– А чего в них страшного? – Змей погладил дробовик, оглядел слом от приклада. Не хотелось бы, чтобы эта штуковина развалилась при выстреле. – Мутанты они, что ли?

– Хм… Кто его знает, может, и мутанты. Но странные – точно.

– А, черт, – подал голос Игнат, глядя на экран радиометра. – Фонит здесь нехило. Как бы не поджарить себе фрикадельки.

– Идем быстрее! – поторопил их Бродяга. – Радиоактивные участки разбросаны пятнами. Хорошо бы между ними просочиться. Есть у меня хороший проводник в Городе, да вы же меня предпочли взять в попутчики.

– В следующий раз возьмем тебя вместе с проводником, – пообещал Змей.

– Одной связкой, на цепи пойдете, – мрачно добавил Игнат.

Они прошли мимо остова сгоревшего грузовика. Рядом в присыпанной снегом воронке застыло развороченное орудие.

– «Рапира», – глядя на пушку, определил Игнат. – Противотанковая.

– Значит, должны быть и танки, – сделал вывод Змей.

И точно. Чем ближе подходили к горе, тем больше попадалось разбитой техники и искореженного оружия. Несколько сожженных БМП, опрокинутая на бок машина РСЗО типа «Ураган», какая-то странная обгоревшая труба, торчавшая из искореженного гусеничного шасси.

– Надо же – «Тюльпан», – удивился Игнат, обходя машину с «трубой». – Мощнейший миномет. Думал, никогда такой не увижу.

– Рад, что осуществил твою мечту, – хмыкнул Бродяга. – Только близко не подходи…

– Вижу – радиометр трещит-заливается. – Игнат старательно обходил остов боевой машины. – Однако нормально сюда нагнали штурмовой техники. Это куда же так били?

– Да ясно куда, – сказал Бродяга. – Шаманов из логова выкуривали. Они должны были впустить в свои шахты военных. Изначально так и было предусмотрено: подземелья ведь не только для научных развлечений строили, но и как резервные ядерные убежища. Но эти умники вдруг решили: военным не место в их светлом будущем. Мол, войти в новый постъядерный мир должны только избранные. Так сказать, первый сорт – то есть они, яйцеголовые. А остальные – отбросы и должны сдохнуть. Военные, ясное дело, озверели – и давай долбить по створам. Только шаманы тоже не лыком шиты: кое-кому из вояк посулили место в своем раю, и те отбивались, пока шаманы плотненько закупоривались изнутри. Кстати, «своих» они тоже не впустили. Все тут полегли.

– Никогда не любил ученых. – Змей сплюнул. – Это ведь они атомную бомбу придумали?

Гора уже нависала над ними, и стали видны следы противоборствующей стороны в этой кровавой мясорубке: в основном это были танки устаревших типов, вроде Т-55 – утопленные в грунт, застывшие на открытой местности, сгоревшие, подбитые, со съехавшими и начисто оторванными башнями, оплавленные ядерным пламенем. Останков солдат не было: то ли сгорели начисто, то ли растащили хищники. Картина была апокалиптическая и тяжелая. Хотелось поскорее пройти дальше – но дальше были лишь неприступные скалы, присыпанные снегом.

Бродяга остановился, озираясь.

– Что, заблудились? – спросил Змей.

– Не то чтобы… – Бродяга покрутился на месте. – Не знаю, как они это делают, но каждый раз здесь сбиваются ориентиры. Запоминаешь танк с башней набекрень и, вон, экскаватор по левую сторону. А в следующий раз экскаватор уже по правую руку. Хотя эта груда хлама уже сто лет не сдвигалась, если посмотреть поближе…

– Не люблю мистику, – заметил Змей.

– Не хочу вас пугать, – синими от холода руками Игнат прикрывал от бликов экран радиометра, с прищуром разглядывая показания прибора, – но уровень радиации растет.

– С чего это он растет? – не поверил Змей. – Я слышал, со временем радиация слабеет.

– Это они. – Бродяга кивнул в сторону горы. – Что-то мутят у себя. Такое, что все в округе дохнет.

– Черт. – Змей стянул с лица шарф. – На такое я не подписывался. – И набрав воздуха, заорал куда-то в сторону склона: – Эй, есть тут кто живой?! Открывай давай!

– Не кричи на холоде, голос сорвешь, – посоветовал Бродяга. – Тем более это бесполезно. Они откроют, только если сами захотят. А так ты только злишь их.

– Да мне плевать! – разорялся посредник. – Скажите, какие нежные! Я вам не мясо, заживо тут морозиться! Я вам не подопытный кролик, чтобы меня радиацией жарить!

Он стащил с плеч вещмешок, сунул в него руку. И вытащил два увесистых металлических «фрукта».

– Э, что задумал? – занервничал Бродяга. – Зачем гранаты? Так они нас точно не пустят!

– Да я зубами их из нор вытаскивать буду, – с чувством сказал Змей. – Нет у меня времени на все эти условности, формальности и любезности. Меня сестренка ждет. А ну, ложись!

Выдернул зубами кольца из запалов, одну за другой швырнул гранаты в сторону скалы. Да так и остался стоять, с застывшей улыбкой наблюдая, что дальше будет. В последнюю секунду Игнат буквально сшиб его с ног, крикнув:

– Чего встал, идиот? Хочешь, чтобы посекло осколками?

Его слова заглушили два почти одновременно прогремевших взрыва. Подняв голову, наблюдали, как со скалы в клубах снежной пыли сходит слой слежавшегося снега.

– Придурок! – ладонью стирая с лица снег, выдохнул Бродяга. – Ты же чуть лавину не вызвал!

– Лавину? – не понял Игнат. – Что это?

– Понятно… – нервно рассмеялся Бродяга. – Дети подземелья…

Белая пелена оседала, обнажая открывшуюся под сошедшим снежным слоем картину. Первое, что бросалось в глаза, – большая, покрытая облезшей красной краской буква «М».

Объемная, исполненная из металла, закрепленная на вертикальной бетонной плоскости. В центр огромного бетонного портала были утоплены мощные железные створы – со следами гари, выбоинами от снарядов, но все еще монументально мощные, самого неприступного вида. Кем бы ни были эти шаманы, отстаивать свои интересы они умели.

При виде открывшихся взгляду ворот Змей победно расхохотался, поднялся на ноги и стал отряхиваться, поглядывая на спутников.

– Я всегда говорил: лучший ключ от любой двери – это граната.

– Рано веселишься, – проворчал Бродяга. – Дверь еще не открыта. А теперь вообще вряд ли откроется.

– Что означает эта «М»? – спросил Игнат.

– «М» – значит метро, – ответил мерзляк.

– Метро? В горах? Откуда? – Игнат недоуменно пожал плечами.

– Метростроевцы туннели копали, – пояснил Бродяга. – И хорошо копали – снаружи не пробиться. Привет из светлого прошлого. Ну ладно, раз не открывают, уходить надо. Не то смертельную дозу хапнем… – Он запнулся, удивленно проследил взглядом за Змеем. Крикнул: – Ты чего? Совсем с катушек слетел?

Змей даже не обернулся. Он стучал кулаком в бронированную дверь. Звук получался приглушенный и тихий – толстое железо почти не реагировало на слабую человеческую руку. Занятие и впрямь не особо наполненное смыслом, так же как и хриплый усталый крик: