на пути к тому, чтобы отделиться от Фениксов, бросить работу и спокойно жить в буфере. Единственное, что меня тревожило, так это статус фактически преступника. Не хотелось бы запятнать свою репутацию окончательно и стать позором семьи, отдела… И памяти друзей.

Ближе к ночи мы проводили Льётольва, Ден ушёл прибраться на кухне, а я медленно и осторожно заглянула в спальню. Но там всё было, как и прежде — серые стены, аккуратно застеленная кровать, мягкий ковёр и светильники по углам. Я инстинктивно посмотрела на потолок — тоже ничего, никаких следов коричневой жижи, даже крошечного намёка. Откинув покрывало, я провела рукой по шелковистым бордовым простыням — сердце отозвалось непонятной тоской. Кажется, грядущее расставание уже заставляло меня печалиться. Неужели я буду скучать?

— Птичка… — Денеб подошёл ко мне сзади и осторожно обнял, совсем не так, как раньше. — Грустишь?

— Немножко, — не стала врать я.

— Почему? — он положил голову мне на плечо, будто бы прислушиваясь к дыханию.

— Не знаю. Я же уеду скоро… Работа, всё такое.

— Оставайся, — так просто сказал Ден, что я не поверила своим ушам. — Это же так легко! Скажи “стоп” и всё.

— А кто будет делать мою работу?

— Я не призываю тебя бросить её, можно ведь продолжать, как мы с Льё, самостоятельно. Неизвестно, кстати, что эффективнее, — он отпустил меня и с шумом завалился на кровать.

— У меня смелости не хватит.

— Не говори глупости. Ты уже согласилась быть, как мы. Первый шаг сделан.

— Мне нужно подумать, — я осторожно забралась в постель и устроилась поближе к Дену.

— Ты боишься Сёртуна. Кожей чувствую. Каждую секунду боишься, что он вдруг появится из-за угла, или из окна, может из шкафа выскочит… Этот страх мешает тебе жить. Мы говорили с Льё — он мог бы исказить немного тебя, чтобы всё связанное с учителем исчезло, но ты Феникс… И такое воздействие вполне может тебя погубить, лапушка… — Денеб осторожно забрался под халат и поглаживал мою ногу.

— Обычно я не трусиха. Правда. Просто в буфере всегда можно немного расслабиться, — мне вдруг захотелось прижаться к Дену изо всех сил, что я и сделала.

— Дело не только в буфере, милая. Ты устала и измотана. И рядом с сущностью, особенно со мной, не можешь быть никем, кроме себя настоящей, — он крепко обнял меня и даже не стал целовать или хотя бы намекать на продолжение, хотя я знала, что думает об этом. — Давай-ка отдохнём, нам обоим нужны силы.

— Денеб… Ты же не этого хочешь.

— Научилась мысли читать?

— Да по твоим глазам всё видно.

— Хитрюга. Да, тебя я хочу постоянно. Вместо сна, еды, работы… Всегда. Но сейчас — нужно отдыхать, ненасытная лапушка… — он уложил меня в подушки и накрыл нас одеялом. — Ада… Спи.

Не помню, о чём я тогда думала, но спалось мне очень сладко и спокойно. Денеб, кажется, всю ночь обнимал меня и заботливо укрывал одеялом, а ближе к утру, я точно слышала, закрыл окна шторами, чтобы солнечный свет не мешал. У меня было много мужчин, пожалуй, даже слишком. Кто-то не задерживался в моей жизни больше, чем на одну ночь, кто-то потратил на наши отношения месяц-два, полгода. Но ни с кем мне не было так спокойно, будто бы я дома. Именно с Деном мне хотелось и заснуть и проснуться, просто поваляться в постели молча, я знала, что он поддержит мои странные и немного извращенные идеи в сексе, а потом пойдёт на кухню и приготовит что-нибудь вкусное. Когда я это поняла? В ту самую минуту близости, когда почувствовала его тепло, его огненную сущность сквозь человеческое тело. Это душевный резонанс, если только у сущностей есть душа.

Когда я проснулась, комната снова была чёрной, знакомые огромные часы показывали полдень. Денеб мирно спал рядом, забавно закинув руку на подушку. Я старалась не шевелиться, чтобы не разбудить его, и читала фразы, набитые на теле. Мне было интересно, как часто и по какой причине они меняются. С рисунками всё более или менее ясно, а вот с фразами — нет. Я даже немного разочаровалась, не увидев изменений, но самая последняя татуировка до которой я добралась, смогла удивить и обрадовать, заставив сердце биться чаще.

— Inter vepres rosae nascuntur… И среди терновника растут розы, — тихо прочитала я и, не удержавшись, прикоснулась кончиками пальцев к буквам.

— Мне больше нравятся дикие цветы… — отозвался Денеб шепотом, поймав мою ладонь.

— Такие, как я?

— Почти…

— Что значит “почти”?

— Ты — это другое. Ты интереснее. Как вспомню огненный взгляд…

— Да ну тебя, Ден, — я перебралась на край кровати.

— Куда ты собралась, птичка?

— Завтракать! Или уже обедать. Надо бы ещё доделать некоторые отчеты, которые ты забрал из моей квартиры, а потом умудриться передать их в архив. В прошлый раз забыла…

— Трудяжка.

Денеб вскочил с постели, раздвинул шторы и распахнул окно, впуская ещё холодный весенний воздух. Вместе с ним комнату наполнили уличные шумы, и я проснулась окончательно. Сил заметно прибавилось, а, значит, можно заняться делом!

После завтрака Ден собрался и ушёл в салон, а я осталась дома: доделывала отчеты, коих было довольно много, и даже немного поразилась своей наивности — оставила всё на последние дни. Ближе к вечеру, когда в глазах уже двоилось от чтения и дописывания, я набрала номер Герши, чтобы договориться о встрече. Самой идти в архивы больше не хотелось. На моё удивление он ответил быстро и утвердительно, не задавал лишних вопросов.

Ден вернулся довольно поздно, когда я уже готовилась ко сну. Весь его вид говорил о том, что он чем-то всерьёз озабочен. Во всяком случае, таким я его не видела за эти дни ни разу, но расспрашивать ни о чём не стала. Этот вечер был похож на вечер какой-нибудь пары, которая уже давно вместе. Мы спокойно повалялись в постели перед сном, перекидываясь незначительными фразами, Ден что-то читал в телефоне, а я дремала. К ночи на меня опять напала ненормальная сонливость, метка странным образом чесалась, и я никак не могла уснуть, на пару мгновений проваливалась в забытьё и опять открывала глаза.

— Ада? — Ден тормошил меня за плечо.

— Чего?

— Почему не спишь?

— Да метка чешется, — сонно пробормотала я.

— Чёрт… Я сейчас, — он вышел из комнаты и вернулся с пакетом льда. — Давай руку.

Ледяное прикосновение действительно пошло на пользу, мне удалось расслабиться и я почти заснула, но Ден прошептал на ухо:

— Ада, завтра никуда далеко от дома не ходи, пожалуйста.

— Что?

— Говорят, Сёртуна видели в