвалась на меня.

– Скорее, скорее, – заторопила меня женщина. – Ванька как с цепи сорвался. Обещал за топор взяться, а с него, дурака, станется.

М-да, топор – это хреново. Доводилось мне сталкиваться с уродами, что пускали его в ход. Такой был кровавый расколбас – без содрогания смотреть невозможно.

Нет, трупов, тем более детских, я не допущу. Может, конечно, пьяный папаша уже опомнился, но в нашей работе полагаться на надежду нельзя. Готовиться надо к худшему. В первую очередь, к тому, что бухой гражданин уже точно схватился за топор и готов к «подвигам».

Я ускорился.

– Далеко ещё?

– Нет, уже совсем близко. За тот дом завернуть и сразу наш будет, – заговорила женщина.

Она едва поспевала за моими размашистыми шагами.

Мы обогнули ряд каменных строений и оказались почти в абсолютной темноте, словно кто-то разлил здесь чёрные чернила.

– Как попадём внутрь? – задал я интересовавший меня вопрос.

– Я дверь открытой оставила. Федька – пьяный в стельку, запереть не догадается, – сообщила незнакомка.

Федька?!

Я среагировал молниеносно, резко уходя с наиболее вероятной траектории выстрела. Киллерша (а кто это ещё мог быть, кроме убийцы, которая намеренно уводила меня в глухое и безлюдное место?) тоже сообразила, что случайно перепутала имя придуманного супруга, нажала на спусковой крючок, но было уже поздно: я находился в другом месте.

Рука потянулась за наганом, секунда и ствол оказался бы у меня в руках, но под ноги угодил невидимый предмет – скорее всего, деревянный ящик, кем-то оставленный чуть ли не посреди двора. Он сыграл со мной дурную шутку.

Я споткнулся, потерял равновесие и упал на землю.

Киллерша пальнула на звук, но и тут я оказался быстрее, перекатившись в сторону. Сразу две пули с чавканьем зарылись в грунт.

И тут до меня дошло: мой наган… я потерял его при падении и практически оказался с голой ж…, то есть с обнажённой пятой точкой против опытного стрелка, пусть и в женском обличье.

Жалко, конечно, но что поделаешь? Если выживу, впредь буду ходить с запасным револьвером.

Тут выяснился и следующий прискорбный факт: киллерша работала не в одиночку.

– Стреляйте, он здесь! – заорала женщина.

Сразу несколько вспышек молниями пронзили темноту. Одна из пуль с треском разнесла ящик, послуживший причиной моего падения, ещё одна пролетела на расстоянии меньше волоса до моей правой щеки.

Отыскать наган не представлялось возможным, атаковать женщину и отобрать у неё револьвер граничило с сумасшествием, однако сдаться и