– Избранный… пророчество… Ох, чувствую, второй раз я точно этого не переживу. А-а… – и совсем по-человечески махнул рукой, становясь почти нормальным. – Мерлин с вами, говорите, чего хотели.

С лёгким недоумением наблюдавший за метаморфозами завхоза Сергей от последних слов заулыбался, после чего подмигнул мне и радушно произнёс:

– Вот и славно. А надобно нам Павла немного поднатаскать в дуэлях…

Несмотря на мои подспудные надежды, Иквус не стал отнекиваться и придумывать срочные дела. Вместо этого мужчина резко засучил рукава и одним взмахом руки снёс все парты к стене аудитории.

– Вставай, – властно приказал он, указывая в противоположный край помещения.

Неуверенно поднявшись, я бочком-бочком добрался до означенной точки. Правая рука завхоза чуть сжалась, словно удерживая какой-то предмет, но затем разжалась, и поведя ладонью перед собой, он создал мерцающий купол с нами внутри.

Следующие слова он произнёс уже менторским тоном:

– Это защитный купол пятого класса, подпитывается самой академией, вернее, магическим источником под ней. Служит для безопасности окружающих и в течение пяти минут практически непробиваем как изнутри, так и снаружи. По истечении этого времени схлопывается, и дуэль считается законченной независимо от её исхода…

– Значит, мне просто нужно пять минут продержаться? – влез я.

– Каковы бы у вас ни были авторитет и положение в обществе, не стоит перебивать собеседника, – тоном, подразумевающим, что у меня пока нет ни первого, ни второго, произнёс опасно сощурившийся Иквус. – Одно это уже может послужить поводом для дуэли.

– Извините.

– Настоящий маг никогда не извиняется за свои поступки – он за них отвечает. А теперь атакуй меня!

– Э-э… – я отчаянно забуксовал от такого резкого перехода от лекции к делу, и завхоз нетерпеливо прикрикнул:

– Живо!

Создав два сгустка сырой силы – иного у меня не получалось, – я швырнул их в мужчину. Но тот просто сдвинулся в сторону, и «снаряды» впечатались в стенку купола. Правда, несмотря на слова моего нового теперь преподавателя по дуэлям, купол их не остановил, и они свободно полетели дальше, завязнув где-то в партах у стены.

Я замер с приоткрытым ртом.

– Вы… вы их видите?

– Проклятья? Нет. Но я вижу твои руки, и этого достаточно, – спокойно ответил завхоз.

А затем он принялся меня гонять.

Сначала это были искры, что срывались с его пальцев, с лёгким треском впиваясь в купол вокруг меня и заставляя метаться из стороны в сторону. Потом искры превратились в длинные ветвистые разряды, которые гулко схлопывались, заставляя уже не просто метаться, а скакать горным козлом. От одного такого разряда, лопнувшего неподалёку, онемела вся правая сторона тела. Слава яйцам, не навсегда, но отходила с очень неприятным покалыванием и судорогами мышц.

Затем снова искры, но теперь они летели уже не рядом. Психованный завхоз стал метить прямо в мою многострадальную тушку, и после каждого попадания меня буквально скрючивало – как от боли, так и от неконтролируемого спазма мышц.

Казалось, прошла вечность, прежде чем пузырь купола лопнул. Вечность, полная пытки, боли, страданий, мучений и агонии…

Выдохнув и утерев пот, я медленно распрямился. Бледно улыбнулся, оглядывая «поле боя».

«Закончилось?! Неужели закон…»

Внезапно от Иквуса пришла тугая, резкая волна, сметшая меня с места, кубарем прокатившая по полу и впечатавшая в груду сдвинутых парт.

А затем всё тело буквально взорвалось болью. В ногах, в руках, отбитых об ученическую мебель. Жаром полыхнуло в боку, а по голове, стекая на лоб, что-то потекло. Я коснулся пятернёй лба и, почти не удивившись, увидел густую тёмную кровь.

– Не стоит расслабляться, – донеслись до меня глухие, словно шли издалека, слова подошедшего завхоза. – Даже когда вы уверены, что всё закончилось. Беспечный маг – мёртвый маг.

А затем меня переклинило. С полубезумным рыком я бросился к стоявшей передо мной тёмной фигуре, наплевав на саднящее тело и простреливший резкой болью бок.

Удар в живот согнул не ожидавшего такого от меня завхоза. И пусть это слабо походило на действительно сильный удар, а больше на толчок… ему хватило.

Вцепившись в треснувшую под моими пальцами ткань камзола, я неумело добавил Иквусу пару раз с колена, а затем, навалившись всеми своими ста двадцатью килограммами, прижал того к полу и принялся ребром ладони остервенело гвоздить по длинной и худой шее. Почему именно ребром ладони – даже я потом затруднялся ответить. Ни разу не каратист, но, может, когда-то просмотренные фильмы повлияли? Впрочем, если судить по ощущениям, то так просто было удобнее всего наносить удары.

– Хорош, хорош!

Красная пелена спала, и я пришёл в себя в железной хватке Глушакова, оттаскиваемый от скрюченной фигуры на полу.

– Ему хватит, – увещевал меня Сергей, умело блокируя все мои рефлекторные попытки высвободиться.

Я ещё подергался для проформы, а затем обмяк, прекращая всякое сопротивление. Не те у нас с трудовиком весовые категории.

– А чё он?.. – сипло прошипел я, аккуратно, но жёстко удерживаемый рукой за горло. – Сам же говорил, что после снятия барьера дуэль окончена.

Захват трудовика ослаб. Убедившись, что я больше не рвусь бить морды, Сергей отпустил меня окончательно и ответил – негромко и глядя мне в глаза:

– Это было необходимо. Реальность такова, что честной дуэли может и не быть. У тебя нет высоких покровителей или сильных союзников. Ну, по крайней мере, так считается. Взвод девчонок-первокурсниц тоже не котируется. Поэтому ты должен был понять, что расслабляться не следует.

– А просто сказать нельзя было? – чуть с обидой произнёс я.

– Нельзя. Считай это шоковой терапией.

– Не этот случаем придумал? – кивнул я на медленно поднимающегося с пола Иквуса, растерявшего весь свой напускной лоск и чванство.

Глушаков ничего не ответил, но чуть кивнул, подтверждая мои подозрения. С мстительным удовольствием я снова посмотрел на пытающегося пригладить волосы, растрёпанного, в расхристанном камзоле с полуоторванным рукавом завхоза. Подумал: «А хорошо, что я ему всё-таки врезал, скотине этакой».

– Но ты меня порадовал, – заявил вдруг Сергей. – И уроком это будет не только тебе, но и ему. Маги часто недооценивают эффективность обычного удара кулаком, предпочитая чистую магию. Они сосредотачиваются на развитии своих магических сил, игнорируя физические. В этом их сила, но в то же время и слабость, которую ты так удачно продемонстрировал. И это – твой козырь, твой шанс на победу.

– Хорош шанс, – скептически хмыкнул я.

Слова Глушакова были мне приятны, да и чувство удовлетворения от того, что я впервые в жизни надрал задницу, да не просто кому-то там, а настоящему магу, грело душу, но умом я понимал, что это была счастливая случайность. Иквус просто не ожидал от меня такого. Во второй раз такое с ним не пройдёт. Что, собственно, завхоз и подтвердил.