Глеб не стал забирать фляжку. Пусть сидит, поминает. И вообще, ей сейчас нужно побыть одной.

— Я покурю, — сказал он.

Зоя кивнула, отпуская его.

— Я рядом.

Он вышел из павильона, закурил. Могилы вокруг, тоска смертная, и настроение под стать. До слез жалко Зою. У Глеба никогда не было денег, поэтому он ничего и не потерял. А Зоя из князи — в грязи… И это не считая того, что она осталась без отца. И матери нет. Один только Глеб и остался. Он чувствовал себя ответственным за ее судьбу. Ну а вдруг с ним что-то случится? Леон — опасен в своем коварстве, он запросто мог нанести удар в спину. Может, действительно грохнуть его? Положение этим не спасти, но себя обезопасить можно.

Глеб качнул головой, осуждая себя за дурные мысли. Уж лучше жить, не высовываясь, чем брать грех на душу. Там и без того перебор в этом плане.

Глеб услышал шорох шагов, повернул голову и увидел Инну. Вся в черном, но этот цвет шел ей даже больше, чем белый. Возможно, потому что подчеркивал ее подлую суть.

— Сигаретки не найдется? — тихо спросила она.

Глеб пожал плечами, вынул из кармана пачку. Вроде бы она не курила раньше на трезвую голову, но, видимо, сейчас особый случай. А может, она уже выпила.

— Спасибо.

Инна взяла сигарету и выразительно посмотрела на Глеба. Он кивнул, щелкнул зажигалкой.

— Настроение — жуть, — выпуская дым, сказала она.

Глеб кивнул. Не было у него желания втягиваться в разговор. Ясно же, что неспроста она подошла. Кольца сейчас вить будет вокруг него.

— Зоя там? — Инна кивнула на павильон.

— Ты должна быть в ресторане.

— Там и без меня… Поговорим?

Инна взяла его за руку, потянула за собой в сторону главной аллеи. Но Глеб позволил увести себя лишь на несколько шагов. Не надо, чтобы Зоя слышала их, но и далеко уходить тоже нельзя.

— Вы, конечно, меня во всем вините, — сказала Инна.

— Что случилось, то случилось. Мы бодаться не будем. Так своему Леону и передай.

— А почему ты не будешь бодаться? — удивленно и себе на уме повела бровью Инна.

— Мне от Некрасова ничего не нужно.

— А от меня?

— От тебя тем более.

— А Зое?

— Ничего, как-нибудь проживем…

— А если мы разделим с ней все пополам?

— Чего ты хочешь? — резко спросил Глеб.

Как бы мягко она ни стелила, спать все равно будет жестко. Он это прекрасно понимал.

— Может, я сама несчастная жертва?

— Может, или да?

— Я, честно, не знаю, как все это произошло. — Инна покрутила головой. — Узнала, что Ивана с кладбища привезли в больницу с инфарктом. И про завещание ничего не знала.

— Ну да.

— Не веришь?

— Нет.

— Да, Леон был моим любовником… Но я хотела об этом забыть.

— Хотела?

— И забыла. Да он напомнил… Я слышала, вас пытались убить.

— На острове.

— Ну да.

— Хотелось бы знать, как эти люди узнали, где нас искать?

— Я сказала?

— Не я это сказал.

— Я не говорила… Леон дал о себе знать уже после того, как все произошло. До этого он молчал. И делал.

— Что делал?

— Ты его подозреваешь?.. И я его подозреваю.

— Да?

— У тебя есть доказательства против него?..

И у меня нет доказательств против него.

— У тебя есть завещание.

— Да, и он собирается жениться на нем.

— На завещании?

— И на мне.

— Вы уже договорились?

— Нас держали в одном изоляторе. Нас вместе выпустили. Он отвез меня к себе.

— И он сделал тебе предложение? — усмехнулся Глеб.

— Да, он сделал мне предложение. И это совсем не смешно! — Инна обиженно глянула на него.

— Ты согласилась?

— А если он измажет меня грязью?

— У него есть доказательства твоей вины.

— У него есть доказательства своей вины. И он переведет стрелки на меня.

— Как он это сделает?

— Не знаю. Но сделает. И я останусь крайней. И без ничего.

— Тебе страшно?

— Ну, конечно!.. Он даже не станет требовать с меня завещание, я просто бесследно исчезну. А он будет управлять моим состоянием от моего имени. Как мой муж.

— Твоим состоянием?

— Я готова поделиться с Зоей. Пятьдесят на пятьдесят, думаю, это будет справедливо.

— И что для этого нужно сделать? — в лоб спросил Глеб.

— Что?! А что ты сделал с теми людьми, которые пытались тебя убить?

— Хочешь, чтобы я избавил тебя от Леона?

— Это в наших с тобой интересах.

Инна кивнула, но головы не подняла. Так и осталась стоять, глядя в землю.

Но зря она пыталась убедить Глеба в своем отчаянии. Не было ничего такого, Инной руководил холодный расчет. Она вроде бы и сдала Леона, но при этом ничего нового для себя Глеб не узнал. Все те же догадки, на которых и строилось обвинение против Леона. Обвинение, которое не выдержало испытания доказательствами. На самом деле Инна знала, как было дело. Потому что в сговоре с Леоном. И этот разговор — провокация против Глеба. Леон хотел знать, насколько он опасен для него. Леон хотел знать, что стало с его людьми, которых Глеб отправил на корм акулам.

— Я никогда не претендовал на деньги Некрасова. И жениться я хотел на обыкновенной девчонке. Зоя теперь обыкновенная, и я на ней женюсь. Так что меня все устраивает, — качая головой, сказал Глеб.

— А Зою это устраивает?

— Ничего, переживет.

— А как же справедливость?

— Будем представлять, как черти жарят вас с Леоном на сковородке.

— Ну да, ты думаешь, что мы с ним заодно… Но это не так.

— Я не буду избавлять тебя от Леона, — отрезал Глеб.

— Понятно.

— Мне пора. — Глеб сделал шаг к павильону.

— Ну, как знаешь, — вздохнула она.

Глеб качнул головой. Возможно, Инна действительно попала в зависимость от Леона и нуждалась в помощи, но Глеб по-любому не станет ей помогать. Не тот случай. И не те свечи.

Он уже собирался открыть дверь в павильон, когда Инна сказала, что не будет претендовать на их с Зоей квартиру. И машину в угон подавать не станет. Глеб пожал плечами. Ну не верил он в то, что все это идет от души. Обязательно будет какой-то подвох. Если, конечно, он согласится плясать под ее дудку. Но не будет этого. И пусть она отбирает все.