— Зарплату выплатят? — моя напарница злобно зыркает на Наталью Петровну.

— Ой, не знаю, не знаю, — качает головой. — Денег-то нет, — разводит руками. — Звоните узнавайте.

Куда, блин, звонить?! Бухгалтерия нас так же точно пошлёт, потому что там тоже ничего не знают.

Наталья Петровна кричит грузчикам, чтобы, когда закончат, везли добро на ветстанцию в центр и едва не вприпрыжку улепётывает. У меня шок, у Светика тоже.

— Фигня какая-то, — бормочу, глядя на беспредел.

Светик молчит — у неё в глазах стоят слёзы. И я её прекрасно понимаю. Да, нам давно не платили зарплату, но мы работали. Для моей напарницы — это главное. Из-за сестры, которая пилит её, где надо и не надо. А теперь вообще сожрёт с косточками.

Пока мы со Светкой пытаемся прийти в себя, мои волки внимательно следят за ситуацией из машины.

— Мурк, чо случилось?! — кричит Горыныч.

— Дурдом случился! — ору в ответ, злющая как собака.

Оборотни синхронно выходят из «девятки» и направляются к нам. Два здоровенных мужика — серьёзные, мощные, я на пару мгновений забываюсь и просто наслаждаюсь зрелищем.

— Всё, приплыли? — Альфа задаёт дурацкий, но очень правильный в данной ситуации вопрос.

— Угу, — я поджимаю губы. — Ещё вчера работали, а сегодня под сокращение попали. Так вообще бывает? — поднимаю глаза на Лихого.

В ответ он только плечами пожимает, а к кованому забору подъезжает тонированная иномарка, и из неё на свет божий появляется братва в количестве два человека. Бритоголовые бойцы — мелочь, по сути, но очень неприятная мелочь, у которой точно есть «крыша». И рожи их мне знакомы. Не помню где, но видела этих персонажей.

— Смирновские, — Лихой сплёвывает на асфальт.

Смирнов Владимир — авторитет местный. Выходит, бритоголовые пацаны — его шушера. Ясно одно — они тут не просто так оказались.

Мои мальчики с прямыми спинами и расправленными плечами выглядят сейчас ещё больше и страшнее. На их фоне двое из иномарки — дистрофики. У Лёши во взгляде привычная металлическая тяжесть, а Игорь зло щурится и больше не кажется простачком-дурачком. У меня от вида хищников мурашки по спине скачут.

— Пойдём, Лёх, побазарим с ними, — Бета кивает на бандитскую тусовку у ворот.

— Тома, в машину иди, — приказывает Альфа, — подругу с собой забери.

Света всхлипывает и, не дожидаясь меня, шуршит к девятке «мокрый асфальт», а я только делаю вид, что собираюсь, куда отправили. Тут постою, послушаю.

Оборотни идут к Смирновским, жмут им руки со стандартным «чо, как оно?»

— Какими судьбами? — Лихой, разговаривает с борзым на вид бритоголовым.

— Да вон, — браток кивает на здание. — Вован купил халупу, а мы глянуть приехали. Банька с бильярдом теперь будет. Вы чо здесь забыли?

— Девушку на работу решили подвезти, — Альфа дарит мне красноречивый, обещающий наказать за непокорность взгляд, — а выясняется, что Вован её рабочее место купил. Не по понятиям это, — лёгкая ухмылка Альфы наполнена яростью.

— Так это та баба, которая под Иванычем! — на тихого коллегу борзого братка внезапно снисходит прозрение. — Докторша!

Горыныч без лишних разговоров хватает разговорчивого за горло и с лёгкостью отрывает его от асфальта. Сантиметра так на три.

— Не баба, а девушка, — хриплым басом Игорь учит наглеца правилам хорошего тона. — Не под Иванычем, а с нами.

Лысый пацан сипит и учится. Он просто не может ничего сделать с Бетой. А тот борзый, который ещё мгновение назад стоял рядом с Лихим, теперь ссыкливо шагает назад.

— Куда, с-сука?! — Альфа притягивает его за грудки и впечатывает мордой в капот иномарки.

— Пацаны, это чисто бизнес! Вас никто задеть не хотел! — борзый «поёт» теперь совсем на другой манер.

— Бизнес — это хорошо, — Лихой надёжно держит его за шиворот, — только Вован не бессмертный. Если он с первого раза не понял, я могу ещё раз раскидать ему за жили-были.

— Я не в курсе ваших в Вованом дел! Лихой, клянусь! Гадом буду! — орёт бандит.

— Это похер, — с рыком заявляет Лёша и сильнее давит на шею оппоненту. — Вовану передашь, что к завтрашнему утру тут всё должно стать, как было. Баню с бильярдом пусть в другом месте организует. А нет, так я подъеду к нему лично. С катафалком. Понял?

— Понял, — мямлит бритоголовый.

Оборотни бросают помятых пацанчиков у иномарки и идут ко мне.

— Мурка, ты коза, — тихо ругается Горыныч и берёт меня под локоть.

— Непослушная коза, — Лихой обнимает за талию. — Накажем.

— Вечером, — поддакивает Игорь.

С-с-света эта… зарыдала весь салон, пока вёзли её домой. Мы с Горынычем охреневали спереди, а Тома на заднем сиденье глохла от её воплей.

Паркуюсь у подъезда Светланы, а она и не думает выходить — плачет на плече у Тамары. И ни хрена ведь её не берёт! Русским, мать её, матом объясняю — не сократят никого, успокойся. Бесполезно. И гипнозом Светку не заткнёшь — ей слёзы глаза застилают.

— На хрен тебе такая работа, где деньги не платят?! — Горыныч негодует.

— Деньги я заработаю в другом месте, — Света хлюпает носом, — а запись в трудовой на дороге не валяется. Меня сестра за тунеядство из дома попрёт. И куда я? К мужу-нарку и свекровке в общагу? — подбородок у девки дрожит, и слёзы опять ручьями.

— Свет, но это и твоя хата. Ты сама говорила, — Тома пытается хоть как-то её успокоить.

— Да по фигу чья хата! — всхлипывает. — У сестры моей мужик сам на трёх работах и меня гонит. И вообще он беспредельщик — с лестницы спустит и все дела-а-а!

Ну всё, хватит.

Я выхожу из машины, открываю дверь со стороны Светланы и вытаскиваю её на улицу:

— Сопли подобрала, — держу испуганную истеричку за плечи, продираюсь силой внушения через пелену слёз. — Сестре скажешь, что сегодня у вас выходной, а завтра на работу выйдешь.

Света кивает, я её отпускаю, и она по-английски уплывает в закат-подъезд.

— Вот это Светика накрыло! — Тома тоже выходит из машины. — Я никогда не видела её в таком состоянии.

— Дурная какая-то, — Горыныч высовывает голову в открытое окно. — Сказали же — не сократят, а она вопит.

— Думаете, Смирнов откажется от здания? — Тамара провожает подругу взглядом.

— Откажется. Это без вариантов, — Игорь на расслабоне наслаждается относительной тишиной после воплей Светланы.

— Вован подгавкивал тому гаду, который Мишу хлопнуть хотел, — объясняю девочке. — Гада мы устранили, а Вована предупредили, чтобы тише был. С банькой он тупо поспешил. Не знал, что наши интересы заденет.