– И ты все будешь мне рассказывать без утайки? – тут же ухватилась за предложение я, – только правду?

– Я всегда говорил тебе только правду, мышка, – он провел по моим волосам, плавно перейдя на спину и ниже.

– Хорошо. Мы можем попробовать, – и я положила свою голову на грудь любимого, туда, где все еще несдержанно билось сильное сердце.

Почему бы не ухватить шанс, когда он красиво вильнул хвостом перед тобой.

Утро является для меня самым приятным и самым отвратным временем дня. Первое связано с сонной негой, теплой постелью и запахами свежести напополам с ароматом горячей выпечки. А второе с ярким светом и, с некоторых пор, шумностью. Вина за то, что каждый день похож на балаган, полностью лежит на наемнике.

Вот и сегодня я проснулась разморенная теплом мужчины, что не выпускал меня из своих объятий всю ночь, и настроилась на чудесное утро, полное любви и нежности, как из гостиной раздался ужасный грохот. Все мысли тут же свернули с тропы блаженствования на боевой лад и ругательства.

– Мак! Открывай! – голосил кто-то басом за дверью. И у этого кого-то был не один голос.

Получается, громоподобным грохотом, что убил мое настроение, был стук? Они что, кувалду с собой притащили, чтобы эпичнее заявиться.

– Мы заходим, – оповестили где-то из дворцового коридора и действительно вошли.

Я тут же начала лихорадочно искать одежду, но потерпев неудачу в этом начинании, завернулась в одеяло и начала расталкивать жнеца.

– Мак! Вставай! Твоя братия заявилась. Без разрешения, – на последнем я сделала особый акцент.

– Вы что, еще спите? – спросил Саи, уже стоя под дверью спальни.

– Семь утра, рассвет, – саркастично шипела себе под нос, уже щипая наемника, – как он догадался? А у меня только возникла мысль попрыгать. На крыше.

– Что ты там бурчишь, мышонок. Такая рань. Спи, – еле проговорил Мак и перевернулся на другой бок.

– У кого-то самый разгар дня! – и я рывком сдернула со жнеца одеяло.

Помогло мало, но округлая обнаженная часть тела слегка подняла мне настроение. Ровно до момента, когда постучали в дверь спальни.

– Слушай сюда, Шут, – перешла на грозный рык, – или ты встаешь и разбираешься со своими наемниками, или у них сегодня похороны!

И с боевым "НА!" я всадила разом четыре когтя в филей аловолосого.

– А-а-а! Мышка, ты что, ополоумела! – заорал Мак, пытаясь слезть с моей ладони.

Я сама убрала когти, когда поняла, что шоковая побудка сработала. И хорошо, а то следующим пунктом было выбросить наемника в окно, а его неожиданным гостям дать прямую наводку сигать следом за искомым лидером.

– Иди разберись со своими подчиненными, – я кивнула головой на дверь, в которую методично долбили, – пока я не вызвала гвардию.

– Я сейчас выйду, идиоты! – крикнул Мак, вставая с кровати и предусмотрительно не переворачиваясь на спину. Четыре дырки все еще кровили.

Я не упустила возможности порадовать себя кровушкой мужа этим отвратным утром.

– Я себя чувствую сейчас завтраком, – не отрывая глаз от моих пальцев, что медленно исчезали во рту и появлялись, нежно отпускаемые губами.

– Тогда дай мне полноценный завтрак, а не перекус, – и я поползла к наемнику.

Не доползла. Дверь в спальню открылась, и в нее тут же вошли трое: Саи, Бо и Коновал, что еле виднелся за двумя бугаями. Я замерла на подступах к обнаженному телу мужа. Собственно муж замер возле кровати.

Хорошо, что одеяло я обмотала вокруг тела достаточно плотно, и оно не соскользнуло в процессе ползания.

– Михаэль! – заорала во все горло я.

– Эй! – возмутился Шут, – какого орка ты зовешь в свою спальню этого демона, тем более, когда ты со мной?

– А когда без тебя, можно? – зло прошипела.

– Нет, – опешил наемник.

– Забавно, что трое посторонних серых в одной со мной спальне тебя не беспокоят, тогда как одно упоминание о моем заме приводит в бешенство. Не замечаешь комичности ситуации? – и я для верности указала на замерших наемников.

– Слышь, Бо, кажись, мы что-то не так сделали, – тихо пробурчал старший брат младшему.

– Вы что-то сделали не так, когда родились, – спокойно оповестил обоих братьев Вал и дал им подзатыльники, – я же предупреждал, что нельзя так вваливаться в чужую спальню.

– Но Мак здесь, значит, спальня не чужая, – пояснил свои выводы Саи.

– Чудесная логика, – слегка прифигела я, – как вы до сих пор живы, делая такие самоубийственные выводы?

– Это легко исправить, – холодно произнес жнец.

Он уже успел завернуться в простынь, что лежала в платяном шкафу, и теперь был настроен оторвать нерадивым серым их русые головы. Когда братьев вымело из моей спальни влиянием Мака, дышать стало легче.

– Не обижайся на них, Раэль. В ордене мы живем в пещерах под горой, и единственными нашими собеседниками и родственниками являются такие же серые. Там границы приватности стираются, – пояснил Коновал, улыбнулся, и вышел, закрывая за собой дверь.

– Надеюсь, каждое утро не будет начинаться так же? – я прямо посмотрела на Мака.

В ответ получила поцелуй, укус за губу и ощутимый шлепок пониже спины.

– Это тебе за пострадавший тыл, – хитро блеснул глазами наемник и вышел из спальни.

Его штаны не подлежат ремонту. Неужели он решил продефилировать по коридорам дворца в одной простыне? Я уже ревную.

И это открытие было последним гвоздиком в гробу похороненного хорошего утра.

Прибежавший на мой отчаянный крик Михаэль застал меня одну в спальне, утонувшую лицом в подушке.

– Что произошло? – взволнованно спросил демон после того, как полностью осмотрел мои покои. Даже под одеяло залез, в которое я частично завернулась, за что был бит по рукам.

Ишь какой скрупулезный! Понятно же, что под одеялом между ног я жнеца не прячу.

– Трое серых. И у двоих напрочь отбито чувство такта, – начала жаловаться я, – а Мак, похоже, имеет склонность к эксгибиционизму.

– И что из этого тебя больше всего беспокоит? – хитро сверкая на меня зеленым глазом, демон присел на оскверненную взглядами серых кровать, – наглые серые и голый муж, что разгуливает по дворцу в одной простыне?

– Ы-ы-ы, – провыла и снова упала лицом в подушку, – ты его видел.

– Хорошо сложен, ничего не скажешь. Слюни на него все придворные дамы пускали литрами. Даже замужние, – тут демон обратил внимание на мой хмурый взгляд и закруглился, – но он ни на кого не обращал внимания.

– Ты решил на его сторону встать?