Грейс сильно скучала по нему, но прекрасно понимала, что онничего больше не может для нее сделать. Ей ясно было, что в его жизни кто-топоявился. Он пару раз обмолвился Грейс о своей новой знакомой во времяпоследней встречи, и внутреннее чутье подсказывало девушке, что ему не по себеоттого, что он навещает ее. Грейс гадала – а вдруг новая подруга Дэвидаревнива?

Молли продолжала приезжать, правда, не так часто, как ей хотелось,слишком уж занятым человеком она была. Грейс всякий раз искренне рада былавидеть Молли. Во все же остальное время Грейс не с кем было словомперемолвиться, кроме Салли и Луаны. Второе Рождество в Дуайте они провеливместе, лакомясь шоколадками и печеньем, которые прислала ей Молли.

– Ты бывала когда-нибудь во Франции? – спросилаЛуана.

Грейс помотала головой и улыбнулась. Порой они задавали ейзабавные вопросы, словно она и впрямь была инопланетянкой. В каком-то смыслетак оно и было. Луана была родом из черного гетто Детройта, а Салли – изАрканзаса. Луана обожала дразнить подругу, обзывая ее «Оки» – так называливыходцев из Оклахомы.

– Не-а, никогда не была во Франции, – улыбнуласьГрейс.

Да, они были странной троицей, но дружба их была настоящей. Вкаком-то смысле эти две женщины заменили девушке родителей, которых, всущности, у Грейс никогда и не было. Они защищали ее, просматривали за ней,бранили ее и учили всему, что нужно было Грейс, чтобы выжить и уцелеть.По-своему они ее очень любили. Она была для них всего-навсего ребенком. У неевся жизнь была впереди. Старшие подруги от души радовались и гордились, когдаГрейс получала отличные отметки. Луана то и дело повторяла, что Грейскогда-нибудь непременно станет важной птицей.

– Не думаю, – смеялась Грейс.

– А чем собираешься заняться, когда выйдешь? –Этот вопрос Луана задавала девушке постоянно и получала всегда один и тот жеответ:

– Поеду в Чикаго и буду подыскивать работу.

– А какую? – Луана обожала болтать на эту тему: ейпредстояло провести за решеткой остаток жизни, а Салли – отсидеть еще три года.Им казалось, что у Грейс, которой оставалось пробыть тут всего-навсего год,впереди безоблачное будущее.

– Станешь фотомоделью – ну, как те, которых показываютпо телевизору? А может, будешь сниматься в кино?

Грейс от души веселилась. У нее были планы, но совсемдругие. Ее заинтересовала психология, и она подумывала в будущем помогатьдевушкам вроде нее самой, попавшим в беду, или таким женщинам, как ее покойнаямать. Но она еще не решила для себя этого вопроса окончательно – ей было всегодевятнадцать, к тому же впереди был целый год тюрьмы…

В начале второго года Дэвид Гласе вновь приехал навеститьее. Он не был у Грейс вот уже три месяца, а увидевшись с ней, попросил прощенияза то, что не прислал ей подарка к Рождеству. Ему было явно не по себе, и скаждой минутой становилось все хуже. Поначалу Грейс забеспокоилась: вдругчто-то случилось. Может быть, ей продлили срок заключения? Но Дэвид с жаромпринялся ее разубеждать:

– Нет-нет, ничего не изменилось! Ты выйдешь в срок,если не станешь бунтовать или не подерешься с охранником… Но ведь этого небудет, правда?

Но кое-что он все же должен был ей сказать. Он помялся,размышляя, а когда снова взглянул на Грейс, понял: его невеста совершенноправа. Его одержимость Грейс – сущее безумие. Она просто девочка, одна из егомногочисленных клиенток, она сидит в тюрьме.

– Я женюсь. – Он произнес это так, словноизвинялся перед ней, чувствуя себя круглым идиотом.

Грейс была искренне обрадована. Она давно уже догадывалась,что у Дэвида с его подругой все всерьез.

– А когда?

– Не раньше июня. Но это еще не все. – Взглянув наДэвида, Грейс сразу же это поняла. – Ее отец предложил нам обоимсотрудничать в его юридическом агентстве – это в Калифорнии. Я через месяцуезжаю. Хочу побыстрее уладить в Калифорнии все формальности, к тому же мыхотим купить там дом – словом, у нас до женитьбы еще уйма дел.

– О-о-о… – беззвучно выдохнула Грейс, понимая, что,возможно, никогда больше его не увидит, никогда или в лучшем случае очень нескоро. Даже отбыв два года условно в Чикаго, она вряд ли поедет вКалифорнию. – Надеюсь, вам будет там хорошо…

Как грустно было терять друга. Их у нее ведь так мало, аэтот очень дорог ей.

Дэвид завладел рукой Грейс.

– Ты в любое время сможешь обратиться ко мне, девочка.Я дам тебе адрес, прежде чем уеду. С тобой все будет хорошо.

И они сидели так, ни слова не говоря, просто держась заруки, и оба думали о ее прошлом и будущем. И вдруг на какое-то мгновение Дэвидупочудилось, что его калифорнийская подруга не так уж и много для него значит.

– Я буду скучать по тебе, – сказала Грейс, исердце Дэвида екнуло. Он хотел сказать, что никогда ее не забудет – вот такую,как сейчас: пронзительно юную, красивую, большеглазую, с нежной, почтипрозрачной, кожей…

– Я тоже буду скучать. Уж и не знаю, как все сложитсятам, в Калифорнии. Трейси говорит, что мне там понравится… – Но голос Дэвидазвучал теперь куда менее уверенно.

– Наверное, она просто великолепна, раз уговорила тебяехать с ней. – Глаза их встретились, и Дэвиду стоило немалых усилий взятьсебя в руки. Он лишь улыбнулся, думая, что покинуть Иллинойс вовсе не жаль, авот Грейс – невыносимо больно. И пусть теперь они виделись лишь от случая кслучаю, ему становилось легче от сознания, что она близко и в случае надобностион всегда придет ей на помощь.

– Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится –просто позвони. Молли будет навещать тебя. – С доктором Йорк онразговаривал утром.

– Я знаю. Она тоже подумывает выйти замуж.

Дэвид уже об этом знал. Настало время для них обоихустраивать свою жизнь. А для Грейс новая жизнь настанет через каких-нибудьдевять месяцев. Но Дэвид с Молли в ином положении – у них есть и карьера, идрузья, и окружение. А Грейс предстоит, выйдя из тюрьмы, заново родиться.

Он пробыл с ней дольше обычного в тот вечер, а уходя,пообещал непременно навестить ее еще раз до отъезда. Но. глядя в глаза Дэвиду,Грейс нутром почуяла – этого не будет.

Он прислал ей потом несколько писем, а в последнем умолялпростить за то, что он не сможет выкроить время. чтобы до отъезда навестить ее.Но оба они понимали, что у Дэвида просто не хватило духу. Это было бы слишкомбольно – к тому же он полностью отдавал себе отчет в том, что настало время совсем этим покончить. Такого мнения была его невеста. Она была с ним предельнооткровенна на сей счет. Но Грейс ничего не знала… Она несколько раз писала емувесной, потом перестала. Инстинкт подсказывал Грейс, что их с Дэвидом дружба –уже дело прошлое.

Она раз или два заговаривала об этом с Молли, сознавая, чтоей очень грустно вспоминать о нем. У нее было ничтожно мало друзей на этомсвете, и терять хотя бы одного из них было невыносимо больно. Он слишком многодля нее значил. Но похоже, он начал новую жизнь, в которой для Грейс нет места.