— Наверрняка, — довольно ухмыльнулся Хаарс. — Быстррее, мы сможем нагнать мальчишку до того, как он доберрется до Арркалана!

Стая уваргов понеслась по тропинке вниз.

Зола резво скакала по ровной дороге, протянувшейся вдоль реки. И хотя самой Нариэлл видно не было, Коля явственно ощущал ее дух, с удовольствием вдыхал свежий ветерок, изгоняя запах рыбы, которым напитался от одежды до самой кожи в городишке Варат.

Он ехал один, так как его друзьям удалось сесть на корабль Адияра и продолжить путь уже по воде. Грейд на удивление быстро договорился с владельцем судна, оказавшимся радушным и приятным в общении человеком. Неизвестно, что меррил наговорил Адияру, но в итоге весь небольшой отряд оказался приглашенным на «скромное судно», чтобы «провести в приятной беседе и за бокалом вина такой скучный и унылый путь», как Варат — Аркалан. Тут Николай вежливо отказался, сославшись на неотложные дела. Такое объяснение, конечно же, звучало более чем странно, но ничего лучшего он придумать не смог. В конце концов, мало ли какие вопросы он должен решить в этом захудалом селеньице? Не пренебрегают же сюда ездить такие богатые господа, как и сам Адияр. Однако купца совершенно не волновали чужие дела, и он просто кивнул, мол «нет, так нет».

Эрик и Грейд напряженно простились, нехотя отпуская своего друга в весьма опасное путешествие. А вот реакция Эдель сильно расстроила молодого человека. Счастливая, что очутилась, наконец-то, в более-менее комфортных условиях, она никак не отреагировала на вынужденный отъезд Николая. Вежливо кивнув, девушка отправилась на корабль, снисходительно улыбаясь его владельцу.

Возможно, именно по этой причине, а может быть, Зола просто соскучилась по хорошей скачке, но неслись они быстрее ветра, не останавливаясь, практически с самого Варата. Коля не стал дожидаться как корабль, куда сели его друзья, отчалит от пристани, а тут же тронулся в путь. Ему предстояло проделать куда более длительное и опасное путешествие, чем его друзьям, которые находились отныне, как он сильно надеялся, в относительной безопасности.

Впервые за последнее время он очутился в одиночестве. Не считая, конечно же, Светофора, который наотрез отказался пересаживаться к Эрику или Грейду, а остался со своим хозяином, ну и Золы, которая послушно выполняла все команды всадника и с полуслова понимала, что от нее требуется. Николай глубоко задумался, автоматически направляя лошадь в нужном направлении.

Неужели он настолько безразличен Эдель, что ей все равно, увидятся ли они вновь? Мало ли что может случиться по дороге! Почему она не задала никакого, даже самого элементарного вопроса — зачем? Неужели это ей ни капельки не интересно? Неужели комфорт для нее значит больше, чем человеческие отношения? При последней мысли он хмыкнул, принцесса и людей-то ненавидит, что от нее можно еще ожидать? С другой стороны, почему его так сильно волнует ее мнение? Почему он чувствует щемящую боль в сердце каждый раз, когда видит безразличный взгляд девушки, обращенный в его сторону? Почему ему сейчас так горько?

Ответ пришел сразу, настолько простой и ясный, что непонятно, отчего он сразу не осознал эту простую истину. Почему он сразу не понял, что влюбился? Да. Теперь у него не осталось сомнений. Он, по глупости, сравнивал свои чувства с теми, что испытывал до этого, к Лене, к Вере. Но как же глубоко ошибался, путая два совершенно разных понятия, как «любовь» и «влюбленность»! Да, те девушки из прошлой жизни нравились ему, да, с ними было интересно днем и жарко по ночам, но, ни к одной из них он не испытывал такого сильного душевного тяготения, такого физического влечения, как к Эдель. Но правда каленым железом жгла сердце. Принцесса не только не отвечает ему взаимностью, но, наоборот, испытывает чувство антипатии к нему, как к представителю расы «Презренных». Лишь упоминание его далекого эльфийского предка, несколько смягчило отношение. И все равно, суть не менялась.

Он горестно вздохнул, а потом, крепко сжав кулаки, досадливо сощурился. Коля злился на себя, за свою слабость, злился на Эдель, за ее неприступность, злился на весь мир, который нуждался в спасении. Он еще сильнее сжал ногами бока кобылы, и понесся вперед, желая обогнать парящих в небе птиц, желая обогнать ветер, желая обогнать само время, лишь бы оставить назойливые мысли далеко позади.

* * *

Рыбаки с ужасом наблюдали, как восемь уваргов идут по улицам их селения. От этих тварей можно ждать всего, чего угодно, и, что самое страшное, никто не смог бы противостоять их силе, вздумай они напасть. Большинство селян попряталось в своих домах, дабы не вызвать ненароком гнев слуг Темного господина. Остальные, застигнутые на улице, стояли, недвижимые, боясь даже вздохнуть. В такой мертвой тишине шествие уваргов выглядело еще более угрожающим.

— Здесь отовсюду несет рыбой, — недовольно рыкнул один из членов отряда.

— Да, я с трудом различаю запах мальчишки, — согласился другой.

— Значит, надо нюхать лучше! — сверкнул глазами Хаарс. Ужасный запах и так выводил его из себя. Его тонкое обоняние теперь сыграло с ним плохую шутку. Рыбный дух щекотал ноздри, залезал внутрь, проникал в кровь и туманил голову. Что самое неприятное, он действительно начинал терять след мальчишки.

— Нам надо поторапливаться, — пробурчал Шорг.

— Знаю, — сквозь зубы процедил главарь, — но тогда мы можем упустить его след, что если он не двинулся по дорроге дальше, а сел здесь на коррабль?

— Даниэль не сможет укрыться от нас, даже на воде.

— Тем более на воде, — зло ухмыльнулся Хаарс. — Вычислить то жалкое судно, которрое взяло его на боррт, будет не так уж сложно. А потом встрретить его в Арркалане, вместе со всей командой, и уж тогда… — на какое-то мгновение когти уварга удлинились и угрожающе сверкнули, а потом вновь приняли свой обычный размер.

Когда отряд достиг окраины селения, многие из его членов чихали, кашляли, а из глаз струились слезы. Какое-то время никто из уваргов не мог унюхать что-либо из окружающей среды, уж слишком резким оказался рыбный дух для их чувствительных носов. Лишь Хаарс следовал тоненькой ниточке запаха Даниэля, то и дело размывающийся и пропадающий. Однако он продолжал упорно ловить его снова и снова. Покинув же злосчастный городишко, главарь глубоко вдохнул свежий воздух, а вместе с ним, и запах свежего следа.

— Он следует по этой дорроге в Арркалан, — заключил он. — Не отставать! Мы и так потрратили здесь слишком много врремени! — и его отряд послушно затрусил следом. Сам Хаарс зло сощурился. Он впервые засомневался, что им удастся догнать и схватить мальчишку до городских ворот, и побежал быстрее, бросая тревожные взгляды в сторону заходящего солнца.

* * *

Уже начинало смеркаться, когда одинокий путник сделал первый привал. Открытое пространство закончилось, и он въехал в подступающий прямо к самой реке, густой лес. Удивительно, но с учетом проделанного сегодня внушительного расстояния, Зола не выглядела загнанной. Уставшей, не более того. Однако Коля сам чуть не падал от усталости. Кряхтя и бурча под нос ругательства в адрес ученых мужей волшебного мира, не додумавшихся создать самодвижущийся аппарат, слез с лошади, расседлал ее, протер круп, накрыл ее плащом и немного поводил по выбранной для привала поляне. Просто на всякий случай, мало ли, как на самом деле чувствует себя его кобылица, а рисковать он не хотел, от здоровья Золы сейчас зависела его жизнь.