— Мне тоже страшно, Чарли. Но мы вместе.

— Ты никогда не думал о том, что становится страшно жить дальше, если начинаешь предполагать, что… Однажды придется страдать?

— Вся жизнь — это перечень страданий. Просто иногда мы страдаем чуть меньше. Например, как сейчас. Ты и я. И все хорошо. Наслаждайся моментом…

Принц вздрогнул, налетев на мраморный выступ и опомнившись. Опять воспоминания, чертовы воспоминания… Хотя, это все, чем он сейчас живет. Ладно, хорошо, что они хотя бы есть… Наверное, хорошо.

Однако сейчас они мало чем помогают. Принц совсем выбился из сил. Осев на землю, он понял, что понятия не имеет, где искать Льва. Тот вообще мог не заходить в сад… Может, в лес?

Лес как раз окружал невинный сад мощной стеной. Правда деревья теперь стояли в нем голыми черными столбами, между ними гуляла белая пелена.

Принц вздохнул. Делать нечего? Впрочем, как ни странно, ему сейчас было все равно. Ну заблудится он в лесу, и что… Может, так даже лучше…

На нем были лишь тонкие брюки и рубашка. Ступив в лесную обитель, парень ощутил, что сквозь черные ботинки проникает колючий холод. Мороз пробрался в легкие, заставил дрожать, но… Принц принял решение идти дальше. Сам не зная, зачем, для чего.

Да, некоторые так и замерзли насмерть в этом лесу… Но он же не на долго. Просто поищет тут Льва и пойдет дальше…

— Лев? — Позвал юноша.

Конечно, ответа не последовало.

Принц побрел вперед, не чувствуя ничего, кроме усталости. Ему даже стало смешно от того, как все плохо.

Интересно, как Ластор сам собирается справиться со всем этим мором? Особенно, когда сидит и ничего не делает в этом своем кабинете. А Принц возится, думает… С ночи до утра. Людей жалко… Вот, что главное…

Ведь умирают дети. Просто так…

Главное, хотелось бы понять, что это вообще за враг такой. Чего он хочет, что из себя представляет… Судя по рассказам, столкнувшиеся с ним сначала погружаются в глубочайшую тоску. И, обремененные этим чувством, умирают. Рискуют все, кто хоть сколько-нибудь страдает. А значит…

В зоне риска находится весь замок. Скорее даже… Это — эпицентр страданий.

Принц остановился. Дальше идти было просто невозможно — его пробирала пульсирующая дрожь. Но парень успел зайти довольно-таки далеко, попеременно клича Льва.

И его он не нашел, и себя похоронил. Деться-то некуда — кругом лес. Под ногами бледная, почти белая, земля. Принц пытается растереть замерзшие конечности, но это не сильно помогает.

Голова кружится. Ну, это скорее всего от голода.

Как странно, что, духовно живые люди могут умереть физически, думал Принц. Неужели мы — лишь скопище органов? Разве только пульс, движение клеток и дыхание делают нас людьми? Во всяком случае, когда тело изнемогает, изнемогает и душа, решил парень.

Да, интересные мысли. Особенно, когда готовишься умереть от холода.

Принц в бессилии осел на землю и вздрогнул от того, какая она холодная. Немного подумав, он распластался на ней, устремившись взглядом в бесконечно белое небо.

— Не умирать же стоя, мам. — Сказал Принц, по всей видимости, обращаясь к невидимым теперь звездам наверху.

Он помолчал, прислушиваясь. Но кругом царила тишина.

— Я правда пытался, мам. Я пытался, веришь? Мне даже не дают и шанса. Хотя… Может, я что-то неправильно делаю?

Небо молча вникало в отдающую эхом речь. Но продолжало внушительно молчать.

— Все говорят, что я плохой сын для вас с отцом. Да, я и человек-то не очень, не то, что наследник трона… Зачем я ударил Льва?.. Может быть, ты бы сказала, что он заслужил. — Принц грустно улыбнулся. — Но отец всегда просил решать вопросы путем… Ну, этих… Путем дискуссий. А я — раз. Думаю, это совсем низко для меня. Но… В общем-то я давно перестал быть тем, кого бы вы хотели видеть…

Принц резко замолчал — у него начали стучать зубы от холода. Такого раньше с ним никогда не случалось, и сперва юноша подумал, что это — предсмертные конвульсии.

— Прости, мам. — Выдохнул он совсем тихо.

Ну вот и все? Это конец? Так странно уходить из жизни, но вместе с тем так легко… Кажется, что с тебя спал весь тот груз, который тянул к земле. Ежедневно и жестоко… Жалко, что многих вещей уже не увидишь.

Не увидишь закат, не коснешься ногами песчаного дна озера. Не почувствуешь вкуса горячего чая. Не посмеешься с какой-то глупой шутки, не смахнешь слезу над книгой. Какая это была книга? Какая-то детская сказка, Принц? Почему ты плачешь? Нет, я не плачу, просто в глаз попало. Мне мама в детстве читала нечто похожее. Лев, откуда это у тебя? Да не помню, вроде подарил кто-то. Чарли, я не знал, что ты такой сентиментальный. На себя посмотри, господин романтик! Я романтик? Ага, еще какой…

Ты сплел венок из тех оранжевых цветочков. И щекотал меня травинкой, когда я пытался задремать! Вот и как с тобой быть? Ладно, ладно… Так, ты опять? Зря я тебе сказал, что боюсь щекотки!

А сейчас я, хех, умираю. Наверное, надо сказать… Пока? Что обычно говорят, когда уходят?..

Сознание медленно покидало бледное тело. Картинка перед глазами стала мутной, и…

И вдруг Принц услышал чье-то пение. Совсем неподалеку.

Может, ему кажется? Да нет, вроде отчетливо слышно… И этот приятный ласковый голос становится все ближе и ближе…

Холод все окутал сперва,

И все попрятались в своих домах.

Когда-то зеленый лес

Под тенью врагов совсем исчез,

Но она с друзьями,

Кем были славные звери…

— Королеву пчел и людей одолели… — Допел Принц, вспоминая старую мелодию умирающей Стеллы. — Теперь песня живет их рассказами об истории зверя с лапами грязными…

Последние силы покинули его, и он потерял сознание.

Глава вторая.

Величество!

Скрип двери. Кто-то прошелся по деревянному полу, ругнулся, кидая в камин сухие поленья. За окном что-то шуршало, или капало… С закрытыми глазами было сложно определить.

Пахло хвоей, чем-то горячим и пряным. От колючего пледа отдавало теплом… Что-то мурчало прямо на животе у Принца. Что-то живое.

Он открыл глаза. Прямо над ним висел низкий деревянный потолок, сам он лежал на чем-то не особо мягком. Принц приподнялся на локтях, чуть не спугнув кого-то пушистого. У животного было продолговатое тельце, белый мех и узкая вытянутая мордочка с большими глазами. Существо походило на барашка, правда без обыкновенной овечьей шерсти, а также нетипично маленького размера. Малыш встревоженно вилял