солнечное сплетение. Часовой широко открыл рот, пытаясь вдохнуть, и медленно осел. Два других солдата явно не ожидали такого поворота и на какое-то мгновение удивленно застыли. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Терко нанес им по одному сокрушающему удару. Оба часовых рухнули на землю.

– А теперь – бег на короткую дистанцию с препятствиями! – крикнул Терко и ловко перемахнул через турникет.

Еремин мгновенно последовал за ним. Не оборачиваясь, они со всей скоростью, какая только была возможна, побежали в сторону строений на восточной стороне. Они опасались выстрелов в спину, но никакой стрельбы не последовало. Трое часовых неподвижно лежали на земле, а больше, похоже, стрелять было некому.

Они миновали нейтральное пространство и уперлись еще в один турникет – на этот раз с восточной стороны стены. Не раздумывая, Терко и Еремин единым махом перепрыгнули турникет и остановились, переводя дух и озираясь. К ним тут же вышли четверо вооруженных людей в военной форме и, ничего не говоря, вопросительно уставились на них.

– Гутен таг! – беспечно улыбаясь, поздоровался с немцами Терко, устало опустился на бордюр и выдохнул: – Фух!

Еремин садиться не стал, лишь приподнял руки и пошевелил пальцами. Это был вполне понятный жест, означавший, что ни сам Еремин, ни Терко не замышляют против восточногерманских пограничников ничего дурного и опасного. Солдаты переглянулись между собой, один из них сделал характерный жест рукой: дескать, пойдемте за мной, но только без резких движений. Все так же доброжелательно улыбаясь, Терко поднялся с бордюра. Еремин еще раз повторил свой мирный жест, и они пошли вслед за солдатом. Сзади следовали еще два пограничника с оружием на изготовку.

Они миновали какой-то коридор и оказались на небольшой площади. Здесь стояло несколько легковых автомобилей и среди них – авто синего цвета. Не оглядываясь на пограничников, Еремин направился к синему автомобилю. Пограничники никак ему не препятствовали. Еремин приблизился к машине и увидел, что в ней сидят двое – мужчина и женщина. Мужчина за рулем, женщина – рядом с ним.

– Здравствуйте, – по-русски обратился к ним Еремин.

Мужчина и женщина молча кивнули, изучающе глядя на Еремина.

– Вы не слышали прогноз погоды на завтра?

– Завтра обещают ветер с востока, – на чистом русском языке ответила женщина.

Еремин обернулся в сторону Терко и махнул рукой. Степан что-то сказал солдатам, те что-то ему ответили, улыбнулись и ушли. Терко подошел к машине и, весело прищурившись, посмотрел вначале на мужчину, затем на женщину.

– Доброго вам здоровья, – сказал он.

– И вам не хворать, – без улыбки ответил мужчина. – Прошу садиться в машину.

Глава 11

Еремин и Терко уселись на заднее сиденье, и машина тронулась. Ехали молча, свернули в один переулок, затем – в другой, в конце которого остановились.

– Здесь тихо и никого нет, – сказал мужчина, не оборачиваясь.

– Видим, – отозвался Еремин.

– Я – Клаус, – представился мужчина. – Она – Моника.

– Об этом мы уже догадались, – усмехнулся Терко. – Ну, а мы… – Он на миг замялся. – Можете называть нас Рябой и Рыжий. Я, значит, Рябой, а он – Рыжий.

Мужчина и женщина разом оглянулись и тоже улыбнулись.

– Мы запомним, – сказала женщина.

– Да уж, не перепутайте, – самым серьезным тоном произнес Терко.

– Как перешли через линию? – спросил Клаус.

– С небольшими типичными приключениями, – пожал плечами Терко. – А в целом – нормально.

– Понятно, – сказал Клаус, помолчал и спросил: – Чем мы можем вам помочь?

– О-хо-хо! – вздохнул Терко. – Тут в двух словах не скажешь! Хотя надо именно в двух, поскольку время поджимает. Вот такой получается парадокс!

– Мы вас слушаем, – сказала Моника.

– Прежде всего, мы бы хотели задать вам несколько вопросов, – сказал Еремин.

Ни Клаус, ни Моника ничего на это не возразили, лишь одновременно кивнули.

– Вопрос первый, – начал Еремин. – Вы знаете, кто мы такие?

– Да, нас проинформировали, – тотчас же ответил Клаус.

– Насколько хорошо вы знаете Восточный Берлин? – спросил Еремин.

– Уточните, что именно вас интересует, – попросила Моника.

– В принципе – все, – исчерпывающе пояснил Еремин. – Начиная от городских улиц и закоулков и заканчивая обстановкой в правительственных верхах ГДР.

– Обширные, однако, у вас интересы, – скупо усмехнулся Клаус.

– Так ведь и задача у нас соответственная! – отозвался Терко.

– Город и его окрестности нам знакомы, – сказал Клаус. – Что касается политической обстановки, то, опять же, прошу уточнить, что именно вас интересует. Политическая обстановка – понятие широкое…

– Прежде всего, знаете ли вы, что американцы задумали разрушить Берлинскую стену? – спросил Еремин.

– Да, разумеется, – ответил Клаус.

– А знаете ли вы, что́ именно они предпринимают в данный момент?

– В данный момент – нет, – ответил Клаус. – А вот что они предпринимали полчаса назад, мы знаем. Они подтягивали к стене специальную технику и танки в качестве охраны. Ну и, разумеется, солдат. Знаем мы также и то, что в качестве ответных мер предпринимала наша сторона. Что творится сию секунду, этого мы пока не знаем.

– Думаю, что пока ничего особенного, – сказал Терко и, заметив вопросительный взгляд Клауса и Моники, пояснил: – Слышите, какая тишина? Значит, пока не стреляют.

– И какое-то время стрелять не будут, – предположил Еремин. – Стрельба сама по себе не происходит – только после команды политиков. А политики сейчас в размышлениях. А размышляют они долго…

– Да, пожалуй, вы правы, – согласился Клаус.

– Ну, так вот, – продолжил Еремин. – Пока они пребывают в размышлениях, вот тут-то нам и нужно успеть… Потому что потом от наших усилий не будет никакого толку.

Ни Клаус, ни Моника ничего на это не сказали. Они молчали и ждали, что Терко с Ереминым им будут говорить дальше.

– Скажите, – спросил Еремин, – есть ли у вас на подхвате толковые ребята?

– Что значит – толковые? – спросил Клаус.

– Которые умеют быстро бегать, метко стрелять, ловко уклонятся от пуль и при этом соблюдать хладнокровие и выдержку, – пояснил Терко. – Ну, вы понимаете…

– Зачем? – спросил Клаус.

– На всякий случай, –