Она копается в сумке и достает иглу.

– Что ты собираешься…

Она подводит мою руку к тумбочке и разглаживает ее. Это так похоже на то, что сделала Грейс, что я задыхаюсь.

– Не двигайся. – Прижав иглу к основанию моего ногтя, прямо над кутикулой, она начинает давить.

Сначала я могу это выдержать, но по мере того, как она нажимает сильнее, боль превращается в раскаленную добела агонию.

– Почти все. – Она сжимает мое запястье, крепко удерживая.

– Пожалуйста, это больно. – По моему лицу текут слезы.

– Все. – Она вытаскивает иглу, и кровь стекает тонкой струйкою, пачкая покрывало.

Я выдыхаю. Это работает. Давление по-прежнему мучительно, но как-то более терпимо.

– Ты же не хочешь потерять ноготь. – Она снова роется в черной кожаной сумке. – Пророку это не понравилось бы. Он отрастет, но пока он не вырастет, тебе придется носить перчатки. Это вызовет вопросы и даже может отправить тебя в часовню, прежде чем ты успеешь проявить себя.

– Что за часовня?

Она обматывает мой палец марлей, чтобы впиталась кровь, которая все еще течет из крошечной дырочки в ногте.

– Неважно.

С трудом поднимаясь на ноги, она наклоняется и рассматривает мое плечо:

– Здесь будет сильный синяк. Ее теплые пальцы прощупывают мышцы. – Но ничего не сломано.

Она убирает мои волосы за ухо:

– Здесь ужасное кровотечение, но это не так уж плохо. Даже шов не понадобится. Как только палец истечет кровью, я наложу тебе шину.

Она приступает к чистке моего уха. В тишине что-то растет во мне. Нерв. Необходимость знать, что происходит. Но я должна играть правильно.

Я говорю:

– Я до сих пор не знаю, что я сделала.

– Ты ничего не сделала. – Она протирает мне ухо спиртом, и я стискиваю зубы. – Ну, – фыркает она, – кроме Адама в качестве Защитника. Боюсь, здесь ты ошиблась.

– Ой. – Я надавливаю на свой раненый палец и, как ни странно, радуюсь, когда из него вытекает еще больше крови. Я забрасываю удочку немного дальше и извлекаю наживку. – Я не знала, что они вместе.

– Вместе? Нет, – она качает головой. – Сестрам не разрешается вступать в отношения ни с кем, кроме нашего могущественного Пророка. И почему ты хочешь быть? – Она вытирает мне ухо. – Другие люди пали. Пророк – единственный человек, которому я когда-либо желаю полностью подчиняться.

Я пожимаю плечами:

– Судя по ее вопросам, она просто ревновала? Но я думаю, что этого не может быть.

– Все, хорошо. – Она возвращается к моему пальцу, смывая кровь и всматриваясь в сустав. – Я почищу еще немного, а потом наложу шину.

Она ведет меня в ванную. Холодная вода – это откровение и ад одновременно. Как только кровь утихает до прерывистой струйки, она ведет меня обратно к кровати и заставляет держать палец как можно выше, пока обматывает его марлей.

– Пальцы заживают быстро. Это хорошие новости.

Мне нужно вернуть ее к теме. О Грейс или Адаме, или обо всем, что может подсказать мне, что на самом деле происходит.

– Спасибо тебе. – Я шиплю, когда марля касается моего сустава. – Я не знаю, что бы случилось, если бы ты не появилась.

Она сердито смотрит на мой сломанный палец:

– Когда дело доходит до Адама, Грейс выходит из-под контроля. Большую часть времени она… – Она останавливается и качает головой, как будто преодолевая внутреннее сопротивление, затем молча продолжает свою работу.

– Я не буду повторять то, что слышала, поверьте. – Я смотрю на ее седые волосы, когда она наматывает шину. – Ни слова.

– Ты не должна была слышать об этом.

– Полагаю, здесь происходит много вещей, о которых я не знаю. – Я балансирую на грани. – Я уверена, что вы видели много всего за эти годы. Много девушек.

Она хихикает:

– Я видел их всех. Помните каждую. Ну, большинство из них. Признаюсь, кое-что из прошлых лет размывается в моем старом мозгу.

Меня охватывает возбуждение. Джорджия. Она должна помнить Джорджию. Ее блеск всегда был незабываемым. Но как спросить?

– Были ли у тебя любимые?

– Любимые девушки?

– Да.

– Я не люблю играть в фаворитов. – Она заканчивает наложение шины.

– Конечно, некоторые из девушек должны произвести неизгладимое впечатление?

Она поднимает взгляд, и между ее густыми седыми бровями образуется борозда.

– Что ты имеешь в виду?

Дерьмо. Я должна отступить, хотя это ранит меня гораздо сильнее, чем все, что сделала Грейс. Я качаю головой и щебечу:

– О, я просто болтаю, чтобы отвлечься от боли.

– Я не виню тебя. Грейс действительно покалечила этот палец. – Она кладет свои припасы обратно в сумку. – Ей просто нужно отпустить его. Это все, что нужно сделать. Вот тогда это безумие прекратится. – Она поднимается, показывая на мою руку.

Мой разум замыкается, затем возвращается, чтобы сосредоточиться на ее словах.

– Подожди, значит, Грейс и Адам были вместе?

– Вместе? Нет – Она поднимает черную сумку. – Грейс была его первой Девой.

Глава 18

Адам

Мы едем по изрезанной колеями дороге, Ной держит «Лендровер» под контролем, пока я осматриваю постройки на задворках территории. Дома растут, каждый с подвалом, который соединяется с другими домами, создавая подземный мир – еще одна идея моего отца.

– Я не представлял, что он будет таким большим. Он строит достаточно домов для всей общины.

– Таков план.

Совершенно новый мир, созданный по воле – и существующий по желанию – Пророка. Он называет это «Землей обетованной». Я вижу это как концлагерь, и это действительно так. Постоянный контроль, семьи под пристальным вниманием, дети в школах Пророка, любые отклонения от нормы искоренены. Полиция Пророка будет патрулировать эти улицы, и никто не сможет войти или выйти без одобрения Пророка. Несмотря на это, сотни семей записались на место в одном из строящихся здесь скромных домов, и все они отчаянно нуждаются в защите и руководстве, которое, кажется, обеспечивает Пророк. Идиоты.

Мы останавливаемся там, где строительная бригада роет подвал.

Я опускаю окно и машу бригадиру:

– Тони.

Тони высокий, широкоплечий, раньше играл за «Багровый прилив», пока не получил травму, а потом кое-что похуже. Религию. В частности, бренд моего отца.

– Привет, Адам! – Он подпрыгивает, полный энергии. Не самый умный, но энтузиазма не лишен.

Я протягиваю ему конверт:

– Для припасов.

Он берет его, затем вытаскивает из-за уха карандаш с грубой заточкой и пишет на конверте «расходные материалы».

– Вы знаете, Колдуэллы доставили мне некоторые проблемы с покупкой всех наших кровельных материалов за наличные.

– Колдуэллы?

– Да, у них есть магазин на Грейс Милл Роуд. Хожу в церковь и все такое, но они всегда кричат по поводу