— Сначала дежурила другая пара, — ответил Туулик, — а потоммы приехали. С двух часов ночи мы стояли, но там никто не приходил. А вполовине десятого или без двадцати десять к нам выпежала женщина, секретарьпогипшего. И мы попежали в дом.

— Она не вызывала полицию? — удивился Дронго.

— Вызывала, — кивнул Туулик, — а потом вспомнила про нас ивыпежала на улицу. Мы сразу впежали в дом и поднялись на второй этаж. Там нашлитруп.

— Там был еще кто-нибудь?

— Дежурный, — вспомнил Туулик, — и еще соседи. Мать с сыномстояли у дверей, и другой сосед вошел в квартиру.

— Это вы снимали тело с крюка?

— Да. Мы не стали ждать остальных. Дежурный вспомнил, чтоэтот человек недавно проходил мимо него. Мы сразу порезали веревку, чтопы егоспасти, но он уже не дышал.

— Вы его уронили на пол?

— Чуть не уронили. Держали за руку.

— Кто держал?

— Мы все. Думали, что его можно спасти.

— Понятно. И не удержали труп?

— Да, — кивнул Туулик, — это пыло нужно, чтопы его спасти.

— Потом приехал следователь?

— И прокурор. Даже начальник полиции. Приводили врачей,думали, что ему еще можно помочь.

— Понятно. В комнате было тепло, вы не помните?

— Нет, холодно. Отопление не рапотало, там ремонт шел.

— А почему вы дежурили всю ночь у обычного дома в тупике? — поинтересовалсяДронго. — Ведь было целесообразнее выехать на центральную улицу и оттудапатрулировать весь переулок, из которого нет другого выхода.

— Нам приказали, — сказал Туулик.

— Кто-то подозревал, что будет убийство?

— Нет. Они другого поялись. Следили за этим домом. У наспыли агентурные сообщения, что к одному из жильцов приходят дети. Нужно пылопроверить.

— Проверили?

— Да. Мы никого не видели.

Дронго разочарованно откинулся на спинку кресла. Рушиласьпоследняя надежда.

— Может, вы спали или отлучались куда-нибудь? — спросил он.

— Нет, — нахмурился Туулик, — следователь тоже так говорил.Но мы не спали, мы разговаривали.

— А ваш напарник?

— Он тоже не спал. С ним можно встретиться и говорить. Онсейчас заместитель начальника полиции в Лимпажи, — очевидно, и в этот раз онпропустил букву «б».

— Если вы так говорите, то мы вам безусловно верим, —тактично нашелся Дронго.

— Он тоже со мной сидел и музыку слушал, — продолжил Туулик,— мы никуда не ходили. Такое невозможно представить.

— Ваши должности свидетельствуют об этом более чемнезависимо, — согласился Дронго, — если бы вы оба были нерадивыми полицейскими,то вряд ли смогли достичь сегодняшних успехов. И вы не можете вспомнить ничегонеобычного?

— Нет, ничего. Следователь приехал, нас допрашивал. Про рукумы ему сказали. Он ключи искал, потом их нашли. Нет, ничего неопычного не пыло.

— Понятно. — Дронго поднялся. За ним встала Фешукова.Последним — Эрик Туулик.

— Простите, что вас побеспокоили, — сказал на прощаниеДронго, — и спасибо, что вы нашли для нас время.

— Я всегда готов помочь, — отозвался Туулик. — Все говорят,что он пыл хорошим человеком. Значит, нужно ему помогать. И находить причинуего смерти. Я правильно сказал?

— Абсолютно, — подтвердил Дронго. — До свидания. — Он пожалпротянутую руку хозяина кабинета и первым вышел из комнаты.

За ним поспешила Фешукова. На часах было около трех.

— Давайте где-нибудь поедим, — предложил Дронго, вспомнив,что у него сегодня вечером ужин с журналисткой Делчевой.

— Хорошо, — кивнула Татьяна. — Мы уже выполнили план насегодня?

— Не совсем, — признался Дронго. — Жаль, Визма отказалась снами разговаривать. И еще я хочу отправиться в Вентспилс на встречу с АндреемСкалбе. Насчет машины можете не беспокоиться, мне обещали выделить автомобиль сводителем.

— Кто обещал? — мрачно полюбопытствовала Татьяна.

— Один мой хороший знакомый.

Они вышли на улицу и направились к центру города, где можнобыло найти открытое кафе или ресторан. В дневные часы, как и во многих странахЕвропы, кафе и рестораны Риги были закрыты. Им с трудом удалось найти открытыйстриптиз-бар, в котором представления давали только вечерами, но ресторан тамоказался открыт. Спустившись в полуподвальное помещение, они сели за столик, иофициант принес им меню. Когда официант подошел снова, Дронго предложилзаказать холодный испанский суп «гаспаччо», который ему так нравился. На второеФешукова попросила принести рыбу, а он — хорошо прожаренное мясо. И бутылкувина. К сожалению, попробовав «гаспаччо», оба поняли, что ошибались. Это былсовсем не тот восхитительный суп, который подают в Испании. Концентрациячеснока в латышском «гаспаччо» оказалась запредельной. Они съели по паре ложек,и Татьяна смущенно выдавила:

— Больше не могу.

— Слишком много чеснока, — недовольно констатировал Дронго,— нужно будет еще избавиться от этого запаха. Но можете не беспокоиться, у менявсегда с собой ментоловый освежитель рта.

— Мне не понравился сам суп, — призналась она.

— Мне тоже, — поддержал ее Дронго, — поедемте к нам в отель,там могут подать более приличную еду.

— Нет, — возразила Татьяна, — у меня есть еще дела виздательстве. Я поеду туда.

— Хорошо, — согласился Дронго. Он подозвал официанта ирасплатился с ним. Затем они вышли на улицу. — Вы мне очень помогли, Татьяна, —искренне сказал он, протягивая ей руку.

Она неловко протянула свою. Он наклонился и поцеловал ейруку. Затем неожиданно спросил:

— Сколько девочек у вас в издательстве?

— Пять человек без меня, а почему вы спрашиваете?

— Просто интересно. А как называется ваше издательство?

— «ABE», но почему вы спрашиваете?

— Может, я когда-нибудь захочу издать книгу на латышскомязыке, — улыбнулся Дронго.

— Договорились, — рассмеялась Татьяна. У нее был приятныймолодой голос.

Попрощавшись, Дронго остановил такси и поехал в отель. Довечерней встречи с Марианной Делчевой оставалось около трех часов. Можнонемного отдохнуть и подумать, что именно происходит. Если Лагадиньш прав, тотогда получается, что все друзья и знакомые Арманда не верят в егосамоубийство. Никто не верит. И судя по тому, каким человеком был молодойКраулинь, он действительно не мог совершить самоубийства. И эта проклятаязапонка при закрытом окне. И ключи под полиэтиленовой пленкой. А ещекровоподтеки на руке. Одних этих фактов достаточно, чтобы начать расследованиезаново. Эксгумация трупа уже ничего не даст, а вот проверить все факты зановообязательно нужно.