Она служила барной стойкой и являлась единственным настоящим местом на кухне для приготовления еды.

Все еще сжимая пальто одной рукой, Зора прошла в спальню, где слышала шум душа. Она глубоко вздохнула, сбросила одежду и пальто на кровать Далласа, сбросила меховые сапоги и пошла в ванную.

Даллас стоял под душем, смывая шампунь с волос. Зора открыла стеклянную дверь и вошла внутрь, на мгновение испугав его.

Он склонил голову, и в медленной улыбке приподнялся уголок его чувственного рта.

— Ты так решительно ворвалась в душ, что я даже испугался.

— Извини. — Она пожала плечами, сдерживая улыбку. — Это проблема?

— Конечно нет. — Даллас обнял ее за талию. — Ты можешь принимать душ со мной в любое время, миссис Гамильтон.

Он наклонился и поцеловал ее в губы.

— Мисс Эбботт-Гамильтон. — Зора поцеловала его в ответ.

Даллас усмехнулся.

— С нами все в порядке, Зо? — Он изучал ее лицо. — Ты выглядела очень расстроенной из-за того, что я сказал…

— Я знаю, и мне очень жаль. — Она прервала его, прежде чем он смог закончить фразу. Мышцы на ее шее и спине напряглись, когда теплая вода ударила по их телам. — Я была просто… ошеломлена, услышав, как ты говоришь эти слова.

— Я сказал правду, Зо. — Он погладил ее щеку. — Я люблю тебя, и не только как друга. Мне нравится быть твоим мужем. Мне нравится перспектива стать отцом для наших детей. Мне нравится, что ты мой лучший друг и женщина, которой принадлежит мое сердце и которая всегда будет моей.

Зора нахмурилась, ее сердце заныло. Даллас не делал ее жизнь легче. Зора тяжело вздохнула, слова застряли у нее в горле. Она заправила мокрые локоны за ухо.

Голос ее дрожал.

— Даллас, я…

— Я люблю тебя, Зора, — снова сказал он. — И я хочу быть с тобой. Не только на несколько месяцев. На все время, что у нас есть… Я хочу этого навсегда, и я знаю, что ты тоже хочешь.

Он был прав. Зора поняла это сейчас. Но она также понимала, что это было несправедливо по отношению к Далласу. Может, им суждено было быть вместе. Но возможно, это просто была ошибка.

— Даллас, я не думаю, что… — Зора попыталась оторвать взгляд от него, но он по-прежнему держал ее за подбородок, как будто это прикосновение между ними было спасательным кругом, за который он держался любой ценой.

— Это правда, Зо. Это то, что я искренне чувствую. Я мог быть под воздействием одурманивающих веществ, когда произносил свадебные клятвы в той часовне Вегаса. Но, детка, я говорил правду. Я люблю тебя, Зо. Я думаю, что всегда любил тебя.

Его голос дрогнул.

Зора закрыла глаза, ее ресницы были мокрыми от слез. Его слова и нежность в его голосе заставили ее сердце сжаться в груди.

Она хотела сказать ему правду — что она любит его и тоже хочет быть с ним.

— Даллас, я тоже тебя люблю, — сказала она, и по ее щекам текли слезы.

Выражение его лица мгновенно сменилось трепетом. Потому что он знал ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она пытается собраться с силами, чтобы сказать что-то, что причинит ей боль.

— Но эта договоренность… Я не осознавала, насколько это несправедливо по отношению к тебе.

— Разве не мне решать?

— Ты хороший друг, Дал, и ты был замечательным мужем…

— Я был замечательным мужем? — Даллас приподнял бровь. — Почему в прошедшем времени?

Вместо ответа, по ее щекам покатились слезы. Он нахмурился еще больше, выключил воду и вышел из душа. Он протянул ей полотенце, затем взял одно себе и зашагал в спальню.

Зора последовала за ним в другую комнату, вытирая влажную кожу мягким белым полотенцем, которое он ей протянул.

Она села у изножья его кровати, не зная, что сказать.

Даллас молча рылся в своих ящиках прежде чем, наконец, схватил боксеры и натянул их. Он повернулся к ней и вздохнул, проведя рукой по волосам.

— Ты просишь расторгнуть наш брак, не так ли?

— Да. — Она прошептала это слово, ее сердце разбилось.

— Почему, Зо? — Он сел рядом с ней на кровать. — Это явно не то, чего ты хочешь, и я тоже не этого хочу. То, что мы построили… для меня значит все.

Он накрыл ее дрожащую руку своей.

— Для меня это тоже значит все, Дал. Но мне страшно.

Зора не привыкла признаваться в своих страхах и слабостях, даже себе. Это были эмоции, которые она прятала глубоко внутри. Даллас крепче сжал ее руку. Зора мгновенно почувствовала утешение.

— Я знаю, что перспектива того, что мы сделаем этот брак настоящим, делает ставки намного выше. И да, это кажется ужасающим, учитывая то, что нам приходится терять, — признал Даллас. — Ты не одинока в этом, Зо. Я тоже не знаю точно, что принесет следующая глава нашей жизни. Но я знаю, что пока мы вместе, это будет потрясающе, и что вместе мы сможем пережить все.

— Я хочу в это верить, Дал. Я знаю, но…

— Я не прошу тебя верить в какую-нибудь сказку, Зо. Я прошу тебя бороться за это, потому что эта дружба слишком важна для нас. Наши прошлые неудачные отношения не могли конкурировать с нашей работой или нашими семьями. Но ты, Зора, мой приоритет. Твоя любовь, твоя дружба и семья, которую мы пытаемся создать… они значат для меня все. Ради тебя, дорогая, я готов пойти на жертвы.

И это касается твоего решения приостановить сотрудничество с Эйнаром Эйстарссоном? — спросила она.

Глаза Далласа расширились.

— Как ты… — Он потер затылок и вздохнул. — Бригитта сказала тебе.

Это не было вопросом, поэтому она не стала подтверждать то, что он явно уже знал.

— Я не отказался от проекта, — возразил Даллас. — Я просил, чтобы мы пока отложили его.

— Но почему, Даллас? — Она взяла его за руку. — Ты так много работал, чтобы добиться этого сотрудничества.

Даллас поцеловал ее ладонь. Он вздохнул.

— Я думал, что мы продвинемся в этом направлении через несколько месяцев, может быть, через год. Но он хотел, чтобы я приехал в Рейкьявик как можно скорее, чтобы все наладить. На это уйдет около трех месяцев. Я сказал ему, что не могу брать на себя обязательства прямо сейчас, потому что мы пытаемся стать родителями.

— Что он ответил? — спросила Зора.

— Он думал, что ты тоже приедешь. — Даллас потер подбородок и горько усмехнулся. — Я напомнил ему, что моя жена — руководитель, который не может просто взять и уехать за границу на три месяца. Так что я пока отложил сделку