Встрепенувшись, отступила на шаг,и наместник нехотя разжал руки.

- Ваша Светлость, донесение из императорского дворца. Бернард, войдя в покои, низко поклонился,и,избегая моего взгляда, передал Торну запечатанный конверт.

- Вели Норану седлать Ветра, - просматривая послание, приказал дворецкому Артур. - И скажи Ланиру, пусть собирается, он едет со мной.

- Слушаюсь, милорд. Миледи, - мне достался короткий поклон, и Берни, с плохо скрытой неприязнью покосившись в мою сторону, вышел из комнаты.

Ненависть дворецкого начинала меня раздражать. Какое он имеет право осуждать меня в болезни своего любимого господина? Я что, специально заразила этого самого Себастиана? Артур же прямо сказал, что я не виновата.

- Тихо, Аннет, - наместник вновь притянул меня к себе и зарылся лицом в мои волосы. - Не кипятитесь. Я поговорю с Бернардом, и он извинится за свое недостойное поведение. Ну, успокоились? - спустя несколько минут, спросил Торн.

Как ни странно, злость схлынула.

- Вот и замечательно, - весело заметил Торн.

Его настроение, непонятно почему, неожиданно улучшилось. Он улыбнулся и, отпуская меня, сказал:

- Я оставлю распоряжение рэйе Аманде, она позовет портних,и вы закажете себе платье для бала.

Боги, бал! Я совершенно о нем забыла!

- Есть какие-то особые пожелания для моего наряда? Цвет, форма, длина...

- Полностью полагаюсь на ваш вкус, Аннет, - едва заметно улыбнулся наместник. - Уверен, вы справитесь.

Он окинул меня загадочным взглядом и вышел из комнаты, а я осталась стоять посреди спальни, раздумывая над нашим разговором. Монархия, власть над миром, Император, бал... Ах, да, бал! Лучше всего сосредоточиться на том, что мне по силам. Монархия подождет, а вот бальное платье...

Выждав немного для приличия, чтобы дать возможность рэйе Аманде вызвать портных, вышла из спальни и направилась к покоям экономки. Уже подходя к ее комнатам, услышала громкий разговор домоправительницы и дворецкого Бернарда. Интересно, что заставило благовоспитанную рэйю повысить голос? Занесла руку, чтобы постучать, но несколько слов, произнесенных Берни, заставили меня остановиться.

- Я ненавижу ее, Ами! Я не могу смотреть на нее, зная, что она сделала с бедным лордом Бастианом! Ты видела его лицо, Ами? Ты видела? Ох, наш бедный господин! И за что?

- Бернард, успокойся, остынь, - жестко произнесла рэйя Аманда. - Леди Кервуд ни в чем не виновата. Ты же сам понимаешь, милорд знал, на что шел.

- Знал?! Знал, говоришь? Откуда он мог знать, что эта фурия устроит подобное? Я был там, я видел своими глазами, как она...

- Замолчи, - резко прикрикнула на дворецкого домоправительница. - Ты же понимаешь, что это было необходимо!

- Лучше бы она умерла! - воскликнул Берни. - Зря милорд собой рисковал, вытягивая из лап смерти эту ненормальную! Вон, как она ему отплатила. Попомни мои слова, Аманда, огненная ведьма принесет господам одни несчастья!

- Что ты несешь, безумец? - испуганно охнула женщина. -Опомнись! Разве ты не знаешь, для чего милорду нужна леди Кервуд? Не смей даже взглядом выказывать свои чувства. Миледи - достойная женщина, и она будет прекрасной женой лорду Артуру. А ты, если посмеешь еще хоть раз оскорбить ее словом или делом, отправишься в дальнее имение,так и знай. Я не потерплю, чтобы о хозяйке кто-то дурно отзывался.

- Ишь, как заговорила! Хозяйка!Она еще не хозяйка здесь. Всего лишь проклятая южанка, которая всюду сует свой нос, -едко ответил дворецкий.

Берни, замолчи, - угрожающе повысила голос экономка. - Ты меня знаешь, я не посмотрю на твои былые заслуги, а прямо скажу милорду, что тебе пора на покой.

- Не посмеешь, - ошарашенно выдавил старик.

- Еще как посмею, - сердито ответила домоправительница. -Все,иди. И не смей больше оскорблять миледи своей кислой физиономией.

Рэйя Аманда продолжала что-то говорить, но я больше не могла ее слушать.

Ошарашенная, сбитая с толку, напуганная, отступила на шаг, потом, еще... И побежала по коридору, стремясь оказаться как можно дальше от обсуждающих меня людей. Боги, да что же на самом деле произошло во время этой загадочной поездки, которую я совершенно не помню?! Почему Бернард назвал меня огненной ведьмой? С моим-то смехотворным уровнем дара? За что так сильно ненавидит? И что я сделала, чтобы заслужить подобную ненависть?

С каждой минутой, становилось все страшнее. Мне рисовались немыслимые картины горящих покоев, вспыхивающая скатерть,тлеющие вишневые гардины...

Я сама не заметила, как оказалась на чердачном этаже. Очнулась уже в какой-то маленькой темной комнате и растерянно огляделась вокруг. Ветхая мебель, сложенные вдоль стен картины, груды свернутых тканей. Похоже, я забрела в старую кладовку.

Не обращая внимания на слой пыли, села на продавленный диван и уставилась в узкое, зарешеченное окошко. Слова Бернарда раскаленным железом прожигалигрудь. Боги, ну что же случилось со мной в этом таинственном путешествии из Кена в Сарту?! Почему от меня скрывают правду? И что мне теперь делать - спросить Артура? Он не ответит. Примется рассказывать какую-нибудь отвлеченную историю,или, как обычно, переведет разговор на другую тему. Сколько раз я уже пытала его вопросами о поездке? И все напрасно. Нет, я понимаю, что Торн вполне искренне заботится о моем здоровье и не хочет подвергать ненужному риску, но почему он отказывает мне в праве, знать, что произошло?!

Может быть, стоит поговорить с Бернардом? Его ненависть так велика, что он вполне может высказать мне в лицо все свои претензии. Боги, но будет ли это правдой? Определенно, что-то случилось в том мрачном замке, который мне удалось вспомнить не так давно. Только вот правильно ли понял произошедшее Берни? Он слишком привязан к брату хозяина, чтобы быть объективным. И стоит ли доверять свидетельству такого человека?

Я просидела в заброшенной комнатушке довольно долго, мучительно решая, что делать дальше, и вышла из нее с твердым убеждением, что не подам и вида, что мне что-то известно о событиях недалекого прошлого. Пусть все считают, что я ничего не знаю. Возможно, со временем, я смогу собрать воедино обрывки воспоминаний и услышанных разговоров,и буду знать, какие именно вопросы задавать наместнику. И тогда он уже не сможет отвертеться.

Я захлопнула дверь комнатушки, послужившей мне невольным убежищем, и, не торопясь, пошла по узкому коридору. Маленькие окошки с трудом пропускали солнечный свет.В его лучах тускло блестели старые, потрескавшиеся зеркала, во множестве развешанные по стенам. Вероятно, у хозяев не поднялась рука уничтожить стеклянных свидетелей прошлого и их попросту "сослали" на чердак. Засмотревшись на собственное отражение в одном из больших зеркал, не заметила, как поранила палец выступающей из его рамы хрустальной розой. Надо же, какой неловкой я стала после этой несносной болезни! Отерев ранку платком, легко коснулась хрупкого цветка, погладив его изящные лепестки. Удивительная красота!