Проскальзываю в ванную с гулко бьющимся сердцем. Закрываю за собой дверь, щелкаю замком и только после этого опускаюсь на колени, на мягкий ковер. Закрываю рот ладонью, стараясь на заскулить от боли и наделанных ошибок.

За дверью ванной раздаются шаги Андрея, он удивляется тишине в доме - зовет сначала Тимура, а затем меня. Я молчу. Мне страшно, мне безумно страшно оставаться с ним наедине – каждую секунду я буду бояться того, что он узнает правду и… убьет меня.

Правда будет страшна каждый час, каждый день, месяц и, возможно, годы…

Боже, как же тяжело даются прогулки… Глубоко вздохнув полной грудью, я прошу мужчину остановиться и присесть на ближайшую лавочку.

- Мне совсем не нравится эта клиника, милая!

Когда же он прекратит это? Я уже давно решила, где буду рожать, а Андрей сразу же сказал, что клиника эта неподходящая, а врач совсем не грамотный. Андрею ведь лучше знать, что и как – грамотно, человеку-то с юридическим образованием.

- Мой отец ведь предложил для нас самую лучшую клинику города, а мама опытного врача, почему бы не рожать там? Мама плохого не посоветует…

Я разве что только глаза не закатила, настолько эти разговоры сидели у меня поперек горла.

- С этим врачом я с первых месяцев беременности, Андрей! И она мне очень нравится.

- Лера твоя уж точно не способна посоветовать что-то дельное и хорошее! – буркнул мужчина, презрительно оглядывая не столь богато обустроенную клинику, - неужели у них денег нет получше украсить территорию?

- Андрей, хватит! – взмолилась я, - мне вот-вот рожать, а ты до сих пор не можешь успокоиться! Слушай, может тебе вообще не стоит приезжать до моих родов, а?! – вспылила я.

Андрей нахмурится, оглядел меня недовольно, но промолчал. Ненадолго его хватило, правда.

- Почему ты меня гонишь? Все-таки могу я побыть немного со своей женой? Я соскучился, тебя уже месяц нет дома. Я понимаю, что это все в целях здоровья твоего и малыша, но я действительно скучаю…

Остудив свой пыл, я вложила ладонь в предложенную им руку. Муж тут же сжал капкан, немного сдавливая мою ладонь.

- Наши отношения охладели после твоей беременности, - недовольно заметил он.

- Ты знаешь, как отреагировали мои родители на внеплановую беременность. Я до сих пор подавлена их разочарованием во мне.

- Что же такого в том, чтобы забеременеть до брака?! В конце концов, мы не только жили вместе, но и планировали свадьбу через три месяца! Просто перенесли сроки на пораньше, но чего из этого трагедию делать?!

- Я не хочу об этом… - прошептала я, останавливая очередную эмоциональную речь Андрея.

Мои родители отнеслись к этому… я даже не знаю, как выразиться помягче. Отец слег на несколько недель, а мать крутилась вокруг него и меня видеть совсем не хотела. Первое время. Я прекрасно понимала, что все остынут со временем – и отец, и мать, и мы с Андреем, но этот период выдался трудным. Период адаптации к мысли, что они внепланово станут бабушкой и дедушкой.

Потом сели и поговорили по душам. Мои родители Андрея любить не стали, но смирились. И я была рада, что отцу полегчало, и он был рад, что больше не заставлял беременную дочь нервничать.

- Вика? Слышишь меня?

- М? – я оторвалась от мыслей, возвращаясь к настоящему.

- Как назовем ее? Нашу малышку…

- Я… не думала об этом, - сглатываю я, отворачиваясь.

- А я думал об этом еще тогда, когда ты сбежала.

Мои ресницы дрогнули, и я ненадолго прикрыла глаза. Белоснежные крошки снега вихрем полетели на нас, я поплотнее запахнула верхнюю одежду.

Прошел Новый год, наступил январь. У нас будет январская дочка. У нас с Тимуром, который так и не узнал правду.

Спустя время после исчезновения Тимура я сбежала, хотя едва ли это можно назвать побегом. Я собрала сумку, в которой были документы, огромная сумма накопленных денег, которую я берегла и хранила, и вещи на первое время. Сразу поехала к родителям, которых было необходимо предупредить о моих планах. Заверить, что со мной все хорошо, ведь Андрей бы первым делом позвонил и приехал именно к ним.

Я и поехала, я и рассказала им… часть правды. Что хочу уйти от Андрея, не хочу за него замуж – лепетала всякий бред, настоящий бред! Не скажешь ведь родителям, что ребенок, мало того, не в браке зачат, так еще и от другого. У них сразу у обоих инфаркт бы случился.

Я осторожно объяснила им, что не люблю Андрея… Лгать почти и не пришлось. Чувства делись куда-то, переметнулись, скрылись… Я не уследила куда, но больше я их не замечала. Как будто и не любила, и не было этих чувств.

Ну, папу в тот же вечер и увезли в больницу. Я звоню Лерке, которая знала обо всем в моем жизни, она обещает приехать и подменить меня, а мне самой говорит уезжать, как мы и планировали. Я разрываюсь между плачущей мамой, объясняю, что мне придется исчезнуть, пока меня не хватился Андрей, но бросить отца в тяжелом состоянии я так и не смогла. Оставила сумку в родительском доме, а сама поехала в больницу – где меня и нашла вся компания. Андрей уже сидел рядом с плачущей мамой и Лера тоже была там, приехавшая подменить меня у постели отца.

Врать не пришлось, Андрей и сам видел состояние папы, поэтому додумал все за меня – что я сама рванула сюда, как только узнала о папином приступе. Лера тогда покачала головой, мол, все. Я и сама поняла, что дел натворила кучу – отца в больницу уложила, Андрею наврала с три короба, Тимура заставила уехать, а мама меня едва видеть не хотела.

Впрочем, о Тимуре все и забылось скоро. Он прошел в моей жизни мимолетно, оставив после себя лишь жестокий и нестираемый след.

Папа отошел через месяц, а мы с Андреем вернулись в дом. Следующий приступ отец мог не пережить, а Андрей, словно почуял неладное, запретил мне выезжать куда-либо без водителя и охраны.

В декабре папа полностью поправился и вышел на работу на завод, несмотря на наши с мамой заверения, что в этом нет необходимости.

- Ты прости, дочка, но я буду работать и помогать тебе, пока полностью не поверю в надежность Андрея. А этого, увы, пока не происходит… – вздохнул тогда отец.

- Папа, у меня достаточно денег. Поверь, я не глупенькая у тебя и не наивная, у меня есть личные сбережения, свои собственные. Я даже вам имею возможность помогать, так почему бы тебе не оставить работу?

- Не знаю, Вика, не знаю… Нехорошее у меня предчувствие, - отец скользнул взглядом по моему уже тогда выпуклому животу и замолк. На этом наш разговор был закончен.

А когда была свадьба, на которой отец чувствовал себя не совсем важно, они с мамой спросили меня, где Тимур. Он ведь обещал, что будет в России до свадьбы. Хорошо, что Андрей не слышал этого разговора, ну а я как-то увернулась тогда. Снова всем наврала. Как бы не запутаться в собственной лжи?