На шифоньер из цельного дуба Пандора вот уже как несколько минут косилась со страстною надеждою. Шифоньер, однако, был явно не рыцарского склада характера и посему, невзирая на умоляющие девичьи взгляды, на выручку не спешил. Но Пандора была не из скромных девиц, а из наглых и дерзких. И посему, улучив минутку, нырнула внутрь шифоньера и поставила его перед фактом, что хочет он того или не хочет, а он теперь её спаситель-избавитель.

— И мой тоже! — объявил шифоньеру запыхавшийся Брам, нырнувший в шифоньер вслед за своей ученицей.

Шифоньер от такой невиданной наглости даже дара речи лишился, и посему только и смог — лишь неодобрительно проскрипеть в ответ.

— Как скоро он рассеется? — переведя дыхание, таким тихим шепотом, что Пандора скорее догадалась, что именно его интересует, чем услышала, спросил Брам.

Его ученица тяжело вздохнула.

— Я не знаю… — виновато пролепетала она на выдохе то, о чём её учитель догадался ещё по вздоху.

— Не знаешь? — возмутился было дракон. Однако тут он вспомнил, с кем имеет дело, и удивление сменилось раздраженным пониманием. — Ну, конечно же, ты не знаешь!

При этом зол он был не столько на ученицу, сколько на себя. Он ведь подозревал, что что-то подобное может случиться и всё же понадеялся на авось пронесет. Нет, ну что ему стоило, засадить Пандору за чтение, например, старшей Эдды[14], чтобы она, так сказать, получила более исчерпывающее впечатление о том, с чем именно ей предстоит столкнуться, когда они отправятся в Нифльхейм и Хельхейм. Ничего не стоило, понимал он.

«Но уже что сделано, то сделано», — сделал мысленный вывод Брам и тяжело вздохнул.

— Раз, два, три, четыре, пять, Ора, я иду тебя искать! — между тем сообщил тоненький голосок головы-сына.

— И я! — поддержала голова-мама.

— И я! — не стала отставать от коллектива и голова-папа.

— Я и сама не знаю, как так получилось… Я помнила, что нужно задать время, но потом увлеклась и забыла, — виновато объяснила девушка. — Но это первый и последний раз, в следующий раз я уже точно не…

— До следующего раза ещё дожить нужно! — сварливо огрызнулся дракон.

Пандора фыркнула и рассмеялась.

— Не-не-не! Ты неправильно понял! Он просто игривый, а не…

— Ага такой просто игривый, что просто загоняет насмерть и не заметит! — разражено прокомментировал её учитель.

— Загоняет насмерть… Вот цербер! И чччто…жжже… т-ттеперь де-делать? — оценив данную перспективу, как вполне реалистичную, Пандора даже заикаться начала от волнения. И тут её осенило. — Но разве ты не можешь его рассеять? Ты же Великий!

— Угум, Великий, — согласился дракон. — Но не всесильный! У тебя ж сила есть, ума не надо! И поэтому твои творения — попробуй развоплоти! Кроме того, я плохо соображаю на бегу и ещё хуже, когда меня вылизывает и душит в объятиях громадная трёхголовая псина, — недовольно проворчал он. — Так что, сама будешь развоплощать! Давай, начинай!

— Что начинать? Развоплощать? Но я же не умею! — оторопело воскликнула горе-ученица.

— Тссс! — шикнул на неё дракон. — Рассказывать начинай, как именно ты его создавала, какие способности заложила, о чём думала в момент его создания. Для того, чтобы сплести развеивающее заклинание важна каждая самая мелкая деталь, — объяснил он.

Пандора кивнула и открыла было рот, чтобы начать рассказывать, как из-за двери донеслось.

— А я уже нашла! — хвастливо пробасила голова-папа и боднула головой шкаф.

Шкаф затрясся и возмущенно заскрипел.

— И я! — радостно вторила ей голова-мама и поскребла дверь шкафа лапой.

— Мы тебя нашли, Ора, выходи! — соригинальничала голова-сын.

— Выходи, Ора! — пробасили хором голова-папа и голова-мама и дружно боднули шкаф с такой силой, что он на сей раз он не просто затрясся, а запрыгал на месте.

— Выходи! — потребовал Брам.

— Выходи! — вторила ему голова-сын.

— Ага, сейчас! С какой такой радости? — возмутилась Пандора.

— Потому что мы тебя нашли! — объяснили ей хором все три головы Цербера.

— Ага, потому что они тебя нашли, а меня ещё нет! А я не хочу, чтобы и меня нашли! А ещё потому, что не могу я думать в таких условиях, — объяснил Брам. — И потому что если он ещё раз боднёт шкаф, он не выдержит!

— Выходи! — на сей раз потребовали все три головы хором и столь же дружно боднули шкаф.

Поняв, что шкаф и в самом деле долго игривости её питомца не выдержит, Пандора тяжело вздохнула, и согласилась принести себя в жертву!

И жертва её была оценена: именно в этот момент подоспела помощь…

[1] Гекатонхейры в древнегреческой мифологии — сторукие пятидесятиголовые великаны, сыновья Урана (неба) и Геи (земли).

[2] Сестры-горгоны Эвриала, Сфено и Медуза — в древнегреческой мифологии змееволосые чудовища, дочери морского божества Форкия и его сестры Кето.

[3] Тифон — существо с сотней драконьих голов, туловищем, подобным человеческому, покрытым оперением, вместо ног у чудовища были змеиные кольца. Древние греки связывали с его движениями и извергаемым им пламенем землетрясения и вулканические выбросы.

[4] Орф — персонаж древнегреческой мифологии, чудовищный двуглавый пёс, порождение Тифона и Ехидны, брат Цербера и других чудовищ. Является отцом Сфинкса, Немейского льва и старшим братом Цербера и Лернейской гидры.

[5] Лернейская гидра — в древнегреческой мифологии змееподобное многоголовое чудовище, порождение Ехидны и Тифона, которое опустошало область Лерны. Была убита Гераклом. По разным версиям у гидры было то ли 7, то ли 9, то ли 50, то ли даже 100 голов.

[6] Стимфалийские птицы — в древнегреческой мифологии вскормленные Аресом хищные птицы. Имели медные клювы, крылья и когти. Они нападали как на людей, так и на животных. Самым грозным их оружием были перья, которые птицы сыпали на землю как стрелы.

[7] Немейский лев — в древнегреческой мифологии лев чудовищной величины с невероятно твёрдой шкурой, отчего её не брало ни одно оружие. Опустошал окрестности городов Немея, Клеоны и Бембина. Убийство немейского льва стало первым из подвигов Геракла.

[8] Керинейская лань — в древнегреческой мифологии священная лань Артемиды с золотыми рогами и медными копытами.

[9] Эриманфский кабан — в древнегреческой мифологии огромный кабан, живший на горе Эриманфе и опустошавший окрестности города Псофиды в Аркадии на горе Лампея. Пятый подвиг Геракла.

[10] Пифон — в древнегреческой мифологии громадный змей, охранявший вход в Дельфийское прорицалище, он был столь громадным, что был способен семь раз обвить собою Дельфы. Сын Геи.

[11] Лета — персонификация реки забвения, одной из пяти рек царства Аида. Дочь Океана и Эриды. Сестра Метиды по отцу. По прибытии в подземное царство умершие пили из этой реки и получали забвение всего прошедшего.