— Сережа, как вы пунктуальны! — Алла взмахнула густо накрашенными ресницами. Для похода в ресторан она нарядилась в темно-лиловое платье с глубоким вырезом, на шее массивный кулон на длинной цепочке, кажется, старинный.

— Алла, выглядите просто обворожительно, — оглядев свою даму, совершенно искренне восхитился Сергей.

И платье, и высокая взбитая прическа с милыми кудряшками возле ушей действительно ей шли.

— Спасибо, милый, — сладко прочирикала она и вытащила в прихожую большую дорожную сумку. — Мы сможем заскочить по пути в одно место? Это буквально на секундочку, надо передать знакомой детские вещи. У приятельницы ребенок уже вырос, вот она и собрала кое-что.

— Разумеется, — подхватывая сумку, легко согласился Сергей. Так, эвакуация улик началась. Интересно, сапоги тоже в этой сумке? Он попытался незаметно ощупать баул, но пришлось отвлечься и подать даме пальто.

Таксист привез их на улицу Гоголя. Алла категорически отказалась от помощи, сама отнесла сумку, нырнув в мрачную подворотню. Не было ее минут десять, не больше. Еще через десять минут они уже входили в зал.

— Обожаю ужинать в ресторане. Это так аристократично! — Алла стреляла глазами по сторонам, оценивала публику. — А вы здесь часто бываете?

У Сергея в «Неве» работал администратором бывший приятель по боксерской секции Димка Солодов, а то бы им ни за что не попасть в модный ресторан в пятницу вечером.

— Время от времени захаживаю. Шампанского? — спросил он, подливая даме в бокал и подумывая, что надо переходить к более крепким напиткам, иначе вечер пройдет впустую.

— Скажите, Сережа, а чем вы занимаетесь?

— О, я занимаюсь исключительно скучным делом. Бумажная волокита, оформление грузов на таможне. Сплошная проза, — отмахнулся он лениво и тут же заметил жадный блеск в глазах дамы. — Зато у вас сияние софитов, аплодисменты, цветы, восторженные поклонники. Удивляюсь, как ваш жених терпит все это. Ему стоило бы поторопиться со свадьбой, а то мало ли — уведет какой-нибудь настойчивый поклонник невесту из-под венца.

На Аллином лице обозначилась мечта о настойчивом поклоннике, и она с удвоенным энтузиазмом принялась завлекать Сергея. Чуть вздернула, будто ненароком, подол платья, наклонилась вперед, чтобы глубокий вырез максимально доходчиво сообщил о ее намерениях. Она громко смеялась, много пила и мало закусывала.

— Аллочка, я хотел спросить, а не смог бы ваш жених привезти мне магнитофон, скажем, «Филипс» или «Грюндиг»?

— Яша может привезти все, но это будет стоить недешево. — Повиснув у него на шее и плотно прижавшись всем телом, она не забывала извиваться в ритме музыки.

Сергей заметил, что мужчины за столиками с интересом поглядывают на его партнершу.

— Деньги — не проблема. А если он привезет сразу два или три, мы могли бы сделать неплохой бизнес. Вы ведь хотите заработать на кооператив?

— Хотим. Но, увы, пока это невозможно, — печально скривила ротик Аллочка.

— Почему же? Жених в ближайшее время никуда не едет?

— Нет. Просто три магнитофона провезти не так просто, а человек, который мог помочь, недавно умер.

Не зря он заказывал коньяк. Алла так усердно налегала на выпивку, что готова была поделиться с ним чем угодно.

— А знаете, ведь я был на вашем спектакле. — Сергей сделал вид, что не заметил, как закончился танец, и остался на танцевальной площадке в ожидании следующей песни. — И сразу обратил на вас внимание. Каюсь, целью моего сегодняшнего визита были вовсе не сапоги.

— В самом деле? — Она устремила на него затуманенный алкоголем и несбыточными надеждами взгляд. — А когда?

— Шестого декабря. В «Сильве».

— Шестого? Разве я пела «Сильву»? Мне казалось, шестого шла «Летучая мышь».

— Вы уверены? — Он внимательно наблюдал за несколько расфокусированной Аллой.

— Пятого у Туманова был день рождения, но его не праздновали, точнее, он праздновал с семьей. А шестого мы собрались своей компанией в мастерской. Точно, была «Летучая мышь», потому что мы с Валькой потом вместе переодевались, а в «Сильве» она не поет. Яша меня встречал, мы не влезли в одну машину, с нами еще народ был, пришлось ловить такси на Невском. Потом мы гуляли в мастерской. Так что вы видели меня в другой день.

— Возможно, — покладисто согласился Сергей, понимая, что надо поторапливаться — ее развозило на глазах, еще чуть-чуть, и допрашивать будет некого. — А долго вы пробыли в мастерской? Жених ваш никуда за это время не отлучался?

— Яша? Отлучался? Да вы что! Он такой ревнивый. И терпеть не может, когда я пью. Все время боится, что меня кто-нибудь уведет. Он все время ходил за мной по пятам, ныл и мешал веселиться. Зануда. — И она нежно глянула на Сергея. — Не то что вы.

— Спасибо. И когда же вы оттуда ушли?

— А зачем вам это? — неожиданно по-пьяному зло встревожилась она.

— Меня всегда манил мир богемы, — нашелся Сергей. — Поздние застолья, разговоры об искусстве, особая атмосфера.

Кажется, клюнула.

— Недолго сидели, — капризно пожаловалась она. — Яша совершенно не понимает, в какой среде я живу, что мне необходимы впечатления, яркие чувства. Все время ныл: завтра на работу, мама будет волноваться.

— Во сколько же вы уехали?

— Наверное, около часа. Автобусы уже не ходили, и он страшно жмотничал, что снова придется брать такси. — Алла остановилась, подозрительно побледнела, но смогла совладать с собой. — Мне надо присесть.

— Вот боржоми. — Сергей усадил даму и протянул ей стакан. — Вы поехали сразу же к вам?

— Нет. — Алла прыснула от смеха, и брызги боржоми полетели в разные стороны. — Он потащил меня к себе, хотел сэкономить на такси. У меня он остаться не мог, потому что, видите ли, перед работой надо побриться и сменить рубашку. Выпендрежник! — Она хохотала в голос, и народ за соседними столиками стал на них посматривать с недоумением. — Приехали, я начала раздеваться и уронила стул. Тут проснулась мамаша, стала шипеть, чтобы моей ноги в их доме не было. Гадости какие-то говорила. Я не сдержалась и тоже кое-что ей высказала — пусть место свое знает и не забывается, крыса старая!

— Но, кажется, Яков Леонидович достаточно взрослый мужчина, чтобы самому решать, кого приглашать в гости, — брякнул Сергей, не подумав.

— А ты откуда знаешь, как его зовут? — ощетинилась Алла. — Ты кто такой? Тебе чего от меня надо? Чего ты все вынюхиваешь?

— Да теперь уже ничего. — Он был фантастически спокоен — алиби у Борисова железное. Завтра он опросит художника Туманова с супругой и прочих гостей вечеринки, поговорит с Ангелиной Игоревной, и та, нахохлившись, признается, что в ночь с шестого на седьмое у них дома был безобразный скандал. Рассказала бы сразу обо всем — сэкономила бы ему столько времени и денег, заодно бы и железное алиби сыну обеспечила. А теперь еще домой тащи это сокровище. Ладно, затолкать эту певичку в такси — сама как-нибудь доберется, ей не привыкать. На всякий случай таксисту стоит удостоверение показать, чтобы аккуратно выгрузил и по дороге не потерял.