— Так вот. Я все решил. — Принц с прищуром посмотрел на Льва. — И сейчас меня беспокоит совсем другое. Например, умирающие дети. Да не только дети…

Бутылка булькнула в его руках, словно подтверждая сказанное. Лев окинул Принца долгим взглядом.

— Я понимаю, но…

— И хватит выставлять меня виноватым… Все и так с этим успешно справляются.

Постепенно мысли Принца стали расплываться. Грудь наполнилась каким-то мягким теплом. Голова стала одновременно и легкой, и тяжелой. Принц как-то странно кивнул, будто шея перестала его слушаться.

— Раз уж ты здесь, то, тебе совсем плохо? — Донесся голос Льва. — Я помню, как ты радел за… здоровый образ жизни.

— Ага, а еще тогда мы сидели у озера. — Усмехнулся юноша. — Ты… Ты выпил немного какой-то настойки. И начал меня щекотать…

— Ты бегал от меня. — Лев смущенно улыбнулся. — Знаешь, дразнить тебя было очень весело. Об этом я никогда не буду жалеть.

— Ага, бегать от тебя тоже было весело. И не бегать… Ты помнишь, как мы чуть не заблудились в лесу?

— Ты мне рассказал про ту сказку, в которой была… Такая злая девчонка. Она была несчастной, сказал ты, и стала злой.

— Но была и другая… Как ее звали…

— Сторге. Даже не знаю, почему я запомнил…

Принц уронил голову на плечо Льва. Картинка перед глазами качалась, убаюкивая.

— … Сторге. Да. — Сказал он. — И была она светлой, как пшеничное поле заветных земель, а совесть чиста, как безупречна юнца колыбель…

— Это из той книжки?

— Да… Мама очень часто ее читала. Наверное, хотела вырастить кого-то такого же…

— У нее получилось, я думаю.

— Не-а. — Засмеялся Принц. — Кого ты видишь во мне, Лев?

— Я вижу в тебе человека, с которым мы встречали утро каждый день. И вместе ложились спать. И я бы…

— Что?

Лев помолчал. Принц закрыл глаза, вспоминая их маленький неказистый домик, ложбинки между скалами, высокие сосны и почти идеальный круг чистого-чистого озера. И траву, которая щекотала колени. И песок, в который можно было зарыться пальцами. И тепло камина, и горечь черного чая по вечерам.

Дни, когда ничего не было, все равно были наполнены чем-то, что было больше их самих… Больше Принца. Жизнь в то время была одной из самых красивых картинок. Бывало, смотришь себе под ноги, на покрытую солнечными зайчиками траву, и кажется, будто ничего прекраснее ты не видел в жизни. Или на небо. Закрываешь глаза. Пытаешься запечатлеть увиденное. Выжечь на обратной стороне век. Но оно утекает. И… Это тоже прекрасно, думал Принц, потому что вечность со временем теряет ценность. А что-то, что можно назвать вспышкой, что убегает, как бы ты за ним не гнался — наверное, самое лучшее.

— Что такого есть во мне, за что меня можно любить?

— Принц, любят ведь не за что-то. — Помолчав, ответил Лев. — Влюбляются за красоту, за интеллект, талант… Не знаю. Влюбляются за восхищение. А любят… Любят не за что-то.

Принц покачал головой.

— Не понимаю.

— Любовь — это принятие. — Вздохнул Лев. — Когда ты… Ну не знаю. Я любил Эмилию, наверное.

— Ты хотел жертвовать ради нее?

— Наверное, дело не в этом. Просто она казалась мне прекрасной, всегда. И когда она возвращалась взъерошенная и уставшая с работы. Она была… Ну… Я любил ее, когда она смеялась вместе со мной, но и когда ругалась на меня тоже. Я понимал, что все могу ей простить. И все равно буду стремиться к ней, даже когда она пошлет меня к черту. Понимаешь… Недавно, совсем недавно я осознал это. Наверное, я так много тебе врал…

Помолчали. Принц окончательно упал на Льва, оказавшись в его объятиях. Он погрузился в полудрему.

Принц позволил Льву поднять себя на руки, хотя, скорее всего он даже не понял, что с ним делают. Оказавшись в сильных и теплых руках, парень почти полностью погрузился в сон. Тело стало таким легким, просто воздушным, как казалось. Голова сама по себе легла на плечо Льва. Все мыслительные процессы прекратились.

***

Принц проснулся в своей кровати, укрытый большим тяжелым одеялом. Где-то неподалеку скрипнули металлические ножки стула, и юноша понял, что он тут не один.

Парень с усилием поднялся. Голова немного гудела, а по ощущениям живот прилип к спине. Честно говоря, Принц не помнил, когда ел в последний раз. Так еще и шампанское…

Лев сидел напротив меловой доски, блуждая по ней изучающим взглядом. Он заметил Принца и повернулся.

— Это все ты? — Лев обвел рукой наработки.

— А ты тут видишь кого-то еще? — Недовольно фыркнул юноша. Он поежился — холод в замке стал уже постоянным гостем. Пришлось накинуть все то же легкое пальто, которое раньше принадлежало отцу…

— Ты не меняешься, — усмехнулся Лев, играя с прядью волос, — Ну так и что это такое?

— Я пытался придумать… План… — Принц со вздохом всплеснул руками. — Чтобы пережить этот кошмар, нам надо действовать по сценарию. И я пытался придумать систему, я предлагал ее Ластору. Но все это бесполезно…

— И что думаешь делать?

Принц с прищуром посмотрел на Льва, скрестив руки на груди.

— Хочешь сказать, тебе интересно?

Лев улыбнулся, два раза хлопнув глазами. Парень нахмурился, ощутив какую-то странную внутреннюю рябь, будто его внезапно что-то обожгло, но тут же все стихло.

— Хочу. — Ответил Лев, вставая и возвышаясь над Принцем. — В первую очередь, я хочу тебе помочь.

— Спустя сколько дней проснулось такое желание? — Хмуро спросил Принц, но не поднял глаз.

— Чарли, ну… Ты же сам меня прогнал тогда. Я просто не знал, что делать. Ты… Ты меня ставишь в такое дурацкое положение, что…

— Опять не знаешь, что чувствуешь и что тебе делать, да? — Принц с раздражением выдохнул, запустив пальцы в потерявшее пышность жабо, теперь платком спадающее ему на грудь. — Может быть, ты разберешься в себе наконец?

— Я разобрался, это не…

— Да уж я вижу! Извини, помимо тебя… Помимо… Твоих сомнений и переживаний о себе любимом, я беспокоюсь о том, чтоб люди в Стелле смогли вернуться к нормальной жизни! Посмотри!

Юноша рывком отстранился от Льва и вскинул руку на разбросанные по столу рукописи, на измученную меловую доску. Он схватил со стола массивную пачку бумаг.

— Это, — пояснял Принц, — списки людей, я… Я их всех расписывал по группам… Например, южный корпус, второе отделение… Здесь дети десяти лет. А, вот. Здесь план питания, допустим. Тут все во всех количествах.

Принц громыхнул по столу исписанными листами и снова обернулся ко Льву.