– Десять тысяч.

– Это за две недели?

– За две полные недели и два выходных дня.

– Хм.

По лицу Владимира Ивановича было не понятно, доволен он экономностью своей покойной супруги, которая платила домработнице сущие гроши, или нет. Вслух он лишь произнес:

– Вот ваши деньги. Работайте в том же режиме, как и прежде. А дальше мы с вами разберемся.

И ушел в соседнюю комнату, откуда немедленно донеслись возмущенные голоса матери и бабки Эрики, которые требовали изгнать наглую домработницу и отнять у нее деньги.

– Нечего добро направо и налево разбазаривать!

– Так скоро по миру пойдешь!

Подруги не услышали, что им ответил хозяин дома. Потому что у них было занятие поинтереснее. Как только хозяин ушел, Татьяна тяжело рухнула на стул. И неожиданно громко зарыдала.

– Что с вами? – выскочили к ней перепуганные подруги. – Вам плохо?

– Ох, дура-то я какая! – причитала Татьяна, даже не удивившись, увидев перед собой подруг. – Ох, дура! Ведь чуть было работы не лишилась. А почему? По собственной дури!

– Почему? Разве вы виноваты в смерти Эрики? Это вы ее убили?

– Ох, нет!

– Тогда почему вы плачете?

– Так ведь я ей тоже смерти желала!

– Желали?

– Ага! И много раз. И как раз в тот день, что она умерла, я пожелала ей подохнуть!

– Но почему?

– Ох, и довела же она меня в тот день! Прямо до самых печенок меня проела! Вот мерзкий характер у бабы был! Уж как прицепится, так все нутро вывернет. И ведь прознала откуда-то, что у меня сестра больная на руках и мальчонка. И давай надо мной изгаляться! Другая бы помогла или хоть просто посочувствовала, а эта еще и злорадствовала. Каждый день спрашивала, не померла ли у меня сестра и не забрали ли еще Даню в приют!

Да уж, погибшая Эрика вырисовывалась подругами во все более и более неприглядном виде. А Татьяна тем временем продолжала рыдать:

– И уж так она меня допекла, так допекла, что… Сама не знаю, как у меня рука поднялась.

– Что вы сделали?

– Что сделала? А то и сделала, что сыпанула я ей в коктейль ее дурацкий слабительного.

– Что?

– У меня как раз при себе пара таблеточек была. Ну, растолкла я их и сыпанула ей в коктейльчик!

– Слабительное? Вы насыпали Эрике слабительного?

– Ага. И еще пожалела, что не яд это! Прямо так стою на кухне, порошок этот ей в пойло сыплю, а сама мечтаю, чтобы это яд был. Представляете, если бы правда?!

– Что – правда?

– Ну, если бы правда это яд был? Ведь меня бы первую же обвинили бы! Меня в тюрьму, Катька бы без ухода померла. Она ведь после операции еще совсем слабая. А Даню тогда точно в приют бы забрали!

– Вы это понимаете?

– А то!

– Значит, яд бы вы Эрике давать не стали?

– Боже упаси! Что, я убийца какая-нибудь? Да ведь и от слабительного Эрике бы хорошо не стало. А ну как прознала бы, кто ей порошочек в коктейль подмешал? Выгнала бы она меня. И что тогда?

– Что?

– Ох, горе бы нам было! Это я только сейчас поняла, как мне эти деньги нужны. Ведь тогда бы точно на поклон к Борису идти бы пришлось. А мы и так ему уже должны без меры. И Дане он все время деньги сует, он мне не признается, а только иначе как, откуда у пацана деньги берутся? Ясно, Борис ему сует. А зачем? За какие такие заслуги? Что Борис от мальчишки хочет? А ведь Даня – еще ребенок. Ему от таких, как Борис и Гошка наш, подальше держаться надо. Развратники они! А как бы мы Даню уберегли, если снова у Бориса в долг попросили?

– Выходит, вы даже благодарны Эрике?

– Вот так и получается, что да, – всхлипнув, утерла нос Татьяна. – Потому что хотя сама она как собака злая была, но только без нее да без работы нам не обойтись.

Подруги переглянулись. Татьяна рыдала очень убедительно. Да и ее простая безыскусная речь была похожа на правду. Баба явно только сейчас поняла, чем рисковала. И ужаснулась. Нет, не убивала она Эрику. Свою ненависть к хозяйке она утолила только тем, что подсыпала ей слабительное в коктейль. Но – это же не яд. И убить Эрику оно не могло.

В это время в прихожей снова появились мать и бабка Эрики. Увидев заплаканную красную Татьяну, все еще сжимающую в огромном кулаке две бумажки по пять тысяч, женщин перекосило.

– Чего расселась? – заорала на Татьяну мать Эрики. – Думаешь, тут тебе деньги за просто так платить станут? А ну! Вставай и марш на кухню!

– Слушаться теперь нас будешь!

– Была у тебя одна хозяйка, а теперь две будет.

– И гонять мы тебя станем и в хвост и в гриву! Не надейся, что сумеешь нас провести и денежки за просто так получить.

– Мы сюда приехали и вместо Эрики жить тут станем!

– А коли Владимир против вякнет, так мы у него квартиру отсудим.

Какие противные тетки! Впрочем, всем известно, что от осинки не родятся апельсинки. Если Эрика была стервой и гадиной, то почему ее мать и бабка должны вдруг оказаться ангелами?

Однако подруг это не касалось. И оставив мать и бабку строить далеко идущие планы по захвату власти в доме Владимира Ивановича, подруги двинулись в сторону дома его брата – Николая.

Да здравствует мобильный Интернет и все удобства с ним связанные! Подруги мигом нашли нужную базу данных по городу. И уже через несколько минут знали адрес Николая.

– Пойдем поговорим.

– С кем?

– С девушками его.

– Так они нас и дожидаются!

– Ну, с девушками его или с соседями, смотря как повезет.

Видимо, с финансами у Николая было все в полном порядке. Потому что квартиру он себе приобрел в новом доме, втиснутом хитрецами-застройщиками в центре старой застройки. И оставался-то там всего лишь крохотный пятачок, а те и его использовали себе на пользу. Выстроили шестнадцатиэтажное высоченное строение с одним-единственным подъездом. Этакий мини-небоскреб. Земля у нас нынче стоит дорого, а вот воздух пока что бесплатный. Просто грех не воспользоваться этим.

Вошли подруги в подъезд с помощью какого-то славного дядечки. Дядечка сам выходил из дома и без вопросов пустил девушек в дом. Внутри подруги были приятно удивлены окружающей их чистотой. Все-таки новый дом – это всегда приятно. В нем есть что-то жизнеутверждающее. Впереди у этого дома еще много долгих лет службы людям. У него все в будущем. А вот старые дома, какой бы реконструкции их ни подвергли, всегда хранят на себе отпечаток уже живших в нем людей. И не всегда они носят положительный характер.

– Нам на третий этаж.