Если не считать мою новую шикарную пингвинью походку — ноги после бурной ночи свести сложно. Такое ощущение, что по мне каток прошёлся. Два катка. Но, несмотря на это, я чувствую себя абсолютно счастливой. Не было со мной такого никогда. Наверное, я мазохистка. Или просто сошла с ума? Вопрос риторический.

Ворчу в мыслях, потому что не выспалась, а вслух наехать на оборотней язык не поворачивается. Хорошие они, хоть и приставучие.

Ладно, пусть смотрят. Я отрываю кусочек чёрного хлеба, притягиваю к себе сковородку и макаю хлебушек в жидкий желток. Самое вкусное в глазунье — «макушка» и я её съем!

Стоп. Замираю с вкусняшкой у рта. Меняемся местами — теперь я внимательно разглядываю Горыныча и Лихого, а они недоумевают, чего я на них пялюсь. А ведь Игорь и Лёша похожи! Не близнецы, конечно, но сходство очевидно. Странно, почему я раньше не замечала?

— Вы братья? — спрашиваю и наконец, отправляю первый кусочек завтрака в рот.

— У нас разные родители, — Лёша не удивлён вопросу, он будто готовился. — Заметила, что мы с Горынычем похожи?

— Не понимаю, как я раньше этого не видела, — растерянно хлопаю ресницами.

— Наша связь крепнет, и ты начинаешь замечать то, чего не видят другие, — объясняет Игорь и пересаживается ближе ко мне. — Давай, покормлю, — вынимает у меня из пальцев вилку.

Он нянчится со мной, как с ребёнком, и явно получает от этого удовольствие. Сегодня Горыныч успел вытереть меня после душа, переодеть и теперь с «ложечки» кормит. Непривычно, но приятно.

— Мы с Игорёхой родились в одной стае в один день и час, — Лёша опирается предплечьями на столешницу и пристально глядит мне в глаза.

Смотрит — понимаю ли я, о чём он говорит. А я напрягаю извилины, пытаясь вспомнить, что знаю про оборотней. Если мне не изменяет память Альфа и Бета в один день и час могут родиться только в очень влиятельной стае. Они автоматически становятся наследниками «руля», а остальные претенденты на власть могут расслабиться и заняться своими делами. Горыныч и Лихой очень сильные оборотни, способные дать фору любому собрату и не только.

— Ничего не понимаю, — мотаю головой. — Что вы тут забыли, мальчики? Работаете на шинке у Миши, на стрелках за него впрягаетесь… Где ваша стая?

— Далеко отсюда, — на тонких губах Альфы появляется философская улыбка. — Как-нибудь расскажем, — смотрит на часы на запястье. — Время, — стучит пальцем по «котлам». — Пойду машину заведу.

Бреющий полёт моего любопытства прерван. Жаль. Интересно было бы услышать, что заставило Лёшу и Игоря пойти в бандиты. Время сейчас непростое, но у оборотней, в отличие от людей, гораздо больше шансов на нормальную жизнь. Стая может дать волку то, что человеку ни одно государство в мире не даст.

— Ешь, мурка, — голос Игоря выдёргивает меня из вязких размышлений.

— А?.. — встрепенувшись, смотрю на вилку с кусочком помидорки. — Наелась, спасибо.

— Мурк, да ты не думай… — целует меня в плечо, тянет зубами лямочку майки. — Мы с Лёхой и вдвоём стая. Теперь и ты с нами, — сгребает меня в охапку, так что рёбра трещат.

В жизни не мечтала попасть в стаю. Но попала. Не могу сказать, что в восторге от этого факта, а вот от мальчиков моих — да.

— Так, всё! — обламываю волка-приставальщика, надумавшего начать акт разврата. — Я на работу опоздаю, — «утекаю» из объятий и иду в комнату переодеваться.

— Мурк, на хрена тебе вообще работать? — Горыныч топает за мной.

— Здрасьте-приехали, — хмыкаю и достаю из шкафа платье. — Предлагаешь встать у плиты?

Игорь хмурится, бурчит что-то невнятно и стягивает с меня майку. Бюсгалтера на мне нет и волчий взгляд примагничивает к обнажённой груди.

— Му-у-урк, а давай это… — разворачивает спиной к себе, накрывает широкими ладонями мою грудь.

Прижимается отвердевшим пахом к моей попе, сдавливает пальцами отвердевшие соски, кусает с рыком за загривок, и я плыву. Пока-пока, Тамара! По телу щекоткой бегут тысячи мурашек, и между ног всё сжимается от желания.

— Игорь, ёлки-палки… — выдыхаю дрожащим шёпотом.

Моё возмущение больше похоже на просьбу не останавливаться.

— Да я не об этом, — Горыныч ослабляет напор, и моя крыша спешит вернуться на место.

— О чём тогда?

— Ладно, об этом, — вздыхает. — Только не сейчас. Ну это… чтобы мы с тобой вдвоём хочу. Потом.

Мастер слова Горыныч!

Но мне тоже интересно, как оно будет с каждым из волков по отдельности.

— Посмотрим, — завожу руку за спину и сжимаю пятерней каменный стояк вместе с тканью треников.

Зверь на мгновение теряет контроль над ситуацией, а я пользуюсь моментом и ретируюсь к шкафу. Сейчас важно быстро одеться, пока хищник не опомнился.

— Я знаю, о чём ты подумала, — обиженно заявляет Игорь. — С Лёхой вдвоём тоже хочешь.

— Не должна? — гну бровь. — Вы мне две метки влепили, если ты не забыл.

— Не забыл я, не забыл, — отмахивается волк. — Только я первый. Обещай, — смотрит на меня с надеждой.

— Кровью ничего подписывать не надо? — едва сдерживаю улыбку.

— Мурк!

— Не муркай, — отрезаю строго. — Как будет — так будет, — щёлкаю наглого собственника по кончику носа.

В новой реальности, где у меня два мужчины, ещё предстоит научиться жить. Я пока плохо представляю, как достичь гармонии.

* * *

Лихой паркуется у ворот лаборатории, но выходить из машины я не спешу. Смотрю, как двое мужиков в робе тащат мой стол к грузовику с открытыми бортами и офигиваю. В кузове полно нашей мебели и цветы, и коробки. Что происходит?

— Вы переезжаете? — Горыныч тоже с интересом наблюдает за погрузкой.

— Понятия не имею, — выдыхаю и открываю дверь. — Эй! — машу рукой, привлекая внимание мужиков в робе.

Топаю к грузчикам, чтобы выяснить хоть что-то, но со двора лаборатории выруливает Светик с нашей начальницей. На моей напарнице лица нет. Думаю, виной всему не коньячное похмелье — Светку такой ерундой не проймёшь.

— Тамара, иди сюда! — Наталья Петровна замечает меня.

Конечно, я иду. И мужики в робе идут. Мимо. Они направляются к зданию и явно не на перекур — работают люди.

— Что происходит? — я подхожу к начальнице, беру бледную Свету под руку.

— Всё, — вздыхает Наталья Петровна, — расформировали нашу лабораторию.

— В смысле? — у меня глаза на лбу. — А мы куда?

— Меня переводят в область, а вас… — начальница снова вздыхает и чуется мне в этом вздохе фальшь. — Под сокращение.

Переводят в область равно Наталья Петровна идёт на повышение, а мы со Светиком можем катиться к чёрту.