Короче, постараюсь найти с соседкой общий язык. Не получится — просто не буду ее трогать, надеюсь, и она меня не станет.

— Ничего страшного, — сказала наставница. — Если не уживутся, в следующем году расселите.

— Конечно, не уживутся! — сердито воскликнула комендант. — На моей памяти еще ни разу плетельщица не прожила больше года с обычным магом! А это, слава Богине, почти сто лет!

Ничего себе… Да уж, мои шансы подружиться с такой весьма призрачны…

— Ладно, ладно, я поняла, — поморщилась наставница. — И какие варианты?

— Свободные места есть у трех плетельщиц с первого курса, и у одной — с третьего.

— Первый курс… Это им сейчас по семнадцать, я правильно помню?

Эм-м, а разве сюда не с двадцати принимают? Что-то я не догнала…

— Да, еще совсем дети, — кивнула Нана. — А третьекурсница, кстати, очень тихая. И вежливая. Ни одной проблемы с ней за два года не было. — Она задумчиво потерла подбородок. — Может, и правда уживутся… Иногда чудеса случаются.

— Вот и замечательно, — удовлетворенно кивнула маркиза.

В этот момент вернулась Лейла, победно потрясая парой тонких золотистых браслетов:

— Нашла! С трудом, но я это сделала! Совсем с памятью плохо стало, — пожаловалась она. — Да и таких шустрых деточек давно не было. Вот и забыла, куда засунула.

— Лейла, вы великолепны! — с чувством произнесла наставница, забирая трофеи, и повернулась ко мне: — Ну, Мирослава, давай руки, — и, когда я молча подчинилась, защелкнула их на моих запястьях. — Эти браслеты не дадут твоей силе натворить дел, — пояснила она, — заблокируют случайные прорывы. Но учиться контролировать дар мешать не будут.

— Спасибо.

Я сразу ощутила себя спокойней. Хоть не сожгу здесь все, к чертовой бабушке, и то хорошо.

— Девонька, пойдем со мной, — мило улыбнулась мне Нана. — Провожу тебя в комнату.

— Иди, — ободряюще похлопала меня по плечу маркиза. — Обустраивайся, знакомься с соседкой, рассказывай новость брату. Я приду завтра.

В сопровождении Наны я поднялась на третий этаж, внимательно слушая словоохотливую комендантшу. Узнала на самом деле много интересного о внутренних порядках Академии в целом и нашего общежития в частности. Его, кстати, почему-то называли Зеленым, хотя цвет здания был ближе к кирпичному. Может, намек на то, что мы еще совсем зеленые?

На третьем этаже мы прошли почти до конца длинного широкого коридора, по обеим сторонам которого располагались двери с металлическими номерками, и остановились перед комнатой тридцать восемь.

— Это здесь. — Нана остановилась и протянула мне ключ. — Держи.

Я повертела его в пальцах, а затем решительно постучала. Ломиться к человеку, который два года прожил один, с воплем «Здрасте, я ваша тетя!» показалось мне… ну, неправильным, что ли.

Дверь открылась довольно-таки быстро, и на меня снизу вверх посмотрела совсем юная на вид девчонка. Худенькая, маленькая, с огромными прозрачными голубыми глазами и строгим пучком русых волос, в которые были почему-то воткнуты два вязальных крючка — золотистый и серебристый. Вот так, на первый взгляд, больше пятнадцати я бы ей не дала. Но так как она учится на третьем курсе, быть того не может. Ей около двадцати?! С ума сойти…

— Да? — тихо спросила она, непонимающе нас оглядев.

— Лилея, прости, что потревожили, — серьезно проговорила комендантша. — У нас случилось чрезвычайное происшествие, так что у тебя появилась соседка.

Плетельщица посмотрела на меня уже более внимательно, и от этого острого взгляда меня мороз по коже продрал. Словно рентгеном просветила, честное слово!

— Проходи.

Она повернулась и ушла в глубь комнаты.

— Иди, — со вздохом сказала Нана. — Твой багаж занесут чуть позже, обживайся.

В общем, мне ничего не оставалось, как сделать глубокий вдох и смело шагнуть навстречу неизвестному. Во всех смыслах этого слова.

Первым делом я зорко огляделась. Стоит понять, насколько комфортны условия, и если что — потом узнать, можно ли что-нибудь изменить.

С порога я попала… видимо, в единственную комнату. По крайней мере, две, слава кексам, не узкие кровати у стен подразумевали, что второй спальни нет. А широченный письменный стол у окна, с двумя креслами, — что учиться и спать придется в одном и том же помещении. Меня это не напрягало, главное, что места достаточно. Еще из мебели обнаружились два шкафа рядом с кроватями, а над каждой из них — полка. В общем, расстановочка получилась очень симметричная. У самого выхода я заметила что-то вроде узкого, но длинного коридорчика налево, где нашлись еще две двери, вешалка для верхней одежды, на которой сейчас сиротливо болтался длинный серый плащ, а под ней — полка для обуви с тремя парами ровно выстроенных и абсолютно одинаковых черных туфель на низком каблуке.

Соседка, словно забыв о моем существовании, забралась на правую кровать с ногами и, взяв в руки вязание, принялась ловко орудовать крючком. Хм, не потому ли их плетельщицами называют?

Решив, что контакт с молчаливой Лилеей попробую наладить позже, я подумала: надо бы посмотреть, что скрывается за дверьми. Потому поставила горшочек с ашерилами, который до сих пор держала в руках, на стол и отправилась на разведку.

За первой предсказуемо нашелся санузел. Такой роскоши, как в доме семьи Ашай, здесь, конечно, не было, но душевая кабина вполне понятной мне конструкции порадовала. Ну а за второй… я издала приглушенный возглас и вылетела оттуда со скоростью звука.

— Прости, Лилея! — Я замерла напротив соседки. — Там что, кухня?

Она медленно подняла на меня глаза и моргнула:

— Да, кухня.

— Но разве студенты не питаются в столовой? — робко спросила я, отказываясь верить в свое счастье.

А-а-а, мишленовские звезды! Я почти месяц к кухонным приборам не касалась! Неужели мне аж так повезло?!

Плетельщица опустила взгляд на вязание в своих руках, и мне даже на миг показалось: меня сейчас просто проигнорируют. Но нет, тихий ответ все же прозвучал:

— Я не люблю туда ходить. Да и остальные не могут нормально есть, если там появляемся мы. Потому у нас в комнатах всегда вместо гардеробной — кухня. Еще вопросы? — Она подняла на меня свои холодные глаза.

— Только один! — Я ничего не могла с собой поделать — губы сами разъехались в идиотской улыбке, мне хотелось петь и танцевать. — Можно теперь готовить на нас обеих буду я?

Красиво очерченные брови соседки моментально взлетели, и она неверяще переспросила:

— Ты хочешь готовить, причем не только себе, но и мне тоже?

— И возможно, еще брату, — уточнила я, спохватившись. — Он тоже на третьем курсе учится.

Лилея отложила вязание в сторону и, поднявшись с кровати, задрала голову, чтобы видеть мое лицо: