Ведущего имиджмейкера нам расхваливали как эксперта по торжественным представлениям. Якобы она знает «самые важные вопросы посетителей торжеств». Вот эти вопросы (мы постарались ответить на них адекватно):

1. «Как правильно одеться на торжественное юбилейное представление – например, какая обувь выглядит элегантно и в то же время в ней можно будет преодолеть путь к развалинам замка?» Кавалерийские сапоги?

2. «Можно ли взять с собой подушку для сидения и плед на элегантное представление под открытым небом? (Да.) И что мне с ними делать потом?» Об этом – ниже.

3. «Как можно стильно защититься от комаров, когда представление идет на сцене у озера?» Глушить их лаком-спреем для волос и прятать в сумочку-клатч.

4. «Как во время непринужденной беседы в антракте произвести приятное впечатление на собеседника?» Показать коллекцию комаров.

5. «Как встречать артистов после представления?» Отдать им пледы и подушки.

Если в Швейцарии рухнет не то дерево – в Италии целую ночь не будет электричества. Если в Австрии выйдет из строя важный компьютерный процессор – в Вене на час отключится уличное освещение, и фонари будут только изредка подмигивать. И всего-то. Если в остальной Европе бастуют, то бастуют. Если бастуют в Австрии, то все объявляют о своей солидарности с бастующими, так что действительно не бастующих попросту не остается.

Если австрийцы работают за пределами страны, то есть вынуждены ежедневно отказывать себе в «горячей сосиске со сладкой горчицей» и в свежем штирском стержневом масле, то они хотя бы успешны. Они говорят не более умные вещи, чем все остальные, но они говорят их публично, да еще и гордятся этим. Арнольд Шварценеггер по популярности в США близок к Джорджу Бушу. Томас Брецина со своими детскими книгами в Китае уже потеснил с пьедестала Гарри Поттера. Его признательные слова в адрес этой Народной Республики (недавно на телевидении в программе «Место встречи – культура»): «Я действительно обеспокоен скоростью прогресса». Вот видите, австрийцу за границей можно говорить то, что он хочет. И даже глупость звучит как-то симпатично.

Человечество глупеет. Единица измерения современного оглупления – «рейтинг». Но он и есть яйцо той несушки, про которое наверняка неизвестно, ее ли оно. Поскольку существует две возможности. Либо рейтинг – мать оглупления, либо он – его дитя.

В переводе на сервисный инструментарий оглупления при помощи телевидения означает следующее: либо телепрограмма глупеет, чтобы приспособиться к глупости телезрителей; либо мы, телезрители, глупеем, чтобы, как в случае с эффектом плацебо[80], соответствовать той слабоумной программе, которая априори держит нас за дураков.

Если мы еще верим в денежный фактор, то действуют такие правила: показывают то, из-за чего растет рейтинг. Чем глупее программа, тем больше людей ее смотрит, тем богаче становятся дурящие нас. Или наоборот: чем глупее человечество, тем выше квота на слабоумие, тем богаче дурящие нас, тем духовно беднее мы, потребители.

Раньше «отключиться» означало выключить телевизор. Теперь это слово, к сожалению, все чаще означает «смотреть телевизор».

Если Билл Гейтс не против, мы хотели бы пристроить в наш родной язык несколько слов, пока мы окончательно не начали все говорить на языке наших компьютеров. Особенно в деревне люди будут рады новым словам и обогащению смыслов.

Апгрейдить – вывести программу на новый уровень или выровнять двор грейдером. («Давай объединимся и наймем грейдер, путь апгрейдит наш участок!»)

Приаттачить – послать кому-нибудь документ, фото или текст, прикрепив его приложением к электронному письму. Или атакой присоединить к своим владениям чужие. («Там поля пустуют, заросли бурьяном, давай их приаттачим!»)

Дилитить – стереть, вычеркнуть. Выкосить траву косой-«литовкой». («Ты уже дилитил газон во дворе?»)

Даунлодить, даунлодиться – загрузить файл или причалить к берегу в лодке. («Там хорошая рыбалка и даунлодиться удобно»).

Форвардинг, фароведение – перенаправить почту дальше или профессионально устроить освещение. («У тебя есть знакомый фаровед? У меня фары «косят».)

Апдейт, обде́тить – дополнять, обновлять, обзавестись детьми. («С тех пор как я обдетилась, мне не до апдейта».)

Спамить, заспамиться – заполнить ненужными файлами пространство на жестком диске, забить желудок. («Я больше не ем, весь доверху заспамился»).

Нет другой такой вещи, которую мы бы так же часто использовали и так редко обсуждали, как кровать. Чаще всего о ней говорят, когда речь заходит о тех редких случаях ее побочного использования, когда нам интересно, кто с кем в ней был. Причем здесь очень неряшливо обходятся с истиной, поскольку многие из этих так называемых постельных историй происходят вовсе не в постели, а где-нибудь на коврике или в ванной, или в подсобке.

В кроватях, как и в футболе, следует отличать преимущество игры на своем поле от мучительной встречи на чужом. Возраст жизни человека можно было бы грубо измерить, умножив на десять те часы за ночь, которые он проводит в чужой постели, бодрствуя не по своей воле, а по той причине, что дух хотя и сонлив, но кости чувствительны. Одно из самых трудных спальных дел – двуспальная кровать в южноевропейском отеле. Ее каверзы: простыня слишком тонкая для двоих, а поверх нее – слишком толстое одеяло для двоих. А также адриатическая или иберийская набивка, бугристая, как копченая колбаса или как хлеб чиабатта, шееломщик в таких странах, как Италия, Греция, Испания и Португалия. Одна ночь, проведенная на животе с такой подушкой под головой – и год психотерапевтического тренинга насмарку.

Разрешите мне снова отодвинуть гнетущую проблему мирового климата в область тех побочных мелочей, которые мы терпим годами, потому что они терзают нас недостаточно последовательно. Поговорим еще раз о кроватях в отеле. Много лет назад в чью-то голову пришла не очень хорошая идея. Некто подумал: самое важное в комнате отеля – то, на что падает первый взгляд платежеспособного постояльца. Этим предметом считается одеяло, но его никогда не сложить так красиво, чтобы оно – самая неуклюжая вещь на кровати – не оставило у гостя впечатления неряшливости. Значит, нужно сделать из него маленький шедевр, положить поверх простыни еще одну, затем постелить слой шерстяного одеяла, сверху положить плед. Тщательно разгладив этот трехслойник, заправить его под матрац, чтобы из-под него ничего не торчало. Да, это действительно выглядит аккуратно. Целые дивизии горничных во всем мире натасканы на то, чтобы производить эту операцию снова и снова.