* * *

Было 10:30 утра, когда позвонила взволнованная владелица гостиницы.

– Массимо, помоги!

– О боже, что случилось? – спросил я встревоженно.

– Ты должен приехать, – сказала она. – Здесь толпа народа. Я не знаю, где их разместить! Весь мир явился сюда!

Я поспешил на место, не веря в это. Даже несмотря на такую ужасную погоду, пришли все. Все. Кроме Греты и моей матери. Мама не смогла из-за проблем со здоровьем. Грета помогала мне до последней минуты, но сказала, что не придет. Из-за Даниэлы.

Праздник начался. И он был просто чудесен. Среди гостей был мой отец. Мой кузен Франческо тоже пришел. Здесь находились и друзья. И волонтеры. И много посторонних людей, которые больше не были посторонними. Мне предстояло выступить перед всеми, но у меня никогда не было такой большой аудитории. Мгновение я паниковал. Я написал хорошую речь, но в последнюю минуту решил говорить не по тексту.

Сначала я всех поприветствовал и поблагодарил, затем продолжил: «Сегодня здесь со мной должна была находиться моя подруга Даниэла». Я сказал, что на самом деле она была здесь, потому что она всегда со мной в моем сердце. Я рассказал о ней, с каким энтузиазмом она относилась к моей работе с ежами, о ее любви к природе. Затем я говорил о центре, о Нинне, Каролине, Джо и всех остальных. В холле звучал только мой голос, иногда прерываемый эмоциями.

Когда я закончил, раздался град аплодисментов, и только тогда я заметил, что глаза у всех были влажными, в них стояли слезы. Патриция – она приехала со всей семьей – безудержно рыдала и в то же время передавала платочки всем вокруг. Мой отец подошел ко мне чуть позже.

– Отличная работа, Массимо. Ты сказал хорошую речь. Она была трогательной. От самого твоего сердца к сердцу каждого присутствующего здесь.

Невероятное ощущение – слышать эти слова от него. Я никогда их не забуду.

Заиграла группа Дарио, и их музыка, сопровождая мелодичный голос фронтмена, поплыла по помещению. Праздник проходил хорошо, его кульминацией стал огромный торт с шоколадной глазурью. Конечно, в виде ежа. Я установил свечу наверху. Кроме того, сегодня был день рождения Сюзанны – она тоже была с нами – и мне казалось правильным сделать ей такой сюрприз.

Можно с уверенностью сказать, что первый День ежа имел оглушительный успех.

Потом был второй. Был ли он похож на первый? Нет… он был лучше! Та же атмосфера, фантастический декор, самые лучшие партнеры и по-настоящему веселые поиски клада на улице, благо погода позволяла. В тот прекрасный во всех отношениях и насыщенный день мы также отпустили несколько птиц, спасенных Центром реабилитации диких животных в Кунео. Их полет ввысь заворожил нас своей поэтичной красотой.

Третий День ежа стал настоящим торжеством. Мне нужно было найти место побольше, потому что список гостей с каждым разом увеличивался. Мы остановили свой выбор на кинотеатре с большой сценой. Как мы преобразили это помещение! Обклеили стены фотографиями, рисунками и плакатами. Поставили четыре длинных стола, накрытых скатертями с вышитыми ежами. Повсюду стояли чаши с плавающими свечами. В отдалении – изящная стойка с сувенирами, флаерами и брошюрами.

Тонны еды: десять видов блюд, все строго веганское. А кто будет развлекать гостей? Замечательный артист – маг и комик в одном лице. Но не только он, еще два титулованных танцора танго. И лаунж-певица. Ее отец негромко играл на фортепиано, аккомпанируя ее нежному, мелодичному голосу. Днем мы показали интересный документальный фильм про ежей.

Я был доволен. Лучшего Дня ежа нельзя было пожелать!

Но…

Но было кое-что еще. Недавно я приютил Лизу, ежонка с многочисленными проблемами. Она была хрупкой, очаровательной милашкой. Я взял ее с собой на третий День ежа, потому что мне нужно было регулярно ее кормить. Она не могла есть самостоятельно. Волонтеры и друзья были в курсе ситуации, они помогли мне расположить ее в маленьком служебном туалете. Он обогревался, и ей там было комфортно.

Праздник был в самом разгаре, когда я ускользнул, чтобы проведать ее. В туалете было очень тесно. В нем с трудом помещались унитаз и маленькая раковина. Я взял Лизу и шприц с небольшим количеством еды и, сидя на унитазе – больше было негде – начал кормить ее.

В этот момент кто-то постучал в дверь.

– Занято, – крикнул я раздраженно.

Маленький хор голосов ответил, почти шепотом:

– Нам не нужен туалет. Мы хотим посмотреть на Лизу!

Проклятие! Кто-то из друзей или волонтеров проболтался. Я не был против того, чтобы ее увидели, но боялся, что ее могли потревожить. Она могла заволноваться или испугаться.

– Сейчас я ее кормлю, а незнакомые лица могут ее испугать, – ответил я обеспокоенно.

– Мы будем вести себя тихо. Мы очень хотим ее увидеть, – настаивал на своем хор.

– Ну… если вы не будете шуметь, если вы будете говорить тихо, если вы не будете заходить, если вы не будете шевелиться…

Я продолжал давать указания, почти уступив, когда дверь медленно открылась и из-за нее показалось несколько голов: улыбающиеся, удивленные лица. Они завороженно шептали: «Привет, Лиза». Немного смущаясь своего неудобного положения, я хотел что-нибудь сказать. Но это было неважно. Они все стояли здесь, не шевелясь и не издавая ни звука. Очарованные ежонком. Восторженные. Позже они сказали мне: «Самым лучшим моментом сегодняшнего дня была Лиза. У нее нежный, ангельский взгляд».

Вот чего мы достигли к нашему третьему Дню ежа. Я и все те люди, вместе оказавшие чудесную, нужную помощь. Потому что сила в единстве. Но впереди будет еще много-много фантастических дней, похожих на эти.

Малышка Лиза, покорившая всех гостей на третьем Дне ежа, на самом деле видела только одним глазом. Но она пользовалась им с такой грацией, что на другой никто не обращал внимания. Я встретил ее в ноябре. Мне позвонил коллега, в кабинет которого принесли ежика. «Кажется, он умирает, и я не знаю, как ему помочь», – раздалось на другом конце провода. Он был прав – быть ветеринаром не означает уметь лечить ежей. Академической подготовки недостаточно, чтобы оказать им необходимую помощь. Я сам узнал это, когда в моей жизни появилась Нинна.

Я поспешил к коллеге. Ежик находился в комнате для осмотра. Я открыл дверь и увидел крошечное создание, лежащее на боку на стальном столе. Даже полотенца не было между ежонком и холодным металлом. Меня передернуло от холода. Я подошел ближе, думая, что ежик уже мертв – он совсем не двигался. Но он продолжал дышать, еле уловимо, очень медленно. Он открыл один глазик и в то же время приподнял голову. Он оставался в таком положении, наблюдая за мной, несколько секунд.