На раздумья у нее был всего миг, а после Бладшота скрутит. Кей Ти знала: сейчас фальшивые воспоминания начнут бить его, точно молоток. Вот его отшвырнуло назад, как будто зарядом картечи в центр тяжести, в корпус. Вот стол снова треснул, развалился на куски под его тяжестью. Не просто же так все это разыгрывается поздней ночью, когда весь персонал расходится по домам и безмолвными свидетелями происходящему могут стать только роботы у конвейера мини-завода за стенкой.

– Послушайте, о чем бы ни шла речь, вы не обязаны этого делать, – сказала она.

Бладшот замер. Он в самом деле слушал ее. Кей Ти шагнула к нему, взглянула ему прямо в глаза, всем сердцем желая, чтоб он на самом деле все осознал.

– Вы меня слышите? – едва не с мольбой в голосе продолжала она. – У вас есть другой выбор.

На миг впереди забрезжила надежда. На миг он заколебался, однако… что могли значить ее слова – слова почти незнакомой (с его точки зрения) женщины, не говоря уж об остаточной памяти, в сравнении с воспоминаниями об убийстве жены? Зов жажды мести был слишком силен, потому-то Хартинг с дружками так все и обстряпали.

– Меня не забыли, – сказал он, в который раз повторяя запрограммированную реплику. – Я знаю, отчего и как остался один.

С этими словами он вновь, вновь обогнул ее и вышел из комнаты отдыха.

– Нет, – сказала Кей Ти в пустоту. – Нет, не знаешь.

Стоя у компьютерного терминала в оперативном центре, Хартинг повертел головой, разминая шею, растягивая челюстные мышцы. Да, прежде он откладывал мысли о том, как придется поступить с Кей Ти, до лучших времен, но теперь ему сделалось ясно: справиться с ситуацией как профессионал она неспособна. Жаль, жаль, ресурсом она была весьма полезным, но в конечном счете оказалась слишком чувствительной, щепетильной для этой работы. Он даст ей еще один шанс, и если девчонка не возьмется за ум, то…

Стоя у выхода наготове, Тиббс с Дальтоном смотрели на главные мониторы. Там, на экранах, чуть менее, чем восемьюдесятью этажами ниже, Бладшот целеустремленно шагал через подземный гараж.

– Олл-райт, – пробормотал Хартинг, затем включил микрофон и, вкладывая в свои слова должную меру «отчаяния», заговорил громче. – Куда вы?

– Док? Как вы… – начал Бладшот.

В который уж раз не может связать причину со следствием… Хартинг даже не мог бы сказать, смешно это или грустно.

– У вас в мозгу миллиарды беспроводных микропроцессоров. Немедленно вернитесь.

– Нет, – ответил Бладшот. – Мне нужно закончить кое-какое дело.

– Бог ты мой, вот же упорный тип, – пробормотал Дальтон, устремив взгляд на Хартинга. – Не проще ли будет начинить всей этой электроникой меня?

Не веря собственным ушам, Хартинг хлопнул ладонью по кнопке выключения микрофона. В комнате воцарилась мертвая тишина. Техники дружно сделали вид, будто чем-то заняты. Развернув кресло, Хартинг смерил Дальтона взглядом.

– Именно потому, что он упорен! – процедил он. – Потому что эти миссии – чистое самоубийство. Потому что всем нам известно, каким образом вы лишились ног. Уж конечно, не на бегу к цели. Но если вы недовольны моими подарками, можете хоть сейчас вернуть их назад и ползите из моей лаборатории к чертовой матери.

Стараясь взять себя в руки, Хартинг развернулся назад, к монитору. Ну, отчего ни один из его подчиненных не может попросту делать свое дело, без жалоб и без обид? Вот Дальтон, похоже, абсолютно неспособен понять, что Гаррисон был куда лучшим оперативником, чем он. Надлежащим образом мотивированный, Бладшот начисто забывает о самосохранении, тогда как о Дальтоне этого не скажешь.

Тут Хартинг краем уха услышал Дальтонов рык.

– Чего пялишься? – рявкнул бывший «котик» на Эрика.

Техник втянул голову в плечи, склонился к самой клавиатуре.

– Вам обоим пора, – сказал Хартинг Дальтону с Тиббсом.

Оба покинули оперативный центр. Доктор позволил себе немного помедлить, обрести равновесие, успокоиться. «Другие люди так раздражают, – подумал он. – Однако… вернемся-ка к нашему фарсу».

С этими мыслями он снова включил микрофон.

– Ваше единственное дело – это мы. Кроме нас, вы ни единого человека на свете не знаете.

Пара техников оглянулась в его сторону. Вероятно, он слегка переигрывает. Определенно, сегодняшнее его выступление – не из лучших.

Хартинг смотрел через плечо Эрика на монитор. На экране возникло отретушированное фото Ника Бариса, анфас и профиль. Именно этот портрет, это лицо они внедрили в ложные воспоминания Бладшота на сей раз. Базовый шаблон «турист в отеле» всегда оставался одним и тем же; изменения старались сводить к минимуму, обходясь лицом да телосложением. И липовый Барис, и липовый Эйкс, и остальные – все, как один, любили песню «Psycho Killer» группы «Talking Heads», и, следовало признать, Хартинг с этой песней тоже сжился, что бы о ней Эрику ни говорил.

Бладшот летел на «угнанном» лайнере где-то над Индийским океаном. Эрик отстучал на клавиатуре пару команд, и на экране возникло увеличенное изображение – трансляция со спутника, вид сверху на роскошное поместье Бариса в горах Хавеква, в Южной Африке, к западу от Кейптауна. Некогда поместье было винодельней, работавшей на сырье с местных виноградников, окружавших предгорья Хавеквы. Теперь, под защитой высокой стены и под усиленной охраной вооруженных патрулей, оно казалось не столько роскошным жилищем, сколько чем-то наподобие крепости. Очевидно, на строжайшие южноафриканские запреты относительно вербовки военных наемников Барис плевал с высокой колокольни… Интересно, крайне интересно, как Бладшот сумеет управиться на сей раз? Задача ему предстояла намного, намного сложнее прежних. Хартингу Барис был очень нужен: выполнение задания значительно упрочит его положение в глазах хозяев, да и Барис – из тех тараканов, которым следует прищемить хвост пожестче. Однако на самый уж скверный случай план замены Бладшота на лучшую, более эффективную, более послушную платформу для своего микроскопического оружия Хартинг уже составил, и Харлану Дальтону этой платформой не быть, что бы он о себе ни мнил.

– По данным наблюдения Барис прибыл сюда два дня назад, – сообщил Эрик, прерывая раздумья доктора. – И с тех пор не уезжал.

– Охрана? – спросил Хартинг.

– Восемнадцать человек, чередующиеся смены, – ответил Эрик.

Со схожим количеством Бладшот дело уже имел, но в Будапеште ему сыграл на руку фактор неожиданности, а Эйкс оказался дураком. Здесь же Бладшота ждут, а Барис – отнюдь не дурак.

– И наш человек обнаружит?.. – продолжал Хартинг.

– В точности то, что нам нужно, – заверил его Эрик.

В голосе техника чувствовалось легкое самодовольство. За реалистичность скормленного нанитам фальшивого следа Бариса, включая сюда сведения о месте его пребывания и принятых мерах безопасности, отвечал именно он.