Обуздав гнев и надеясь, что супруг искренне раскаялся, Леанна пошла ему навстречу. Все-таки их брачная магическая связь требовала, чтобы они были вместе.

Однако здесь ее ждал не любящий муж, а ужасная ловушка — заклинание вечного заточения, подпитанное Источником, то есть Шерейлой. Собрав всю силу своей магии, Леанна попыталась прорваться, истратила весь свой магический резерв, но не вышло. Невозможно бороться с бесконечным источником магии.

В отчаянии, охваченная гневом и жаждой мести, применила редкое заклинание, втягивая в него всю силу из окружающего леса, смутно понимая что заберает саму его жизнь. Направила свою ненависть на супруга и его любовницу. Но она оказалась столь сильной, что накрыла всю Империю.

— Я не понимала, что творю, — дрожащим голосом произносит Леанна. Она будто опять вернулась на сто лет назад. — Хотела, чтобы у них ничего не получилось с этой драной кошкой. Едва представив, как, заперев меня тут, они будут радоваться жизни там вместе, рожать детей, петь, танцевать, я обезумела.

— И что вы сделали? Разрушили? Сожгли? Что? — не выдерживаю я.

— Я лишь потом узнала, во что именно вылилась моя ярость, через пару лет. А в тот момент проклинала их от всей души.

— И во что же?

— В Империи перестали рождаться девочки-драконы. Понимаешь, я хотела чтобы Реонар без меня не жил полноценной жизнью, чтобы у него не было детей от другой женщины, кроме меня, чтобы перестали размножаться он и его подстилка. А вылилось всё в мощное проклятие на целую расу. Оно коснулось всех драконов. А кошку даже не затронуло. Мое вечное заточение тоже нисколько не ослабло. Потому что твоя бабка — источник. Ее силы не сравнимы с моими. А заклинание Реонара подпитывалось ее магией.

Но хуже всего то, что Шерейла втайне от любовника внесла в заклинание заточения еще и частичку своей магии. Она вплела в него заклинание невидимости и исчезновения. Буквально стерла Леанну. Отняла плоть.

После всплеска, совершенно без сил, та не смогла ничего исправить. Так и осталась заключённой в лесу, из которого сама же вытянула жизнь и магию, без плоти и никому невидимая.

— А что же император? Смирился? А Эйджен? Он не искал вас?

— Эйджен искал, когда подрос, но сюда явиться не додумался. А Реонар смирился, да. Шерейла регулярно первый десяток лет приходила ко мне. В лес войти не могла — боялась, но новости приносила исправно. Наслаждалась моей беспомощностью. Меня до сих пор считают пропавшей. Никто не понял, что произошло. Шерейла и император с помощью магии убрали все свидетельства своей подлости. Большинство подданных считает, что случился обычный пожар, в котором я и погибла. Эйджен запретил так говорить. Не верит в мою смерть. А Реонар… Там все сложно… Мы ведь стали истинной парой… Это не могло не сказаться на нем. Однажды кошка пропала. Просто перестала приходить раз и навсегда. Я мучилась, не понимая, куда делась и не имея никаких вестей. Это длилось много лет… Постепенно я начала осознавать, что натворила. Раскаяние накрыло с головой. Не знаю, как тогда не сошла с ума в одиночестве с чувством вины и невозможностью повернуть время вспять. Наверное, Великий Дух не дал.

Однако ненависть к оборотням, несмотря на раскаяние у Леанны не исчезла. Она все сто лет старательно отпугивала их, чем могла, извращаясь и издеваясь над всеми представителями, а над кошачьими в особенности.

Через лет пятьдесят к ней в лес случайно попал оборотень. Кот, простолюдин, который не испугался всех ее ухищрений. Заговорил с ней. Леанна не смягчилась, нет. Просто решила вытянуть из него информацию. Больно долго ничего не знала о мире и о сыне в том числе. Парень оказался сведущим и рассказал ей многое.

Оказывается, Шерейлу изгнали из Империи обратно в Кошачье Царство, поэтому она и не могла больше приходить к Проклятому Лесу. Император Реонар после исчезновения супруги совсем охладел ко всему: к сыну, к миру, и к молодой любовнице в том числе. Его сердце словно превратилось в лёд. Никакие ухищрения фаворитки не смогли сделать его прежним.

Здесь, дома, блудливую принцессу, престарелая королева-мать срочно выдала замуж за одного из оборотней-аристократов. И вскоре уступила ей свой трон.

Прошло много лет, но у королевской четы так и не появлялось потомства Шерейла потеряла всю свою стервозность — так хотела ребенка. Ее отношения с супругом стали по-настоящему близкими, ведь он ее очень любил.

— То есть она раскаялась в случившемся? — спрашиваю с надеждой. Но Леанна лишь фыркает в ответ.

— Не верю! Если бы раскаялась, пришла бы сюда и попыталась мне помочь! Ну хотя бы извинилась, что ли. Но нет. — Сердится она. А мне хочется, чтобы она уже и сама перестала злиться, пора уже.

— Может ее тоже заперли? Не думала об этом? Память Ксандры подсказывает, что бабка не покидала замок много лет до своей кончины.

Хмыкает, и рыжая дымка колышется.

— Думаешь, ее там запер мой заледеневший муж?

— Почему нет? У ваших драконов какие-то странные представления о женщинах. Запретил выходить и все — проблема решена.

Я чувствую как в груди поднимается раздражение на обоих, на отца и сына.

— Это нормально. Так делали их отцы, деды, прадеды.

— Нет, не нормально. Есть такое слово — развитие. Невозможно процветание мира без развития. Но драконы этого не понимают.

— Ты права, — следует ответ через пару минут обдумывания. — Я говорила мужу еще сто лет назад, когда собирала посольство к эльфам: нам нужно развиваться, и моя миссия — отличная предпосылка к тому. Эльфы могли дать нам многое — их раса более развитая. Но Реонар не слушал. Был уверен, что мы и без эльфов прекрасно живем. А чего прекрасного? Наши маги, например, даже ничего путного со своей магией делать не умеют. Есть единицы, которые как-то ее укротили, приносят пользу своим семьям, но этого мало! Даже элементарно нет тех, кто мог бы поделиться опытом, чтобы хоть какое-то учебное заведение открыть для способных. Простые жители в большинстве своем даже обратиться не могут. Империя деградирует. Боюсь представить, что там за сто лет моего отсутствия происходит. Вся надежда только на Эйджена. Потому что Реонар точно ничего не пожелает менять. Расскажи мне о сыне. Какой он сейчас?

Ммм… Какой он? Если бы я знала… Закрываю глаза, вспоминая принца.

— Красивый, — первый эпитет, который приходит на ум. — Глаза голубые-голубые. И челка постоянно падает на лоб. Озорной такой. Еще сильный и большой… и жесткий.

— Так жесткий или озорной? Это совершшенно взаимоисключающие характеристики.

Понимаю, но вот такой Эйджен противоречивый.

— Скорее жесткий. Ну я же рассказала вам, как он обошёлся со мной. Ночью любил, а утром запер в замке. Как будто два разных человека: до той ночи и после. Ну то есть не человека…

— Во всем виноваты эти кошки, твоя мать и сестра! Невозможно дракона обмануть, когда дело касается брачного ритуала.