Медленно, с противным чавкающее-хлюпающим звуком болото выпустило крупногабаритного красавчика из своих нежных объятий сначала до половины, однако, упрямый рыцарь не сдавался. Подтягивал вдоль ствола тело, скользя ужом. Трясина скорбно чавкнула. Ламар, облепленный грязью и тиной, как эклер глазурью, выполз на срубленное дерево. Потом было проще! В два прыжка он оказался на островке, выдернул из скрюченных пальцев дрожащей невесты рукоять меча и вновь ринулся в бой. Оля как стояла, так и села на грязную траву, ощутив ватную слабость во всем теле.

Первые ряды зубастых тварей, собравшихся отведать нежного девичьего мясца, а заодно и жирненького колдуна, захлебнулись зеленой кровью. Но запас гигантских всеядных лягушек был поистине нескончаем. Кажется, карзы гундосым кваканьем собрали сородичей со всех окрестностей! Или вовсе из других измерений зазвали. И пусть Аш с Ламаром не выказывали ни малейшей усталости, но даже у тренированных мужчин запас сил не бесконечен. Да еще, вот беда, эти самые мужчины при всем желании не способны клонировать себя самое, чтобы защитить беспомощных членов отряда от значительно превосходящей численности противника.

По большому счету, исход противостояния был фатально предрешен. Точнее, был предрешен, если бы не Коренус. Магистр, отрешившийся от происходящей у него под носом битвы, сосредоточенно возился с открытием портала на болоте. Его не дергали и не торопили, толкать под руку в таких условиях смерти подобно.

И вот яркое, золотое зарево, будто солнышко вздумало окунуться в болото, разлилось по островку и окрестностям. Оно совершенно точно подсказало, что у Коренуса что-то получилось. А уж когда магистр заорал, вместо своего обычно-миролюбивого квохтанья, трубным голосом, перекрывающим весь шум:

— Быстрее, беремся за руки и прыгаем! — Всем стало ясно: получился не мощный фонарик, а именно портал. Воины удивительно синхронно метнулись к Оле, подхватили ее вкупе с общей поклажей с земли, и присоединились к магу. Вбросив меч в ножны, сейфар сцапал мягкую ладошку Коренуса. А потом все четверо ухнули в золотые круги портала, расходящегося по тинной заводи.

Острозубые лягушки разочарованно закурлыкали, провожая вникуда четыре блюда на ужин. Одно особо ретивое создание попробовало было прыгнуть за беглецами, и по болоту разлетелись мелкие-мелкие зеленые кусочки. Портал, настроенный на то, чтобы принять строго четверых туристов и ни одним больше, сработал на манер гигантской мясорубки. Тут уж никакой иммунитет к боевой магии не спасет. Печальное курлыканье звучало еще несколько мгновений, а потом карзы принялись нырять, собирая богатый урожай свежатинки. Не пропадать же добру!

Золотое верчение не кончилось, как рассчитывала Оля приземлением где-то в лесу, магазине или дворце, а продолжалось некоторое время, достаточно, чтобы осознать процесс.

В общем-то, бедной девушке было совершенно все равно куда отправляться, главное, откуда и в какой компании. Они ведь все убрались с этого болота пусть и перемазанные, мама не горюй, зато живые. Но вот не целые. Оленька чувствовала как собственный синяк на коленке, что у Ламара распорот сапог и прокусана голень, а у Аша глубокая царапина от лягушачьего когтя на бедре. В груди поднялась жаркая волна благодарности к мужчинам. Путь она и знала-то их от силы сутки, но за этот крохотный срок на долю компании выпало столько испытаний, сколько иной человек и за всю жизнь не переберет. Да, они были знакомы всего ничего, но Оля не могла бы поручиться, что даже среди ее хороших приятелей найдется много таких, кто забывая, не жалея себя, встанет на защиту другого просто потому, что так надо и по-другому поступить невозможно. А ведь именно так чувствовали и действовали Аш и Ламар, да и Коренус. Признательность, извечное женское сочувствие к пострадавшим и горячее желание помочь хоть чем-нибудь буквально затопили Олю с головой и, кажется, даже хлынули через край. Хотелось сказать столько всего разом, но слова казались такими бестолковыми, как пустая шелуха, неспособными вместить все, что чувствовалось. Девушка только бестолково открыла и закрыла рот.

Вместо нее заговорил Ламар:

— Коренус, долго мы будем тут барахтаться?

— Эм-м, — выдал нечто неопределенное магистр, после чего висение в золотом мареве резко перестало казаться разновидностью занимательного и очень дорого аттракциона из разряда «почувствуй свободное парение».

— Ты опять не знаешь? — устало предположил Аш, озвучив страхи Оли.

— Я не мог открыть сквозной портал, чтобы болотные создания не последовали за нами, — оскорбленный неверием в его великую магию, выпалил Коренус. — Но действие этого заклинания зависит от ряда факторов. Оттуда мы прошли, но в туда мы сможем проследовать лишь тогда, когда нас или хотя бы кого-то из нас позовут. Сейчас заклятье начнет перебор вариантов по признаку родства.

— Ничего не понимаю, — бухнул рыцарь и нахмурился.

Дискуссия по поводу закономерностей и правил перемещения в магическом пространстве заглохла, не успел разгореться толком, потому что начало твориться то самое, поименованное магистром: «перебор».

В золотых переливах пространства без углов и стен наметился образ голубоглазого и светловолосого красавца с ножом в руке и насаженным на него крупным куском обжаренного мяса. Соответственно, уста того, в ком Оля без труда узнала принца Камелита, были изрядно заняты. Он только вылупил глаза на Ламара со товарищи и помахал рукой, то ли приветствуя, то ли прощаясь. Потом замычал, интенсивно задвигал челюстями, чтоб быстрее освободить рот для осмысленного диалога.

Но, увы! Наверное, лимит времени, отпущенный на начало звукового контакта был исчерпан, потому как изображение его таравердийского высочества померкло, сменяясь усталым лицом зрелого мужчины, облаченного в серо-голубую хламиду. Поддернув концы одеяния, человек с книгой в руках восседал на предмете мебели совершенно определенного толка, узнаваемого даже Олей, несмотря на некоторые особенности конструкции местного колорита. На полочке рядом лежала еще стопка бумаг, то ли для чтения, то ли для менее благородных, хоть, кто же спорит, очень важных, целей, и серебряная маска. Красивая, весьма напоминающая карнавальные венецианские, как-то виденные Оленькой в «Путевых заметках».

Коротко стриженый, рыжеволосый тип метнул острый, как стилет, взгляд на запортальную компанию, буркнул:

— Аш, ты не вовремя, — и повел рукой.

Настройка портала мгновенно сбилась, являя седую старушку в пушистом розовом пуловере, мягких синих штанах и домашних туфлях без задника на невысоком каблучке. Бабушка хлопотала на кухне у плиты. Осторожно поставив солонку на столик, а половник в держалку, она широко распахнула зеленовато-серые глаза, заулыбалась и позвала:

— Внученька! Ты в гости с друзьями решила заглянуть? Заходите, борщ скоро готов будет!

Портал, завершая перебор вариантов, открылся по самому немудреному из возможных слов-приглашений: «Заходите!». Четверо людей, извазюканых болотной тиной и зеленой кровью, по счастью для старушек, слабонервных дамочек и детей, мало отличимой от тины, оказались на чистой просторной кухне.