– Так вас родственники наняли, – обрадованно произнёс кто-то.

Мирослава не стала переубеждать народ и послушно отправилась за девушкой, которая вызвалась её проводить до кабинета зама.

– Вот, – остановилась она перед тяжёлой дверью с табличкой, – замдиректора Пётр Константинович Кречетов. – И, постучав, приоткрыла дверь, просунула в неё голову. – Пётр Константинович, к вам девушка.

– Какая ещё девушка? – спросил густой бас из-за двери.

– Детектив, – пискнула сопровождающая.

– Так девушка или детектив?!

– И то, и другое.

– Валентина! Не морочь мне голову! Пусть входят оба.

– Но она одна, – растерянно проговорила девушка.

Чтобы прервать бестолково затянувшийся диалог, Мирослава отодвинула девушку Валю в сторону и заглянула в кабинет.

– Здравствуйте, Пётр Константинович, – сказала она, – я частный детектив Мирослава Волгина, вот моё удостоверение.

– Понятно, полиция не справляется, – буркнул мужчина, – и у родственников тоже сдали нервы. Я Пётр Константинович Кречетов – замдиректора.

Мирослава не стала разубеждать Кречетова в его заблуждении, потом опять же почему бы не посчитать старого друга родственником погибшего.

– Вы проходите, садитесь, – проговорил тем временем хозяин кабинета.

– Спасибо, – Мирослава села поближе к начальственному столу. – Пётр Константинович, я хотела бы узнать у вас, не получал ли Никифор Лаврентьевич в последнее время каких-либо угроз по телефону или письменно.

– Ничего такого не было, – уверенно ответил Кречетов.

– Не досаждали ли вашей фирме конкуренты?

– Нет, всё было как обычно.

– Может, вы выиграли какой-то тендер, и вам должны были выделить большие деньги на исполнение какого-либо проекта.

– К сожалению, нет.

– Почему – к сожалению?

– Потому что какой же дурак откажется от региональных или федеральных денег? Но нам ничего не перепадало.

– А на какие-либо личные неприятности Никифор Лаврентьевич вам не жаловался?

– Нет, Никифор вообще был человеком не слишком разговорчивым, не любитель плакать в жилетку. Хотя я краем уха слышал, что у него не всё гладко было с женой и сын, как пылесос, деньги из отцовского кармана сосал. Но сыну он вроде бы объяснил, что он уже большой мальчик и сам должен о себе позаботиться.

– А от кого вы всё это слышали, если не секрет? – спросила Мирослава.

– Да какой уж тут секрет, если Никифора больше нет. – Кречетов задумался, а потом сказал: – Вот только я не могу указать вам на одну конкретную личность. Просто слушок проползал то там, то тут. А кто его пустил, неизвестно. Все перешёптываются, гудят, честное слово, как в улье, в который забрался воришка, а описать его лицо никто не может.

«Какое же у пчёл и их воришек может быть лицо?» – хотела спросить Мирослава, но передумала, боясь застрять в ещё большей абстрактности.

Но тут Пётр Константинович неожиданно заёрзал на стуле и, немного помявшись, сказал:

– Тут такое дело… – Кречетов замолчал.

– Да? – подбодрила его Мирослава.

– Понимаете, наш бухгалтер Роза Фёдоровна дружила со второй женой Твердохлёбова Розалией Павловной. Подозреваю, что эти две Розы и теперь продолжают общаться, – замдиректора хихикнул, наверное, сочтя свою шутку удачной.

– И где мне найти Розу Фёдоровну? – спросила Мирослава.

– Так в бухгалтерии и найдёте. Это через три двери от моего кабинета.

– Я могу с ней поговорить?

– На здоровье! И сколько вам угодно!

Мирослава уже поняла, что Кречетову хочется, чтобы она как можно скорее отстала от него самого, а кого она потом будет расспрашивать о личных передрягах шефа, ему было всё равно.

– Пётр Константинович, подскажите мне, пожалуйста, как фамилия Розы Фёдоровны?

– Орехова её фамилия, – ответил Кречетов, в то время как глаза его вопрошали – «ну что, до свиданья?».

И Мирославе ничего не оставалось делать, как озвучить то, что он хотел услышать от неё: «До свиданья, Пётр Константинович».

Волгина нашла дверь бухгалтерии, постучала и, не дожидаясь ответа, вошла. В комнате сидели двое – молоденькая девушка и дама лет сорока.

– Здравствуйте, – приветливо проговорила она, – замдиректора посоветовал мне переговорить с Розой Фёдоровной Ореховой.

Девушка сразу уткнулась в компьютер, а женщина постарше ответила:

– Роза Фёдоровна Орехова – это я. А о чём Пётр Константинович посоветовал вам поговорить со мной?

– О вашем шефе, – не моргнув глазом произнесла Мирослава.

– О Никифоре Лаврентьевиче? – Орехова схватила ртом воздух. – Так его же убили!

– Именно поэтому. У вас есть свободная комната, где мы могли бы поговорить наедине?

Орехова задумалась на миг и решилась:

– У нас тут на первом этаже кафе, давайте спустимся туда, если вы, конечно, не возражаете, – её тёмные глаза встретились с глазами Мирославы.

– Я не возражаю, – ответила детектив.

Орехова поднялась и, обращаясь, как догадалась Мирослава, к своей подчинённой, проговорила:

– Люда, я отлучусь. А ты пока продолжай работать над тем же документом.

– Хорошо, Роза Фёдоровна, – отозвалась девушка, не отрывая взгляда от монитора.

Кафе, в которое привела Орехова детектива, вопреки ожиданиям Мирославы оказалось довольно уютным и, главное, немноголюдным. Они заняли угловой столик, который был как бы на отшибе.

Подошла официантка, улыбнулась обеим женщинам и спросила:

– Вам как обычно, Роза Фёдоровна?

Орехова кивнула.

– А вам? – обращаясь к Мирославе, спросила официантка.

– Мне то же самое, – не заморачиваясь, ответила Мирослава.

– Вы даже не знаете, что я обычно заказываю, – невольно улыбнулась Орехова.

– Да это и неважно, – дружелюбно улыбнулась женщине Волгина.

– Вы из полиции? – спросила Роза Фёдоровна.

– Нет, я частный детектив.

– Понятно, – кивнула женщина, видимо решив, как и все остальные сотрудники, что за помощью к частному детективу обратились родственники Твердохлёбова.

Прошло несколько минут, во время которых Орехова исподтишка изучала детектива. Мирослава не мешала ей это делать. Вскоре появилась официантка и поставила на стол тарелки, на каждой из которых лежала куриная котлетка с овощным гарниром. – Творожная запеканка вот-вот дойдёт, – сказала девушка, – тогда и чай принесу.

Роза Фёдоровна благосклонно кивнула и бросила на Мирославу взгляд, спрашивающий – ну и как?